Воин в осаде (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович

— Теперь, Эмберхарт-кун, никто не поверит в распространенный мной слух, что твое выражение лица было таким… особенным из-за полученных увечий, — с тихим смешком сказал мне вслед бывший император.

— Да вы что, сговорились все? — раздраженно буркнул я, выполнив положенный по всем правилам этикета поклон прощания с правителем, а затем закрыв за собой дверь.

Кейджи Таканобу по отношению ко мне и Рейко допустил много несправедливости, даже хамства. Он пытался подмять меня как простолюдина, пытался встроить в собственные схемы, пытался обокрасть, ограбить, использовать. Подвергал смертельному риску. Он вёл себя бесчестно и подло, пытался нарушить условия договора, подсадил в мою свиту предательницу, шантажировал невесту, не оказывал ни грана обещанной поддержки несмотря на то, что я действовал в его интересах. Отдал мне бесчестный приказ, предписывающий собственноручно уничтожить несколько тысяч безоружных людей. Более того — в конце концов, он предал всю свою страну, отбросив коньки в тот момент, когда она нуждалась в нем больше всего. Но я все равно поклонился тому, кто и после смерти смог остаться императором.

Что может удивить английского лорда, которого только что пересобрал по мельчайшим «запчастям» архидемон? После того, как этот лорд попал в Ад, морально приготовился к встрече с самим Сатаной, общался с душой мертвого императора, а также получил признание от собственной жены, что их личная жизнь дело довольно публичное и более того, популярное, пусть даже и у очень узкой аудитории? Задай мне кто-нибудь подобный вопрос, то я бы сдался, даже не пытаясь обдумать варианты ответов.

Но с шага я сбился, едва успев перехватить улетевшую назад трость. К счастью, свидетелей конфуза кроме Рейко, Дариона Вайза и виновника этого события не было, но осадком я моментально преисполнился до крышки черепной коробки.

На Райдзине был смокинг.

Неистовый бог грома и молний, никогда не признававший ничего, кроме богато украшенной длинной набедренной повязки или на худой конец, штанов, был одет в строгий, с иголочки, смокинг. С бабочкой. Огромный краснокожий берсерк, чье лицо тысячелетия назад застыло в одной и той же свирепой гримасе, один из самых отчаянных задир мира, человекообразное чудовище весом под полтонны, было одето в идеально сидящий на нем смокинг. Он даже свой странный круг с целой кучей маленьких барабанчиков куда-то убрал.

Подбежавшая ко мне жена с тревогой вгляделась в лицо, но заговорить первой не успела — вставший с дивана, и нависший над нами бог пророкотал, обращаясь ко мне:

— Будь благодарен. Я её предупредил.

— Спасибо, Райдзин, — просто кивнул я, понимая, что сейчас не место и не время выполнять японские церемонии.

— Хорошо, — лицо здоровяка не изменилось ни на йоту, — Мы закончили. Я пойду.

Да и нам тоже пора готовиться к выходу на прием. Взяв Рейко за горячую и нервно сжимающуюся ладошку, я направился туда, куда молча указывал Дарион Вайз. На лице синекожего не было ни малейшей смешинки.

— Эмбер… харт! — окликнувший меня Райдзин смотрел вполоборота, не поворачиваясь целиком, — Разберись с обезьянами.

И утопал, гулко топоча вполне обычными человекоподобными ногами по застывшему обсидиану пола. И что бы это значило? Еще одна важная штука, которую нужно срочно отложить на потом.

Впереди приём.

— Почти как дома, — с ностальгией вздохнул я, обозревая огромный зал, наполненный фланирующими туда-сюда фигурами в костюмах и изысканных платьях. Повсюду на стенах горели ансамбли из черных ахейских свечей, сновали черные безликие фигуры, одетые во фраки. Эти безмолвные слуги разносили между посетившими прием гостями подносы с закусками и фужеры с вином, что пользовалось отнюдь не малым успехом.

— Ожидал, что тут будет оргия монстров, а? — шкодливо улыбнулся мне Дарион Вайз.

— Не ожидал, что гости будут отдавать должное вину и канапе с таким пылом и самоотдачей, — поднял бровь я.

— О, Эмберхарт, этому есть объяснение…

— А тому, что сделал со мной Знаток Людей?

— Кхе…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Приём проходил куда более комфортно, чем я смел рассчитывать. Эйлакс за время нашего с Рейко отсутствия где-то поднабрался позитива и веры в будущее настолько, что сейчас изображал из себя светского льва в пароксизме самолюбования. Демон из чужого ада сверкал улыбкой, расточал комплименты, довольно ловко сплясал уже пару вальсов, причем ни с кем иным, как с парой архидемониц… в общем, на жизнь и приём он точно не жаловался. Если бы он повсюду еще не отсвечивал моей любимой, да еще и облагороженной усами с бородой физиономией, я бы даже был бы за него рад.

К нам же местное общество относилось довольно сухо, хоть и вежливо, что чрезвычайно радовало. Дарион Вайз, устроил нам пару кругов по залу, представив нескольким господам вроде Астарота и Бафомета, затем сосватал мне на вступительный танец тоненькую очаровашку-демонессу Эллизию, работающую личной помощницей козлоголового, а затем, после обязательной программы, мы вчетвером оккупировали один из полуоткрытых альковов, откуда и любовались на похождения Эйлакса. Сам же Бафомет, даже здесь и сейчас оставивший себе голову козла, определенно был доволен, подшучивая над собственной секретаршей. Та очень мило скрипела зубками, расточая изо рта искры и даже изволила пару раз шарахнула копытцем по паркету.

— Не верь тому, что видишь, — мило улыбаясь в пустоту, шепнул я Рейко, — Это все игра на публику.

— Эмберхарт прав, если не касаться темы угощений, — тут же вальяжно покивал Вайз.

— Кстати? — обернулся я к нему.

— А, точно, — хлопнул он себя по лбу, — Вино и продукты оттуда, откуда и вы, Алистер. Поэтому они и пользуются таким спросом.

Гм, прорва энергии, необходимая, чтобы сохранить все эти яства здесь в надлежащем состоянии… Я завис, задумчиво куря, а заодно внутренне забавляясь при виде пары незнакомых, но определенно важных господ Ада, явно мучающихся острым желанием стрельнуть у меня сигарету.

Система ценностей, совершенно не похожая на человеческую. Если понятия «энергия», «материя», «могущество» и «жизнь» для тебя практически тождественны, то ты не можешь не быть скрягой, даже если за душой целый океан энергии. Просто потому, что впереди вечность. Вся окружающая нас роскошь, состоящая из псевдоматерии, требовала на порядки меньше энергии, чем сохранение существования обычных земных канапе, разносимых безликим манекеном. Впрочем, как и сохранение наших с Рейко тел. Мы с женой были здесь зримым воплощением могущества и роскоши Ада, куда более весомым, чем содержимое почти любого шпиля города.

Вокруг шел неторопливый хоровод аристократии Ада. Внешность «социальных» обликов у демонов несла индивидуальные черты, отличающие каждого из большинства. Некоторые, как и Дарион Вайз, выбирали себе иной цвет кожи. Другие гипертрофировали черты лица, либо наоборот, сглаживали оное, превращая в пустую маску. Кто-то ограничивался цветом или количеством глаз. Иные «игрались» с количеством конечностей. Меньшая часть присутствующих, относящихся к «старикам» вроде Бафомета, предпочитала классику, поддерживая наиболее распиаренный среди людей образ.

— Муж мой, — тихонько произнесла Рейко, сохраняющая неподвижное и отстраненное лицо настоящей японской аристократки, — А нет ли здесь умаления чести нам, как приглашенным местным хозяином?

— Нет, — коротко и громко рыкнул сидящий рядом с потомком Райдзин, с удовольствием приканчивающий уже, наверное, пятое блюдо закусок. Взгляды демонов на японского бога, имеющего полную свободу бродить по миру физическому и жрать, что захочется… я предпочитал игнорировать. Старый как мир драчун определенно не умел себя вести не вызывающе. Выцепив черными когтями из зубов случайно попавшую в пасть зубочистку, гигант наклонился к пра-пра-пра-пра… внучке, нависнув над ней скалой. А затем, наморщив лоб, пояснил, — Что им тебе сказать? Что тебе сказать им? Ты с тварного мира. Они отсюда. У вас ничего общего. Пока.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Последнее прозвучало слегка зловеще, от чего мне пришло в голову сгладить суровость сказанного: