Военные преступники Черчилль и Рузвельт. Анти-Нюрнберг - Александр Усовский

Осенью 1931 года, в разгар финансового кризиса (вызванного массовым предъявлением французскими банками к оплате векселей, последовавшим немедленно после заключения германо-австрийского таможенного соглашения), у веймарских демократов возник очередной план спасения немецкого сельского хозяйства. Правительство Германии решило разделить те крупные юнкерские хозяйства, которые оказываемая ранее правительственная помощь так и не смогла сделать платежеспособными. Обанкротившиеся поместья следовало, по мнению берлинских теоретиков, разбить на мелкие фермы и передать безработным поселенцам. Это разом бы обеспечило занятием 600 000 человек! И не важно, что в этом случае товарность сельского хозяйства снизилась бы на порядок – зато эта парцелляция сельскохозяйственных угодий продемонстрировала бы покровителям вождей Веймарской республики их рвение! К счастью для Германии, это решение не прошло.

Как результат хозяйствования «веймарцев», к 1933 году земледельцы в Германии, как и в большинстве других стран, находились в отчаянной нужде. Доходы от сельского хозяйства в 1932/33 финансовом году снизились на 1 млрд марок по сравнению с послевоенным 1924/25 годом. Общий долг земледельцев достиг 12 млрд (он образовался за последние восемь лет). Выплаты по этому долгу составляли 14 процентов всего дохода ферм. К этому добавлялась примерно такая же сумма в виде налогов и поборов на социальные нужды.

«Партайгеноссен, у вас должна быть полная ясность по одному вопросу: у немецкого крестьянства остался лишь один, последний и единственный шанс выжить» – это слова Адольфа Гитлера, сказанные через несколько дней после вступления его на пост канцлера. А в октябре 1933 года он же заявил: «Крах немецкого крестьянства станет крахом немецкого народа».

Вальтер Дарре

Надо сказать, что Адольф Алоизович обладал редким нюхом на людей – и в случае с сельским хозяйством он нашел нужного человека, который взял на себя колоссальный труд по переводу германского сельскохозяйственного производства на интенсивные рельсы. 13 сентября 1933 года был принят «Закон о создании временной Всегерманской корпорации производителей сельскохозяйственных продуктов и о мероприятиях по контролю за рынком и урегулированию цен на продукты». Согласно этому закону, сельскохозяйственная корпорация стала самоуправляющейся общественной организацией и подчинялась Министерству продовольствия и сельского хозяйства, руководить которым, после скандального увольнения в июне 1933 года Гугенберга, стал Вальтер Дарре, видный специалист-аграрник, чьи теоретические взгляды не нашли применения в годы Веймарской республики. Человек незаурядного ума и академического образования, вынужденный в 1929 году уйти со своего поста в результате конфликтов с руководством, Дарре поселился в Рейнской области, где написал книгу под названием «Крестьянство как источник жизни нордической расы». В мае 1933 года Рудольф Гесс представил Дарре Гитлеру, который поручил непризнанному доселе гению разработать аграрную программу партии. И Дарре не просто ее написал – он полностью переформатировал германское сельское хозяйство!

Какие преобразования сельского хозяйства нужны были Гитлеру? Оно должно было стать максимально продуктивным и эффективным. Каким образом можно было этого добиться? Укрупнением и индустриализацией хозяйств. Что более всего мешало этому? Парцелляция наделов. Следовательно, ключевым условием преобразования сельского хозяйства должно было стать превращение ДЕЛИМЫХ (между наследниками) доселе земельных наделов не только в НЕДЕЛИМЫЕ, но и в НЕОТЧУЖДАЕМЫЕ.

Для этого 29 сентября 1933 года был принят закон о наследовании земли, который закреплял вышеназванные условия: все фермы с земельными угодьями размером до 308 акров (125 гектаров), которые могли обеспечить семье землевладельца приличное существование, были объявлены наследственными владениями, подпадающими под юрисдикцию древних законов о наследовании земли без права отчуждения. Их нельзя было продать, разделить, заложить или передать в уплату за долги. После смерти владельца они должны были передаваться по наследству старшему или младшему сыну в зависимости от местных обычаев или ближайшему родственнику по мужской линии, который обязан был предоставлять средства на содержание и образование своих братьев и сестер до их совершеннолетия. Владеть такими угодьями мог лишь немецкий гражданин арийского происхождения, доказавший чистоту своей крови вплоть до 1800 года. Лишь такой человек, как определил закон, мог называться бауэром, или крестьянином; кстати, этого звания он мог лишиться в случае, если нарушал «крестьянский кодекс чести» или прекращал активно вести хозяйство из-за физического состояния или по какой-либо другой причине.

Таким образом, в начале существования Третьего рейха увязший в долгах немецкий земледелец был избавлен от угрозы потерять свой надел, скажем, в результате просрочки уплаты по закладной или от постепенного его сокращения (теперь не было необходимости продавать часть его для уплаты долга).

Но это было только начало; после того как крестьянство было избавлено от забот, связанных с дроблением и возможным отчуждением земли, эта земля (вместе с ее хозяевами) включалась в общегерманский сельскохозяйственный план, разрабатываемый вышеуказанной Всегерманской корпорацией производителей сельскохозяйственных продуктов.

На базе фермерских хозяйств и крупных землевладений были созданы индустриальные организации, чтобы обеспечить требование производства высококачественных продуктов питания. Часть же ферм была преобразована в зерновые фабрики, которые производили продукты типа ржи, картофеля, сахарной свеклы. В Южной Германии, где преобладали мелкие земельные наделы, возникли даже своеобразные организации по производству сельскохозяйственной продукции, похожие на советские колхозы! Там, конечно, сохранялось частное владение фермерской землей, но они должны были использовать механизированные и трудосберегающие методы работы. Зерновые фабрики (как в СССР!) были созданы в Восточной Пруссии; в результате этого, если перед 1933 годом около 35 % фуражного зерна приходилось импортировать, то к 1939 году импорт фуражного зерна был прекращен.

Каких же результатов добились нацисты в преобразовании сельского хозяйства Германии?

Во-первых, обеспеченность Германии продовольствием возросла с 65 % в 1927 году до 83 % в 1939-м.

Во-вторых, грамотно построенная система продовольственного снабжения позволила немцам в экстремальной ситуации (каковой стала война) безболезненно перейти к четко организованной карточной системе снабжения продуктами, успешно работавшей практически всю войну.

Средние нормы выдачи продуктов (в граммах) в месяц

В-третьих, калорийность обязательного к выдаче пайка, довольно, правда, низкая с самого начала, позволила почти до самого конца войны поддерживать физиологическую норму питания в 1,8000 килокалорий в день.

Количество калорий, потребляемое одним человеком в день (в среднем)

Калорийность пайка среднего потребителя, выдаваемого по карточкам

Благодаря централизации управления сельским хозяйством Германии ее зависимость от ввоза продовольствия из-за границы была, вопреки расхожим мнениям и пропаганде победителей, невелика. Так, доля ввоза продуктов питания в общем сельскохозяйственном производстве Германии (в границах на 1 сентября 1939 года) составляла в процентах:

1938/39 г. – 9,8

1939/40 г. – 7,5

1940/41 г. – 8,0

1941/42 г. – 10,0

1942/43 г. – 14,8

1943/44 г. – 12,9

При этом следует учесть, что количество людей, которых нужно было снабжать, увеличилось с 79,2 млн в 1938/39 до 88,8 млн человек в 1943/44 хозяйственном году и что, следовательно, к концу войны нужно было снабжать продовольствием на 10 млн человек больше, чем в начале войны. Качество пищевых продуктов, кстати, все время войны оставалось вполне удовлетворительным. Это прежде всего касалось хлеба, который, несмотря на грубый помол, был значительно лучше, чем в Первую мировую войну. Единственными продуктами, качество которых во время войны снизилось, были животное масло и маргарин (где несколько повысилось процентное содержание воды), молоко (жирность которого значительно снизилась) и колбаса (в которую стали добавлять различные примеси). Суррогатных продуктов в отличие от Первой мировой войны не было, если не считать суррогатного кофе. Даже овощей имелось сравнительно достаточное количество благодаря расширению общей площади огородов. Брюква как продукт питания во Вторую мировую войну немецким гражданским населением почти не употреблялась – ею кормили советских военнопленных. Впрочем, трагическая судьба советских военнослужащих, оказавшихся в немецком плену, – это уже совсем другая история…