Сёрфер. Запах шторма (СИ) - Востро Анна

Кидаю мимолётный взгляд на Кира, наблюдающего за нашими приготовлениями неподалеку, вместе с Мариной и Лёшей, и замечаю, как он с ироничной усмешкой разглядывает меня сейчас. Осматриваю себя с ног до головы — да уж, вид довольно экзотичный: перетянутая ремнями, в этом платье и его толстовке, с большой округлой люлькой на заднице и шлемом на голове. Уперев руки в бока, вразвалочку, по медвежьи неуклюже, совершаю медленный оборот вокруг своей оси, акцентируя внимание на своем «стильном» полётном образе. Улыбаюсь ему. Он поднимает руку с прижатыми к ладони пальцами и вытянутым вверх большим — мол, класс! Улыбается в ответ.

Инструктор пристёгивается к моей люльке карабинами. Его помощник даёт мне указание скрестить руки на груди и держать их так во время взлёта. Поясняет, что сейчас Сергей будет ставить купол и мне надо ему помочь. Нужно быстро двигаться спиной вперёд, пока купол заполняется воздухом и встаёт. При этом нас резко потянет назад и надо быть к этому готовой, чтобы не упасть. И, естественно, именно это и происходит, когда мы начинаем воплощать это на практике. Меня заваливает вбок, и я мягко падаю на землю, немного расцарапав колени.

— Ничего-ничего! Первый параплан комом — рабочая ситуация, — весело кричит мне Марина.

Со второй попытки мы удачно отрываемся от земли. Плавно поднимаемся вверх, и первые несколько минут полёта всё идёт стандартно. Мне не страшно, параплан парит над склоном невысоко. Но, неожиданно, нас подхватывает сильный поток ветра, и мы быстро набираем высоту.

— Это высоко! Я же просила!

— Всё хорошо. Сейчас спустимся, не переживай!

Но мы поднимаемся всё выше и выше.

— Смотри — вон там, за Карадагом, видно Судак и гору Сокол. А вот там … — инструктор начинает рассказывать, где и что видно.

Я отвлекаюсь на эти виды и зачарованно рассматриваю.

— Ты как? Не укачивает? «Голова не кружится?» — спрашивает он.

— Нет. Нормально.

— Вот и отлично! Наслаждайся! — разворачивает параплан, — Смотри, отсюда даже Феодосию видно. Тебе повезло — далеко не каждый полёт в тандеме можно это всё увидеть! Сейчас поймаем нисходящий поток и снизимся.

Я опускаю голову и вижу далеко внизу склон Клемухи, и какое всё маленькое на нём — все эти люди, машины. Но мне, почему-то, не страшно. Я даже сама себе удивляюсь.

Мне не страшно. Почему? Может быть, действительно весь страх только в голове, в каком-то невидимом барьере внутри, который кажется непреодолимым, пока ты усилием воли не перешагнёшь его? И тогда — всё просто и не страшно. Ведь, вот он факт — мне не страшно. Мне — интересно!

Увлечённо разглядываю открывшийся перед нами вид. Конечно, заслуга в этом и Сергея: он совершенно спокоен и уверен в себе, он в своей стихии, он знает, что делает.

— Сейчас мы полетим на маршрут. Покатаемся немного.

— На маршрут? Что это?

— Прокачу немножко тебя, с ветерком, за склон в сторону Феодосии. Там поймаем нисходящий поток и сядем. Здесь, сейчас, не получится.

— Всё нормально? — спрашиваю тревожно.

— Да-да. Просто нам с тобой повезло покататься выше и дольше. Наслаждайся! Смотри…

Он продолжает заговаривать мне зубы, пока мы улетаем за склон Клемухи и летим над полями. Рассказывает коротко про устройство управления парапланом. Про две ручки, прикреплённые к стропам. Называются клеванты. Они задают направление полёта. Тянешь вниз правую клеванту — поворачиваешь направо. Тянешь левую — поворот налево. Тянешь вниз обе клеванты сразу — снижаешься и приземляешься. И я вижу, как далеко внизу пасутся коровы. И какие они маленькие. Вижу домики посёлков. И какие они — маленькие. Маленькие дороги и машины на них. Всё такое маленькое!

Чёрт, если упасть с такой высоты — это верный конец!

— Сергей, мы ведь не полетим до Феодосии? — спрашиваю нервно.

— Нееет! Зачем же! Видишь, там далеко впереди парапланерист снижается?

— Вижу.

— Смотри на него — он почти сел.

Концентрирую внимание на садящемся летуне. Ещё немного и он коснётся ногами земли.

Вдруг наш купол резко тянет в сторону и назад, всё начинает кружиться в бешеном хороводе, тело наливается неимоверной тяжестью. Я зажмуриваю глаза, не в силах смотреть. И ничего не понимаю.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Что случилось??? Мы падаем???!!

***

В ушах ветер. Это похоже на витки спирали. Я хочу крикнуть, спросить его, — «ЧТО ПРОИСХОДИТ?!» Но, не могу. Из-за перегрузки и шока тело не слушается. Всё происходит очень быстро.

На очередном витке параплан выравнивается и падение прекращается. Открываю глаза — теперь мы гораздо ближе к земле, чем были.

— Всё хорошо! Скоро сядем! — тут же выкрикивает Сергей, — Слышишь, девочка? ВСЁ ХОРОШО! Ты как?

Я как? Я не знаю. Я в шоке!!!

В первые секунды чувствую неимоверное облегчение, что эта тяжесть и верчение прекратились, но потом меня начинает мутить.

— Отли… — внутренности скручивает, весь мой завтрак оказывается снаружи и летит по ветру назад в сторону инструктора, — … чно! — договариваю уже шёпотом, — Прости!

— Ничего. Это нормально! Скоро сядем на поле. Согни ноги в коленях и, когда коснёмся земли, пружинь. Поняла?

В ответ только судорожно киваю.

***

ВОТ ОНА — ЗЕМЛЯ! МЫ СЕЛИ! И МЫ ЦЕЛЫ!

Отстегнув себя и меня, Сергей тут же набирает кого-то на мобильном. Затуманенное сознание из пары коротких фраз выцепляет только «Насыпное». Как оказывается позже, мы приземлились неподалёку от этого населённого пункта в поле, и за нами уже едет машина. Сергей достаёт из рюкзака бутылку воды и протягивает мне.

— На вот, девочка, умойся.

Касаюсь лица, осматриваю себя.

Да я вся, просто вся, в собственной рвоте! И на люльку мою прилетело. И инструктора задело.

— Прости! Я всё испачкала, — бормочу растерянно.

— Брось. Ничего страшного.

— Что это было? Мы ведь не падали?

— Нет. Конечно, не падали! Вернее падали, но это было контролируемое падение. Я сделал несколько спиралей, чтобы сбросить высоту. По-другому не получалось, иначе нас отнесло бы очень далеко.

— О, Боже! Я думала мы падаем! Почему ты не предупредил?! Почему?

— Боялся, что запаникуешь. Прости!

Прости?! Да меня чуть кондражка не хватила пока мы эти спирали выписывали!!!

Но сейчас мне так хорошо, что я решаю не акцентировать на этом внимание.

***

Мы приземлились недалеко от дороги. Через несколько минут за нами приезжает мужчина на старой легковушке. Они с Сергеем складывают купол, пока я, сняв толстовку, насколько это возможно пытаюсь смыть с лица и шеи остатки былого завтрака.

Всю дорогу до Клемухи нахожусь в состоянии оцепенения и лишь на подъезде начинаю ощущать эмоциональный подъём. И этот подъём ширится и множится во мне, когда машина останавливается, я выхожу из неё, прижав к груди вывернутую наизнанку толстовку, и растерянно осматриваюсь.

На склоне гораздо больше людей, по сравнению с их количеством до нашего взлёта. Такое впечатление, что все, кто находился на горе и летал, все они сейчас собрались в районе места нашего старта. Слышу аплодисменты. Кто-то даже свистит. Чувствую себя звездой реалити шоу в прямом эфире.

Чёрт возьми! Никогда бы не поверила, если бы это всё не произошло со мной на самом деле!

Выцепляю взглядом чёрный внедорожник и три фигуры рядом с ним. Направляюсь к автомобилю с широченной ошалелой улыбкой на губах.

Алексей и Марина делают несколько шагов мне навстречу. Кир остаётся стоять на месте, прислонившись к багажнику.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ну, вы дали, мать! Это было очень зрелищно! — воодушевлённо восклицает Марина.

— Вы видели, да? Это было тааак круто!!! — эмоционально откликаюсь я.

— Вы сделали восемь витков спирали! Восемь!!! Тебе очень повезло!

— Что мы не разбились?