Капитан Виноградов - Никита Филатов

— Ну конечно — вы, бизнесмены, народ занятой, кормите нас, нахлебников, поите… — мэр потрепал толстяка по плечу, демонстрируя, что не сердится.

— Ох, ну что вы, Петр Иванович! Как можно так говорить? — Казалось, Димидов сейчас прослезится от умиления. — Да без вас!..

Референт, да и добрая половина присутствующих с разной степенью омерзения наблюдали за этим цирком — подлинная роль и вес его участников в «теневой», то есть реальной, экономике давно уже были секретом полишинеля. Но положение обязывало…

— А вот и господин Крамской! — рявкнул из-за спины мэра начальник охраны. Своего церемониала новые правители города еще не изобрели, поэтому в роли дворецкого пришлось выступать сегодня ему.

Телевизионщики засуетились, стремясь не пропустить ничего из предстоящей исторической встречи.

Хозяин «Южной губы» держался с подобающим его положению достоинством: небрежно кивнув собравшимся, он прошел через зал, обменялся с мэром корректным рукопожатием и замер у покрытого алым сукном стола. Поискал глазами шефа своей службы безопасности — тот успокоительно кивнул ему огромной кудлатой бородой: все в порядке, люди на местах.

— Господа! Друзья мои! Земляки… — голос у градоначальника был, по мнению многих, излишне слащав, но поставлен достаточно профессионально. Замелькали вспышки фотографов, журналисты побогаче выставили свои японские диктофоны, а припозднившаяся буфетчица замерла на полушаге, стараясь не попасть в кадр с очередным подносом кофе и бутербродов…

Сама церемония прошла довольно быстро и на удивление буднично. После мэра слово предоставили Крамскому, и он пробормотал что-то невразумительное о праве граждан на информацию и о том, что, дескать, «судите о них по делам их». Видно было, что каждое слово дается ему с колоссальным напряжением, и даже малоискушенная девочка-репортер из «Невских берегов» поняла: бизнесмен не в своей тарелке! Впрочем, большинство присутствующих соотнесли нервозное состояние Крамского с тем бурным и хлопотным процессом, который он, по слухам, вел уже второй месяц. Затем коротко выступил Демидов. Поблагодарил представителей прессы за внимание, тепло и уважительно отозвался о том вкладе, который предыдущий оратор внес в становление российского предпринимательства, о его способности поступиться сиюминутными личными интересами во имя процветания державы, в нескольких фразах обрисовал сияющие перспективы завтрашнего дня — для порта, города, региона… Потом приступили собственно к подписанию документов.

Крамской сам, не прибегая к услугам помощника, щелкнул замками дипломата, достал кожаную папку.

Несколько раз поставил свою подпись. Прежде чем проделать то же самое, Демидов принял из рук референта потный желтый конверт и положил его на стол. Крамской понимающе, едва заметно кивнул и передвинул конверт ближе к себе — видеокамеры и пара добросовестных фотокорреспондентов зафиксировали это к злорадному удовлетворению бизнесмена: под плотным картоном явственно прощупывался угловатый корпус микрокассеты. Той самой, которой его шантажировал толстяк. Демидов расписался, затем свое дело сделали нотариус и представитель мэрии.

— Все, господа! Спасибо за внимание!

Журналисты недовольно зашумели:

— А вопросы?

— Подробности будут? Нет?

— Хотелось бы узнать у господина Крамского…

Мэр поднял руки…

— Господа!

— Уважаемые представители прессы! — перебил его внезапно Крамской. — Минуточку внимания!

Все замерли: не привыкшие к подобной бестактности глава городской администрации, его уже заторопившаяся по своим делам свита, успевший сложить в портфель подписанные бумаги Демидов, дюжина настроившихся на праведный гнев репортеров… Холеный референт и бородач из службы безопасности вперлись глазами один в другого, готовые в любой момент — каждый по-своему — рвать глотку хозяйским врагам.

— Минуточку внимания! Если у кого-то есть ко мне вопросы… Полагаю, через полчаса… — Крамской скосил взгляд на циферблат «Роллекса», одновременно следя за реакцией присутствующих. — Да, через полчаса я смогу на многие из них ответить.

Он виновато посмотрел на Демидова и, пересиливая себя, пояснил:

— Все равно будут толки… Хочется выглядеть достойно.

Толстяк пожал плечами и равнодушно протянул руку:

— Всего доброго.

— Прощайте! — Крамской перехватил очередной успокоительный взгляд и кивок своего бородача. Начальник службы безопасности успел перейти к окну и сейчас следил за улицей, слегка отодвинув белую складчатую портьеру. — До встречи?

Пресса тем временем с аппетитом поедала дармовые бутерброды, теснясь у спешно накрытого в углу кофейного столика, — это тоже была идея Беляева, правильно решившего, чем занять вынужденную паузу.

Демидов, референт и их охрана покинули зал, подошел попрощаться мэр… Наконец Крамскому удалось оказаться рядом с бородачом.

— Ну? Что там?

— Смотрите, шеф…

Толстяк со свитой как раз выходили из парадных дверей дворца. Первым по ступенькам сбежал вниз охранник — оглядевшись, он открыл заднюю дверцу «вольво». Однако воспользоваться его любезностью Демидову было не суждено — пространство между ним и машиной вдруг заполнилось неброско, но хорошо одетыми людьми, один из которых — Крамской ухмыльнулся, узнав Беляева, — привычно раскрыл перед носом Демидова удостоверение. После секундной заминки толстяк и его холеный спутник проследовали в тесном кольце «сотрудников» к припаркованной неподалеку «шестерке», а телохранители были вынуждены сесть в уютный салон демидовской иномарки — но уже вместе с оперативниками.

— Жаль, заснять некому! — вздохнув, процедил Крамской. Как всегда, сделав ставку и ввязавшись в решительную драку, он не испытывал ничего, кроме холодного азарта игрока.

— Ну, там у них есть, наверное, специалисты… — качнул бородой его помощник. Беляев и лысый чекист ему не понравились с первого взгляда, но отказать этой парочке в профессионализме было нельзя.

Крамской повернулся к залу. Привычная ко всему журналистская братия — накормленная и радостно возбужденная в предвкушении зреющей сенсации — сразу же переключила на него внимание:

— Что — будем начинать?

— Чем удивите, господин Крамской?

— Тише… тише!

— Ребя-ята! Мы же договорились… — обаятельно улыбнулся бизнесмен… — У меня еще больше десяти минут… Сейчас, вернусь — побеседуем!

Под легкомысленный треп и не относящиеся к делу смешки репортеров Крамской в сопровождении бородача прошествовал к двери. Миновав анфиладу из нескольких небольших уютных зальчиков, почти не изуродованных превращением дворца в «казенный дом», они оказались в служебном помещении, которое заранее присмотрел шеф службы безопасности. Бывший пикет милиции: стол, засаленные стулья, сейф на тумбочке. Два телефона — городской и внутренний.

— Во сколько договорились?

— Да уже вроде сейчас должен.

Крамской посмотрел на телефонный аппарат:

— Дай Бог…

Первая фаза плана прошла безукоризненно: Демидову отдано все, что нужно, шантажист тоже свои обязательства выполнил — это зафиксировано незаинтересованной прессой… Толстяк и его банда задержаны.

Теперь — главное…

Зазвенело, и Крамской сразу же снял трубку — все точно, минута в минуту!

— Слушаю?

— Как у вас? — Голос Беляева, несмотря на шум старенькой мембраны, бизнесмен узнал сразу же.

— У нас все в порядке! У вас что? — Крамской старался не сбиться на крик.

— Нормальный ход! Задержали, сейчас бумажки пишем… Единственное, вот что… Чисто технически, по времени не укладываемся. Поэтому побудьте на месте еще четверть часика. Потяните… Как там пресса?

— Что случилось? Что-то серьезное? — у Крамского засосало под ложечкой.

— Да нет! Все в порядке… Журналисты пусть ждут, а я позвоню — тогда начнем. Чтоб уж наверняка…

— Когда позвоните? Точно?

— А может быть, уже прямо сейчас… Ну максимум — минут двадцать! Пока подготовьтесь: бумаги, все такое…. Да! Прокурор сказал — можете распечатывать кассету с диктофона. Сами сначала прослушайте…

— Не понял?

— Да с доказательствами у него и так все в порядке, это уж я на всякий пожарный подстраховывался. Больше дня вашего спокойствия! — Беляев рассмеялся на другом конце трубки… — Чтобы вы не нервничали, что я вас совсем без козырей оставил… Психотерапия!

Крамской нервно хохотнул:

— Однако!

— Ну — все! Мы свое, считай, сделали. Ваша забота — пресса…

Бизнесмен положил трубку.

— Вот ведь с-сукин сын!

— Да уж… — согласился бородач, который практически все слышал.

Крамской выложил перед собой пластиковую папку, полученный от Демидова конверт, диктофон.