Беспредельщик (СИ) - Штогрина Анна

И на лицо кукла. Мелкие черты с большими выразительными карими глазами. Однозначно я красива, ухожена, сексуальна.

Но этого всего недостаточно одному козлу редкой породы.

" Я хотел тебя любить. Баловать и ласкать. Уважать и доверять. Носить на руках и восхищаться тобой, как своей маленькой принцессой…"

Неужели Платон реально думал, что я поведусь на эту ванильную чушь и растаю?! Разойдусь с богатым перспективным Ринатом только ради мифических обещаний?! Стану с НИМ ходить в этот гребанный кинотеатр?

Сидеть на последнем ряду в обнимку и целоваться?! А потом долго и с придыханием обсуждать интересное кино, половину которого мы б и не видели, потому что наслаждались друг другом…

Что потом? Мы будем вместе ехать в зачуханную съемную однушку на окраине в старой многоэтажке. Сидеть на кухне и пить пакетированный чай, заедая каллорийными булками с маком и корицей. И долго и нежно заниматься любовью, засыпая под самое утро. С рассветом?

Этого он от меня ждет?

Чтоб я променяла роскошный фамильный особняк, путешествие с друзьями на Филиппины и вместо подводного погружения смотрела Дискавери на старом телеке…

— Девушка, с вами все в порядке? — спросила полненькая женщина, вглядываясь в мое лицо.

Я удивленно посмотрела на нее. Чего ей от меня надо?!

— Просто уже давно ваша очередь, а вы стоите и плачете? У вас что то случилось? Горе какое? — участливо допытывалась незнакомка.

Очередная блуждающая сплетница, которой необходимо за день собрать побольше жалостливых историй, что б радоваться в своей однушке с чаем и булками, что у нее то все в порядке. Жизнь удалась. И муж выбран по любви…

Я молча обошла ее и закрылась в уборной. Накрыла унитаз крышкой и села на него сверху. Мне надо изоляция. Побыть в одиночестве. А я сную за скучающим Ринатом по торговым центрам и кинотеатрам…

Прошло несколько дней, как Самойлов снова грубо отшил меня, а у меня стойкая горечь во рту, будто все случилось пять минут назад.

Как же я задолбалась думать о нем.

О его роскошном теле в необычных татуировках, делающим его со спины механическим роботом. О его ядовитых презрительных глазах. О его черных намордниках, которые он снимает в исключительных случаях.

Гребанный фрик пророс в меня корнями своего неадеквата.

Будоражил собой, тем что отвергал меня, будто я какая то стремная и потасканная девка. Своим открытым пренебрежением.

Черт, я точно схожу с ума.

Стала нервной истеричкой. Часто плачу. Проявляю неуместную жалость к себе.

Сегодня утром папа торжественно объявил, что ему одобрили кредит и теперь у нас снова все в шоколаде. Только от него конкретно веет дерьмом. Тем, в которое меня макнули с головой и теперь что б отмыться мои дорогие гели для душа бессильны.

Я утерла глаза, смотря на секционные грани потолка.

Хочется окунуться в радость. Вернуться в беззаботное прошлое, в котором меня все устраивало. Все было просто и понятно.

Платон же вторгся ураганом в мою слаженную систему координат. Все разрушил, наследил и с мерзким насмешливым смехом свалил безвозвратно. При этом нанеся неисправимый ущерб. И как мне теперь забыть его глубокие глаза и сладкие обещания, произнесенные завораживающим голосом с хрипотцой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Блядь! Надо было убить его нахрен и не заморачиваться.

А теперь я сама сдыхаю, варясь на медленном огне мыслей о нем.

Я вышла в холл торгового центра и огляделась в поисках Рината. Потерла пульсирующие виски. Вытерла мешки под глазами пальцами. От постоянной депрессии и слез уже никакие крема и маски не помогают. Даже тонус кожи стал слабее.

Спину Рината я увидела сразу. Он стоял прислонившись боком к рекламной колонне и заложив руки в карманы. Я подошла к нему ближе. Из за плеча выглянула белокурая малышка. Кажется, я знаю эту мелкую сучку. Света, которая очень хочет поступить в наш универ и путь держит через член Рината. Могу поспорить, что он ее уже потрахивает.

Я села на яркий оранжевый диван возле своего горе бойфренда. Он даже не заметил моего приближения.

— Светик, ну чего ты ломаешься? Маленькая, сходим в кафешку, покушаем мороженного. Обещаю держать руки в карманах, — приторно сладким голосом отъявленного соблазнителя вещал Ринат. Когда мы начинали встречаться мне часто доставались такие эротичные оттенки в его голосе. Сейчас же у нас период штиля, бытовухи и полного равнодушия.

А блондинка, значит отшивает его? Интересненько.

— Прости. Я не могу. Ты ведь встречаешься с Лили. А я ее откровенно побаиваюсь, — дрожащим писклявым голосом отвечала Света.

Ну это ты зря, сцыкливая сучка! Если б мне было до тебя дело, я б уже давно умыла тебя в унитазе. А так, только зевнуть тянет…

— Ну, не то что б встречаюсь. Так, занимаюсь благотворительностью. Ее батя на моего пашет. Я понимаю, что без моих связей их семья загнется. Но ты только скажешь одно слово, детка, и я для тебя стану свободнее ветра. Пошлю эту заносчивую стерву далеко и надолго. Так что, Светуль, сходим в кафешку…

— Не знаю. Пока нет. Разберись со своими отношениями вначале. Я не буду третей в вашей паре. Прости, мне пора.

— Конечно нет, детка, ты для меня будешь первой. Единственной. Подумай, я позвоню завтра, — тише сказал Ринат и погладил девочку пальцами по щеке.

Я сидела тихо и молча.

Вот, значит какого мнения он обо мне. Херов благодетель. Трахает меня, чтоб потом всем рассказывать, какой он молодец и как помогает моей семье.

Я встала и направилась к выходу.

— Киса, постой, ты уже вышла. Я тебя не заметил. Поехали ко мне. Хочу тебя, детка. Любимая моя, — Ринат фирменным движением погладил мое лицо.

Я истерично засмеялась над ним. Или над собой…Честно, не сдержала гомерического хохота.

Что ж за придурки меня окружают.

Видно, я сама полная дура, раз притягиваю их.

— Лили, ты чего? С тобой все в порядке? — почти натурально встревожился Ринат.

— Отлично, спасибо. Я еду срочно домой. За мной знакомая заехала. До встречи, — я быстро направилась к выходу и помахала ему на прощание рукой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Надо все обдумать. Готова ли я дальше из за наигранного статуса идеальных отношений терпеть шалавистость Рината.

Удивительно, но меня даже не обидели и не задели его слова.

В груди клокотала большая обида на Платона и его "я буду любить тебя…"