О Пифагоровой жизни - Ямвлих

(206) Вообще, почти из всех человеческих страстей желание таково, что оно ни на чем не останавливается и уводит в бесконечность. Поэтому с самого раннего детства подрастающее поколение должно быть предметом заботы, чтобы дети желали того, что следует, остерегались пустых и бесполезных желаний, оставались безмятежными и свободными от подобного рода стремлений и презирали то, что заслуживает презрения, и тех, кто запутался в этих страстях. Особенно заметны напрасные, пагубные, бесполезные и дерзкие стремления, исходящие от людей, находящихся у власти, и нет ничего столь нелепого, к чему не устремлялась бы душа этих детей, мужчин и женщин.

(207) Вообще в человеческом роде существует огромное разнообразие всевозможных желаний. Об этом ясно свидетельствует разнообразие пищи: безгранично множество плодов и корней, которые употребляет в пищу человеческий род. Более того, употребляется в пищу и разнообразное мясо, и трудно найти на суше, в воде и в воздухе такое животное, мясо которого не отведывал бы человек. Для этого придуманы всевозможные способы приготовления пищи и самые разные способы сочетания вкусов. Поэтому человеческий род действительно склонен к разным формам безумия, отражающим душевные порывы.

(208) Ведь каждый вид пищи вызывает определенное состояние души. Но люди замечают лишь то, что сразу оказывается причиной перемены душевного состояния, как, например, вино: выпитое в большом количестве, до известного предела оно вызывает веселье, а затем делает людей безумными и безобразными. А того, что не проявляет такого воздействия, люди не замечают. Между тем, все, что употребляется в пищу, вызывает определенное состояние души. Поэтому лишь обладающие большой мудростью могут понять и увидеть, что и в каком количестве нужно употреблять в пищу. Это знание было вначале у Аполлона и Пеана, а затем у учеников Асклепия.

(209) Что касается деторождения, то они, как говорят, утверждали следующее. Вообще они считали нужным предостерегать против того, что называется преждевременным плодом (ведь ни у растений, ни у животных такие плоды не бывают зрелыми), и до плодоношения должно пройти некоторое время, чтобы семена и плоды произошли из сильных и совершенных тел. Поэтому нужно, чтобы мальчики и девочки воспитывались в трудах и в физических упражнениях и соответствующей выносливости и получали пищу соответственно своей трудовой, благоразумной и терпеливой жизни. В человеческой жизни есть многое такое, что лучше узнать позже, и сюда относятся любовные наслаждения.

(210) Поэтому подросток должен воспитываться так, чтобы не стремиться к такой близости до двадцати лет, а достигнув этого возраста, заниматься этим, но редко, и в том случае, если физическое здоровье признается достойным и прекрасным, ведь невоздержанность и здоровье в одном человеке несовместимы. Из тех обычаев, которые существовали еще раньше в греческих городах, пифагорейцы, как говорят, хвалили такие, которые запрещали сходиться с матерью, дочерью и сестрой или делать это в храме и открыто, так как хорошо и полезно, если для проявлений этой страсти существует как можно больше препятствий. Эти мужи, как представляется, полагали, что следует предотвращать рождение, противное природе, или рождение в результате насилия, а из тех, кто произведен полноценным и благоразумно, оставлять лишь таких, кто рожден в результате осмысленного и законного деторождения.

(211) Они считали, что родители должны многое предусмотреть для своего будущего ребенка. Первая и главная предосторожность состоит в том, чтобы приступать к деторождению, ведя в прошлом и в настоящем благоразумный и здоровый образ жизни, не употребляя пищу неумеренно и несвоевременно, а также не употребляя такой пищи, от которой ухудшаются телесные свойства; не говоря о самом худшем — пьянстве, так как они считали, что от плохого, нестройного и беспорядочного смешения возникают плохие семена.

(212) В общем, они полагали, что очень легкомысленно и непредусмотрительно поступает тот, кто собирается произвести на свет ребенка, дать ему рождение и существование, но не заботится самым старательным образом о том, чтобы его приход к бытию и жизни был как можно более радостным. Напротив, любители собак со всей тщательностью заботятся о них, чтобы щеночки рождались от кого нужно и когда нужно и чтобы их родители имели соответствующие качества. Точно так же поступают и любители птиц.

(213) Ясно, что и те, кто занимается разведением других животных, прилагают всяческие старания, чтобы их потомство было такое, какое надо. Люди же не принимают во внимание собственных отпрысков, производят их необдуманно и как попало, во всем поступая небрежно, а после этого кормят и воспитывают их с полным небрежением. А это самая главная и ясная причина того, что многие люди дурны и порочны, ибо многие люди производят потомство подобно животным и необдуманно. Вот какие предписания и нравы проявляли на словах и на деле в сочетании с благоразумием эти мужи, с самого начала получившие заповеди, как оракулы пифийского бога, от самого Пифагора.

ГЛАВА XXXII

(214) О мужестве уже много говорилось в этой книге, — это, например, замечательные поступки пифагорейцев в истории о Тимихе, тех, кто решился умереть, но не нарушить запрет Пифагора относительно бобов, и другие поступки, свидетельствующие о таком образе действий, а также благородные деяния самого Пифагора, которые он совершил, путешествуя повсюду один, подвергаясь тяжелым испытаниям и опасностям, приняв решение оставить родину и жить на чужбине, свергая тирании и устанавливая порядок в объятых смутой полисах, даруя им свободу взамен рабства и прекращая беззаконие, ниспровергая дерзость и препятствуя гордецам и тиранам. С одной стороны, он был кротким наставником для людей справедливых и культурных, с другой — изгонял из своего общества людей необузданных и дерзких, запрещая им давать наставления, и первым он охотно помогал, вторым же всеми силами противодействовал.[178]

(215) Итак, можно привести множество примеров таких поступков, которые часто удавались Пифагору, но самым замечательным является то, что он сказал и сделал с неотразимой откровенностью при встрече с Фаларидом[179]. Когда его держал у себя жесточайший тиран Фаларид, с ним вступил в общение мудрый муж по имени Абарид, родом из гиперборейцев. Абарид пришел ради того, чтобы беседовать с Пифагором, и задавал вопросы преимущественно о божественных предметах: о статуях богов, о правильном почитании богов, о божественном предопределении, о том, что происходит на земле и на небе, и о многом другом.