Щит - Василий Горъ

Дождавшись, пока затихнет топот его шагов, граф встал из-за стола и открыл окно — от густого и на редкость тяжелого запаха какого-то отвара, оставшегося после лекаря Тайной службы, слегка кружило голову и резало глаза.

По-летнему теплый ветерок, ворвавшийся в кабинет, принес с собой звонкий собачий брех и лязг стали.

Привычно вцепившись в рукоять меча, Рендалл встал на цыпочки, вгляделся в даль и тут же расслабился: судя по однообразию и постоянному ритму ударов, лязгало на тренировочной площадке дворцовой стражи.

В этот момент тихонечко скрипнула дверь, и граф, повернувшись, вопросительно уставился на скользнувшего в кабинет Пятку.

— Ваша светлость, десятник Манур Лысый с подчиненными уже доставлены! Прикажете заводить?

Четверо из пяти воинов, замерших у входа в кабинет, выглядели ветеранами — ухоженное оружие, идеально чистое и подогнанное снаряжение, отточенные движения и спокойные, уверенные взгляды. Поэтому, вместо того, чтобы что-то объяснять, Грасс сразу же перешел к делу:

— Я читал отчеты об осмотре места происшествия, записанные с ваших слов, и не сомневаюсь, что в них все описано верно. Однако в отчетах — только факты. А мне нужны еще и выводы. Ваши выводы…

— Какие выводы, ваша светлость? — недоуменно поинтересовался десятник.

— Вы — воины. И не понаслышке знаете, что такое смерть. Вы видели, как лежали тела, видели следы ног, потеки крови. Вы знаете, как стояла телега, какой высоты заборы и сколько окон «Волчьей Стаи» выходит на задний двор. Значит, подумав, можете предположить, как развивался бой. Можете отметить какие-то странности. Можете сказать, могли ли там случайно появиться свидетели-дворяне и жителей каких домов еще стоит опросить…

Лысый подумал и степенно пожал плечами:

— Знач-так: пусть эта комната — задний двор таверны, а дверь в коридор — тот проход, по которому на него прошел Нелюдь…

Рассказывал десятник очень многословно и постоянно сбивался на несущественные подробности. Но благодаря наводящим вопросам и помощи его подчиненных перед Грассом постепенно вырисовывалась картина, которую стражники застали на месте происшествия.

Увы, найти однозначные доказательства виновности или невиновности Бездушного с их помощью не получилось: к моменту прибытия Лысого и его подчиненных на заднем дворе неслабо потоптались хозяин, подавальщицы, посетители таверны, а также наименее пугливые жители окрестных домов. Естественно, почти уничтожив следы ног слуги Двуликого и его противников. Поэтому, осмотрев место преступления, стражники и не смогли разобраться в том, что там в действительности произошло. Единственное, в чем они были уверены, — это в том, что удар, оборвавший жизнь графа Валена, наносился сзади.

Этот факт заставил Грасса задуматься: получалось, что убить графа Увераша[81] мог как Нелюдь, так и любой из его друзей и собутыльников. Причем первый вариант был наименее вероятным: судя по тому, что слуга Бога-Отступника умудрился выйти из боя без единой царапины, посохом он владел превосходно. Значит, ему не было никакого смысла отнимать меч у кого-то из противников. Кроме того, в таком случае, чтобы получить удар в шею сзади, графу Миддару надо было повернуться к нему спиной.

Вариант со случайным ударом, полученным от кого-то из друзей, нравился графу Рендаллу гораздо больше: они были сильно пьяны, толком не соображали и атаковали не строем, а как попало. Только, чтобы снять вину с Бездушного, требовались доказательства. А их — не было: все трое выживших чуть ли не слово в слово доказывали дознавателям, что удар нанес Нелюдь. После того, как отнял меч у барона Фарко Эддиера.

Со свидетелями тоже было непросто: да, ни одно окно белой половины таверны не выходило на задний двор. Но раз Нелюдь умудрился услышать вопли девицы Даурии, находясь на улице Бойцовых Петухов, значит, кричала она довольно громко. И могла привлечь внимание не только посетителей самой «Волчьей Стаи», но и доброй половины слободы.

В общем, минут через сорок с начала расспросов Грасс был вынужден признать, что ни на шаг не приблизился к своей цели. Поэтому, отправив стражников обратно в казарму, поинтересовался у Пятки, не привезли ли еще барона Фарко Эддиера.

Оказалось, что привезли. Что барон бесится и обещает солдатам пожаловаться на их сюзерена королю…

Угрозы мальчишки, не имеющего никакого веса при дворе, Рендалла развеселили. И он, встав из-за стола, решил прогуляться в комнату посетителей, чтобы лично послушать крикуна.

Обошел вокруг стола, кинул взгляд в окно и… вернулся обратно. Вовремя вспомнив, что до следующего утра осталось не так уж и много времени…

Наследник лена Эддиер усиленно делал вид, что искренне переживает гибель своих друзей и покровителей — две траурные ленты красовались на его правом плече, а еще две — опоясывали ножны фамильного меча, лежащего поверх одеяла, прикрывающего поврежденное колено.

Увы, верилось в это с трудом — в глубине его глаз то и дело мелькали искорки страха, а пальцы рук ощутимо дрожали.

Дождавшись, пока слуги, втащившие носилки в кабинет, выйдут обратно в коридор и закроют за собой дверь, Грасс с притворным сочувствием посмотрел на него и… презрительно усмехнулся:

— Скажите, барон, какую сумму вы были должны покойным братьям Увераш?

Фарко, ожидавший вопроса о раздробленном колене или чего-нибудь в том же духе, вздрогнул и слегка побледнел:

— Простите, ваша светлость, а какое отношение это имеет к их трагической гибели?

— Самое прямое: сегодня утром его убийца, слуга Двуликого по имени Кром, признался, что это убийство ему оплатили вы!

— Что?!

— Неужели после столь легкого и аккуратного удара по голове у вас появились проблемы со слухом?

— Легкого? Я вас не понимаю!!!

— Нелюдь признался, что за день до убийства вы заплатили ему тридцать золотых. И что обещали добавить еще семьдесят после того, как он уберет ваших кредиторов!

Эддиер дернулся, чтобы вскочить, тут же скривился от боли в ноге, упал обратно на носилки и зашипел:

— Бред!!! И граф Миддар, и граф Вален были моими ближайшими друзьями! Это — оговор, ваша светлость!!!

— Ну почему сразу бред и оговор? — удивленно приподняв бровь, поинтересовался Рендалл. — Посудите сами: по моим сведениям, на сегодняшний день вы должны семье Увераш порядка одиннадцати тысяч золотых. Сумма — весьма приличная. Даже для самых богатых родов Вейнара. Возможности вернуть долг у вас нет и вряд ли будет. Значит, мотив у вас был. И достаточно серьезный…

— Ваша светлость, я…

— Я еще не закончил!!! — холодно заметил граф. И, дождавшись, пока перепуганный Фарко сообразит, что он посмел перебить не кого-то там, а члена Внутреннего Круга короля Латирдана, продолжил тем же тоном: — Итак, решив, что убрать своих кредиторов намного дешевле, чем возвращать долги, вы нашли исполнителя, обсудили с ним все подробности будущего преступления и подобрали подходящее место. Кстати, могу показать вам протокол допроса хозяина «Волчьей Стаи» — там написано, что вы сняли отдельный кабинет и оплатили будущий ужин за двое суток до происшествия!

— Оплачивал действительно я. И действительно за двое суток! — смахнув со лба капельки пота, признался Эддиер. — Так как пригласил поужинать не кого-нибудь, а ближайших друзей, перед которыми нельзя было ударить в грязь лицом…

Спорить Грасс не стал:

— Хорошо, допустим… Тогда как вы объясните тот факт, что, не успев приехать в таверну, вы заказали восемь кувшинов вина на пятерых?

— Мы начали пить у меня… И к приезду в «Стаю» уже были навеселе. А почему именно восемь — не помню.

— Что ж, пока приму и это объяснение… — усмехнулся Рендалл. — Хотя оно меня тоже не убеждает.

— Ваша светлость, я не лгу!!!

— Да? Тогда скажите, кто предложил повеселиться с подавальщицей?

— Я! Она так зазывно улыбалась, что я решил пойти навстречу ее желаниям.

— Она мечтала о насилии? Или вы считаете, что пятеро мужчин на одну девушку — это нормально?

— Ну…

— В общем, вы сняли кабинет, постарались упоить своих друзей до состояния нестояния, потом натолкнули их на мысль позабавиться с девушкой и вышли на задний двор, где расчетливо уступили право быть первым графу Миддару. Он пошел у вас на поводу, а вы принялись ждать появления Нелюдя… Кстати, планируя это убийство, вы не учли одного маленького нюанса: для любого, кто хоть что-то смыслит в военном деле, ясно, что бой пяти мечников против одного воина с посохом не может не закончиться смертью последнего! Говоря другими словами, чтобы выйти сухим из воды, вам надо было приглашать в таверну максимум двоих.

— Я ничего не планировал! А Нелюдь был одержим Двуликим! — затараторил барон. — И у нас не было ни одного шанса!

— Да ладно? Я видел его в тюрьме — ничего божественного в нем нет. В общем, как мне кажется, вам пора перестать ломаться и признать свою вину.