Сутемень - Олег Лемашов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Ну что там может быть? — успокаивал себя Женя, — всё то же самое».
Женя остановился отдышаться. «Да всё что угодно может там быть, и ты это знаешь, — зазвучал упрямый голос внутри. — С тех пор, как мы развернулись назад, всё пошло не так. А ещё точнее, всё пошло не так, когда мы переступили черту, которую переступать нельзя. А теперь кругом туман, и тропа самопроизвольно меняет направление в пространстве, лестница из белого камня исчезла, а за ней и Андрей пропал. После этого всего легко допустить мысль, что в этом месте может произойти всё что угодно».
Женя встряхнул головой и быстро зашагал дальше, словно пытаясь быстрыми твёрдыми шагами разогнать ржавчину сомнений и поддержать свою решимость: «Я всё делаю правильно, так, как и должен поступать мужчина. Найду этого идиота, и вместе повернём обратно. А будет артачиться, втащу ему между глаз и поволоку на спине. Он хоть и придурок, но мы своих не бросаем».
«Ну да, ну да, — вновь раздался голос внутри, — мы своих не бросаем. Мы сами заблудимся и погибнем, в конечном счёте, но своих не бросим. Правда, Андрей этот, нас за своих вовсе не считает, и никогда не считал. Плевать он на нас хотел и никогда этого не скрывал. Но это ведь не имеет значения, правда? Ты ведь не его спасать пошёл. Ты это делаешь потому, что «мы своих не бросаем!» и потому, что только так поступают настоящие мужчины, не правда ли?»
Женя хотел возразить самому себе, этому беспощадному внутреннему собеседнику, но не смог. Не нашёл, что ответить. Трудно спорить с тем, кто знает о тебе всё. И Женя продолжал идти дальше.
Внутренний голос всё не умолкал: «Настоящие мужчины! А кто тебе сказал, что настоящие мужчины так поступают? В хороших книжках прочитал? Ну, конечно! В книжках геройских, где ж ещё? Ведь твой отец уж точно не был образцом настоящего мужчины. Вечно пьяный, опустившийся, малообразованный мужлан. Трепло, не вынимающий нос из стакана. Ты с такой завистью смотрел на отцов своих друзей. Мужественных, знающих как поступать, как вести себя, уверенных в своих силах. А твой отец не такой. И ты не такой! Яблочко от яблоньки, Женечка! Ты такой же тряпка, с той только разницей, что не пьяница. Да только велика ли разница? Твой отец бежал от своей никчёмности и ничтожества в алкогольную эйфорию. А ты бежишь от этого же в леса, в походы бесконечные по гиблым пустошам. А разницы-то никакой! Вы оба убегаете в свои мирки, где всё просто и понятно, и потому вам кажется, что вы всё контролируете. Но это не так, и ребята, которых ты привёл за собой сюда, заманив красивыми сказками, скоро в этом убедятся».
Женя остановился, почувствовав горькое отчаяние: «Неужели это правда?»
Ноги стали ватными, и он обессиленно опустился на землю: «Неужели я привёл их сюда, на погибель, только из-за того, что бегу от самого себя?!»
«Правда, Женечка, и ты это знаешь. Себе-то мы врать не будем, верно? Никто отсюда не выйдет! Всё, кто пришёл сюда вслед за тобой, доверяя тебе, все они погибнут. И виноват в этом будешь ты! А почему? А потому, что тряпка Женечка не нашёл умней способа доказать, что он настоящий мужик».
— Нет! Это не так! Я никому ничего не доказывал! Это не так! — Женя вдруг понял, что кричит в окружающую его белую пустоту тумана, стоя на коленях. Бездна слушала его внимательно и молча. Даже эхо не отвечало ему. Женя прищурил глаза и со злостью выбросил:
— Это всё не так! Слышишь! Мы все вернёмся!
Подстёгнутый злостью, Женя встал с колен и уже негромко, но упрямо повторил, — Мы все вернёмся, — и взмахнув рукой, словно разгоняя туман, двинулся дальше.
Так он и шёл дальше, отгоняя мысли и сомнения, напрягая все внутренние резервы прочности. Бороться приходилось не только с тяжкими думами, но и с иссушающей усталостью, которая звала себе на подмогу искушение бросить всё, полежать, набраться сил. Лишь опыт многодневных походов и выкованная в них самодисциплина поддерживали его волю, не давали остановиться.
За весь день Женя сделал несколько коротких привалов и один длинный, во время каждого из которых он засыпал без сил. Уставший, мучимый жаждой, он не сразу заметил, что тропа в очередной раз поменяла уклон и повела вниз. У него даже не было сил удивиться этому. Он продолжал механически переставлять ноги, не сомневаясь в одном: Андрей ушёл в этом направлении, и ему надлежит следовать за ним.
Подумывая уже о том, что пора искать место для ночлега, Женя увидел впереди на тропе что-то тёмное. В шагах, примерно, десяти, что-то бесформенное темнело на земле. Женя остановился и сощурился, пытаясь разглядеть что это. Но туман позволял увидеть только расплывчатые очертания. Женя стал медленно подходить, и чем ближе он подходил, тем ужаснее становилась догадка о том, что он видит.
Не веря глазам и убеждая себя, что это всё обман, он подошёл вплотную к пятну на земле. Опустившись на колени, он ткнул в пятно указательным пальцем. Увы, никаких сомнений, это кровь. Много крови. Совсем свежая, ещё даже не свернувшаяся! Она покрывала тропинку ещё на два метра вперёд, а отдельные брызги виднелись и дальше. От противоположного края багровой лужи, маленький ручеёк сочился к краю тропинки и стекал прямо в разверстую пасть бездны.
— Что же это?.. Как же так?..
«Это кровь, Женечка, — заговорил молчавший последние несколько часов внутренний голос. — И количество этой крови говорит о том, что с её владельцем всё очень плохо».
— Не может быть, — Женя оторопело потряс головой.
«Это так. Не обманывай себя. Андрей мёртв, — голос в голове Жени закричал, — он мёртв, слышишь! Из-за тебя!»
— Нет, нет, нет, — забормотал Женя, руки его тряслись. — Этого не может быть.
«А чья, по-твоему, это кровь? Ведь здесь больше никого не может быть! Это кровь Андрея!»
— Но как?
«Да какая разница, как это произошло? Может, упал и раскроил себе череп об вон тот камень, например.
