Да скроется мгла! - Фриц Лейбер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Облегчение пришло к Гонифацию с молниеносной быстротой — как будто его окатили ледяной водой, и от этого у него захватило дыхание. Комната и все, что в ней было, поплыло перед глазами, и Гонифаций схватился за стол, чтобы не упасть.
— Что случилось? — обратился он к вбежавшим священникам. Теперь его голос звучал уверенней. — Только самая важная и неотложная причина может оправдать ваше бесцеремонное вторжение.
— Люди направляется к Святилищу! — воскликнул один из них. — Они побросали свою работу. Все попытки остановить их потерпели крах. Патруль дьяконов воспользовался против них карающими жезлами, но их едва не разорвали на куски. Встретившийся им по дороге священник Первого круга приказ им возвратиться, но они обошлись с ним крайне решительно, и он все еще в их руках. Они толпятся на Великой площади. Они хотят знать, почему мы до сих пор не уничтожили Сатану и не прекратили весь этот ужас. Они кричат что-то, спрашивая о Колдовском братстве, и затыкают рот всякому священнику, который начинает давать им какие-либо объяснения.
Встревоженное бормотание пронеслось среди членов Совета. Гонифаций услышал, как один из первосвященников прошептал: «Взорвать! Смести с лица земли Площадь!» Внимательно оглядев только что прибывших священников, он узнал одного из них, того, что был из Ткацкого центра, и дал ему слово.
— Вести о подобных мятежах поступают уже более чем из половины городов всей планеты. Похоже, что все это спланировано кем-то заранее. Мятежная толпа ворвалась в Святилище города Неоделос. Ее удалось прогнать, но было много жертв. Отовсюду требуют инструкций.
Гонифаций быстро заговорил.
— Установите парасимпатические источники в Соборе и используйте их на Площади. Для пущей убедительности объявите, что завтра будет праздник и настанет Великое Возрождение! В этот же день состоятся торжественные молебны во славу Великого Бога. И он, Бог, сотворит чудо — подаст уверенный и обнадеживающий знак скорой победы над Сатаной.
— И далее, — продолжал Гонифаций, обращаясь к священнику из Ткацкого Центра. — Передай мои слова священникам всех Святилищ. Скажи им, чтобы они использовали все имеющиеся генераторы парасимпатического излучения, включая ручные модели для исповеди. И если толпы не разойдутся после объявления о празднике, то воздействуйте на них с помощью музыки. Ни в коем случае не применяйте силу! Если в какое-либо из Святилищ ворвется толпа, я объявлю это преступлением против высшего духовенства. Прикажите устроить торжественные похороны всех погибших жителей. Проводите их тела в последний путь со всеми почестями. Свяжитесь и с теми Святилищами, которые не испрашивали инструкций, и сообщите им, что мои подробные распоряжения будут доставлены им еще до наступления ночи, согласно времени Мегатеополиса. Через два часа жду от вас полного отчета о ситуации.
Затем Гонифаций обратился к чиновникам.
— Во-первых, принесите мне все кассеты с записями предыдущих празднеств Великого Возрождения, включая подвижные солидограммы двух последних. Во-вторых, Отделами Социального Контроля Шестого Круга. Сейчас Высший Совет как никогда нуждается в их рекомендациях. Пошлите кого-нибудь в подземные помещения и попросите брата Домаса явиться ко мне, как только у него появится такая возможность. В-третьих, информируйте Отдел Физиков Пятого круга о том, что телесолидографический щит должен быть установлен по всему периметру Великой площади. Все технические ресурсы должны быть использованы. Мы предоставим им в распоряжение всю нашу аппаратуру. Короче говоря, щит должен быть готов к завтрашнему утру. В-четвертых, сделайте все возможное, чтобы связаться с судном, поставляющим пополнение из Люциферополиса. Если это удастся, сообщите им, чтобы поторопились.
Затем он повернулся к кузену Дезу.
— Верни наших пленниц обратно в тюрьму. Каждая из них должна находиться в отдельной камере под постоянным надзором двух охранников, а два других должны быть готовы придти им на смену в любой момент. Будьте готовы к самым фантастическим ухищрениям, на которые они могут пойти, чтобы спастись. Я возлагаю на тебя полную ответственность за пленников.
Вернувшись на свое место, Гонифаций обратился ко всем собравшимся:
— Здесь будет специальная сессия Высшего Совета. Очистить Палату!
— Вы все еще не решаетесь казнить ведьм, ваше высокопреосвященство? — неожиданно спросил Серсиваль. В его голосе послышались угрожающие нотки. — Допрос этой мерзкой ведьмы убедительно доказал, что все пленники — агенты Сатаны. Было бы опасным, да и оскорбительным для Великого Бога позволить им жить дальше.
— Мы получим от них важную информацию, — резко ответил ему Гонифаций. — Я прервал допрос лишь потому, что появились дела поважнее — мы должны подготовить план Великого Возрождения.
Серсиваль покачал головой:
— Было бы лучше, если бы мы упали на колени и просили прощения у Великого Бога за наше затянувшееся безверие и молили бы его о милосердии к нам. Я уже вижу окружающие нас мрак и обреченность.
В ответе Гонифация звучала насмешка.
— Ваш разум переутомлен. Любого другого священника, который заговорит о нашем провале и будет намекать на сверхъестественные силы и реальность Сатаны, я немедленно отлучу от церкви.
Из толпы ведьм, находившихся под охраной удвоенного караула, послышалось монотонное распевное бормотание. Оно, казалось, заполнило собой все помещение.
— О, Сатана! Благодарим тебя, Сатана!
Глава 14.
Открывая дверь в свои апартаменты в подземелье, Джарльз бросил хмурый взгляд на глянцевитую поверхность тускло поблескивающей эмблемы Четвертого круга — Гонифаций не слишком щедр, особенно если учесть важность выполненного им задания. И все же Асмодеусу удалось спастись. Снова на душе стало горько от мысли, что тому не удалось бы скрыться, если бы Джарльз смог контролировать свои поступки и не допустил бы пробуждения своего второго «я». И тем не менее он решил, что ему крупно повезло, поскольку никто не догадался о его промахе.
Войдя в помещение, он первым делом проверил замок, так как был встревожен тем, что кузен Дез публично поклялся выловить всех ведьм, При этом он помнил, что Гонифаций просил его работать в тайне от всех — ни один священник не должен знать о его возвращении в Иерархию.
В любом случае у него имеется кое-какая компенсация за это временное затворничество, думал он, оглядываясь вокруг. Он прошел во вторую комнату, обставленную так же роскошно, как и первая, и прошел в третью, заперев за собой дверь на засов.
На кушетке, закрыв глаза, скрестив руки как у покойника на смертном одре, лежала Шарлсон Нория.
Некоторое время он смотрел на ее бледное лицо, а затем легким стимулирующим излучением привел ее в чувство. Ее глаза открылись. Он прочитал в них такую ненависть, какую счел для себя весьма лестной.
Почувствовав это, она сказала ему медленно и отчетливо:
— Ты ужасный и отвратительный эгоист.
Он улыбнулся в ответ.
— Не эгоист. Реалист.
— Реалист! — презрение, с которым она это произнесла, казалось, придало ей сил. — Ты сейчас не больший реалист, чем когда был слепым и упрямым идеалистом. Ты — негодяй! Я подозреваю, что каждый слепой идеалист, не сталкивавшийся в жизни с настоящими трудностями, где-то в глубине души считает, что подлость — очень привлекательное и романтическое качество. Когда помутился твой разум — или они изменили его по твоему желанию, так или иначе, твоя новая личность сформировалась из твоих же фрагментарных романтических понятий о подлости — безграничной амбиции, самомнения, бедности ощущений и всего остального, имеющего отношение к этой низкой идеологии.
Она на некоторое время замолкла, потом продолжала:
— Ты сам хочешь, чтобы я говорила с тобой таким образом, не правда ли?
Он кивнул.
— Конечно, потому что я — реалист. Опыт подсказывает мне, что ненависть очень близка к любви.
— Еще одно дешевое романтическое заблуждение! — она задрожала от злости. — Реалист! Неужели ты не можешь понять, что ведешь себя, как злодей из какого-нибудь романа? Разве ты не рискуешь в этой игре, которую ведешь в соответствии со своим представлением о подлости, против такого человека как Гонифаций? Реалист! Не было ли безрассудством привести меня сюда? Подумай, что произойдет с тобой, если Гонифаций узнает об этом!
Он улыбнулся.
— Мне необходимо держать тебя здесь. Нет никого, кому бы я мог доверить тебя. А кому придет в голову искать тебя здесь? Ведь Гонифаций доверяет мне. Ему и в дурном сне не приснится, что, будучи его верным слугой, я могу предать его.
Она внимательно посмотрела на него:
— А что будет, если мне удастся сообщить ему о своем присутствии?
— Ты не сможешь этого сделать. Знай, что это означает для тебя верную смерть по приказу Верховного Иерарха. Вот в чем прелесть ситуации!