Няня для майора (СИ) - Миронова Аля

Не успеваю дотронуться до кастрюли, как сильная рука тянет меня в сторону. И в этот самый момент содержимое опрокидывается на пол. Кажется, это был суп... Куриный... С клецками...

– М-да... Ну что, господа, мы остались без горячего. Но у меня полно горячительного, – и уже мне шёпотом, опаляя горячим дыханием ухо, – И где ж я так согрешил, Абесинка?

Глава 11

Инна

Папа и дядя Алик, как разрешил называться себя Альберт Витольдович, сидели у нас почти до самого вечера. Точнее – в доме Бойковых. Никакого "у нас"! Потом эту веселую парочку увез Демон. Я так и не узнала, почему отец оказался в нашем городе и как нашел меня.

Мы же с Утенком три раза ели умопомрачительный по вкусу плов, приготовленный руками майора. Все-таки хорошо, что я решила посмотреть, что в кастрюле, а не в казане. Да и куриные супы я не больно-то люблю… И плевать, что он был с клецками! Еще мы с Ванечкой потягали мороженое и чипсы. Лена меня удивила тем, сколько вредностей накупила. Но они такие вкусные! Как раз под всякие снеки поиграли в настолки, а потом Ванечка приготовился ко сну. Я ему почитала «Тетя дяди Федора» и немного полежала рядом. Дети очень мило спят. Такие беззащитные. Прям хочется их оберегать.

Так как мужчины согревали свои тела и души на три стакана, то я пришла проверить Бабайку. Где он и как. Конечно, я помню, что в его спальню и кабинет заходить нельзя. Кабинет, к слову, заперт на ключ. Безобразие! Вдруг пожар, а я не смогу туда попасть? Надо поискать отмычку – наверняка у майора есть. Опять же, не будет ведь он целыми днями находиться в четырех стенах? Не по-майорски это, что ли.

Дверь в спальню даже оказывается чуть приоткрытой. Меня что, ждут?! Да ну, бред! Бегло осматриваюсь. Я была не права. У Бойкова шикарная спальня, ближе к хай-теку. Огромная кровать. Черная кожаная стена в изголовье. Черный зеркальный натяжной потолок. Стену напротив украшает мощная акустическая система с огромным тонким телевизором во главе. Из ансамбля выбивается только один элемент – яркая картина в черной раме. Я бы сказала, что это просто фото. На белом фоне – апельсин. Хм. Около панорамного окна, которое украшают ассиметричные короткие черные занавески, располагаются несколько тренажеров, стойка с гантелями, и что-то еще. Нет времени всем любоваться. Стена, где дверь, служит еще и системой шкафов-купе, или как это правильно называется? Получается, я словно вошла через шкаф. Оригинально. Интересно, что там внутри?

Неожиданно послышался шум набираемой воды в ванну. Бабайка что, с ума сошел?! Нельзя ему в ванну, не встанет ведь потом! Ищу глазами вход. Как я сразу не увидела?! Несусь на звук, прямо в открытую настежь дверь. Уборная тоже преимущественно в черном цвете. Я даже не успеваю залипнуть на обнаженный торс, потому что майор размотал бинты и они сейчас валяются у его босых ног. Мне бы затормозить, но я забыла об этом… Как летела, так и «Пять минут, полет нормальный». Хорошо, что ванна широкая, воды было уже достаточно – никто слишком удариться не успел… Да и я приземлилась я вполне себе комфортно. Уф, а почему так жарко?

– Инна, твою мать! Ты что творишь, бестолочь?! – почти в ухо заорал майор.

Бабайка, что с него возьмешь. А злой-то какой, смотрите-ка!

– Это т-ты что тв-воришь, ид-диота кусок?! Сам виноват! Тебе кто разрешил ванну п-принимать?! – Что я, молчать буду? Дудки! Только голос почему-то заикается...

– Я не собирался принимать ванну, хотел бинты вымочить в ней, – уже спокойнее выдыхает Антон куда-то в район моей шеи, обжигая горячим дыханием. – Наказание ты мое рыжее. А теперь, может ты слезешь с меня и дашь вылезти?

Только сейчас до меня окончательно доходит, что мне мокро! Но и это не все… Мамочка, роди меня обратно! Я. Лежу. В ванне. На голом. Торсе. Майора. Это что, он такой горячий? Собственный пульс бешеным стуком отдается в ушах. Дыхание перехватывает. Моя прилипшая к телу одежда не может скрыть мое пошатнувшееся состояние. Близость майора позволяет хорошо прочувствовать его учащенное сердцебиение. Мне на поясницу опускается горячая ладонь, вызывая тонну мурашек по всему телу. Бабайка, чтоб его, кондрашка хватила! Сволочь!

Упираюсь коленями о дно, руками цепляюсь за бортики, тем самым, скидывая лапищу майора.

– Аккуратнее там. Мне это еще пригодится, – поднимаю глаза на его лицо – ржет, скотина!

Сконфуженно опускаю глаза вниз. Чернобыльский тушкан! Да он в одних трусах! Когда только успел?! Но не из-за этого меня заливает румянцем по самые уши. Я что, ему НАСТОЛЬКО нравлюсь? Майор же добивает:

– А знаешь, говорят, красные апельсины даже полезнее для здоровья.

Пулей вылетаю не только из ванной, но и из бабайкиного логова. Вдогонку мне летит заливистый смех.

– Спасибо за купание, Абесинка.

Ну вот, что за человек? Перевожу дыхание и прихожу в себя лишь оказавшись на своей территории. Какой конфуз! Нужно смыть с себя иронию майора, нацепить пижаму и пойти покушать. Даже не так. Зажрать сей стресс! Можно еще сериал какой посмотреть. Определенно! Я должна развидеть увиденное! Кажется, даже знаю подходящее кино – «Как избежать наказания за убийство»!

Пока принимаю душ, никак не могу выкинуть из головы майора. Точнее – его горячее и сильное тело. Не перекачанное. Стараюсь не вспоминать все подробности, но сердце само собой ускоряет ритм и щеки вновь предательски краснеют. Хватит! Выбираюсь из душевой, натягиваю пижаму с поросятами и спускаюсь вниз. Только сейчас до меня доходит, что Антон, возможно, так и лежит до сих пор в ванной. Кстати. Вдруг приходит понимание, что жар был лишь от его тела, а сама вода-то была холодной! И бинты – окровавленные. Ну да, кровь хорошо отходит в холодной воде, я где-то слышала об этом. Стоп! Кровь? Как кровь? Откуда?

– Антон, – несусь с криком назад в черное чертово логово. – Антон!

Влетаю. Света нигде нет. Что случилось? А если его скорая забрала, пока я не слышала? Тут изоляция у стен хорошая. А если просто электричество вырубило, а он бездыханный где-то лежит? Паника, мать ее! Нельзя, не время! Крадусь на ощупь по комнате. Нужно добраться до ванной! Дверь недалеко от кровати, кажется. До стенки я добралась, перебираю руками в сторону.

– И что ты тут ищешь, Абесинка? Мечтаешь все-таки меня обесчестить?

Неожиданный хрипловатый голос сбивает с толку, и я неосмотрительно делаю шаг вперед. Нога подворачивается и…

– Ох-ё! Мда, Бойков, тебя столько пуль не взяло, а одна девица уже в который раз чуть не угробила, – сквозь стоны и смех произносит Бабайка. – Может, мне тебя на ночь привязывать? Или пристегивать к своей кровати? Так спокойнее будет.

– Язык себе откуси, змеюка! Я не такая, понял?! – выпаливаю в ответ и пробую встать. Похоже, моя рука, которая искала опору, снова натолкнулась на что-то не то… Это движение сразу отзывается новым стоном Антона. – Прости. Прости. Прости. Я не хотела. Просто вспомнила окровавленные бинты и очень испугалась за тебя, решила проведать. А тут... Опять…

– Не реви, ладно? – как-то грустно выдыхает Антон. Словно ждал совсем другого. – И, давай все утром. Умираю, как хочу. Спать.

Пробую куда-нибудь сползти, как мужская рука опрокидывает меня на мягкий матрас. Какие же у него сильные руки!

– Улягся уже, и спи. Бесишь, – совсем тихо, но как-то по-доброму произносит майор.

Он больше не касается меня, но я чувствую, что где-то рядом, здесь, на огромной кровати. Мне больше не хочется сопротивляться. Я тоже, умираю, как хочу. Спать.

Антон

Несмотря на дичайшую усталость и боль во всем теле, я не могу уснуть, хоть и сказал Абесинке обратное. И, если ситуацию в ванной и свою реакцию на произошедшее я мог бы списать на алкоголь и прочее, то сейчас я вынужден признать, что мне нравится эта рыжая бестия. Как женщина. И сильно. Плохо. Это очень плохо по ряду факторов. Во-первых, я для нее стар. Во-вторых, я еще со своими скелетами в шкафу не разобрался. И в-третьих, рядом со мной все бабы несчастны. Даже моя мама, хоть отец и не признает этого. Да и ладно бы все это, просто я не тот сказочный принц, о котором мечтают такие девочки. Она же еще глупый и наивный ребенок, которого жестоко пытались поломать в свое время. И надломили! Но ублюдок уже свое получил. К тому же, сама мелкая испытывает ко мне смесь благодарности и страха. Угу. Я навожу на нее ужас.