Няня для майора (СИ) - Миронова Аля

Да и пошел он! Я ему не нянька! Пусть как хочет. Сам! У-у-у! Вскакиваю на ноги. Смотрю, как через силу и боль поднимается майор.

– Больно, да? А я вот думала, на тебе все, как на собаке заживает.

– Почему? – чуть удивленно приподнимает бровь Бабайка.

– Ну как, ты ж волчара бешеный, чем не собака?

Две секунды напряженной тишины, и майор заливается смехом. Хватается за живот и все равно смеется.

– И как я жил до тебя? – вылетает из его уст.

Ответить не успеваю, потому что раздается стук в дверь. Странно. А почему не было звонка в домофон или от охраны? На нас напали?! Хотя нет, тогда бы не стали стучать.

– Минутку, – оповещает нежданного гостя о своих намерениях открыть дверь Бабайка.

– Антон, кто это? – тихо спрашиваю я.

– Есть категория людей, кому разрешение на въезд не требуется. Один из них – мой адвокат, как раз обещал заглянуть после выписки. Думаю, это он.

Майор медленно передвигаясь приближается к двери. А меня окутывает странное чувство паники. Еще несколько метров и Антон откроет чертову дверь.

– А давай никого не будем впускать?! – с мольбой спрашиваю я.

Бабайка лишь улыбается, обернувшись на меня, открывая в этот момент дверь. Я еще не вижу гостя, но дальнейшее развитие событий меня пугает. Ой-ей! Потому что в лицо майора прилетает удар такой силы, что он теряет равновесие и падает.

– Не был бы ты столь помятым, я бы это дело подправил! – произносит до боли знакомый бас. Вот я попала!

Что делать? Спрятаться в своей комнате? Так меня уже нашли.

– Семен, ну я же просил полегче. Боец вчера в реанимации бездыханный лежал, сердце встало. А ты? Кстати, Бай, а что с губой? На косяк налетел?

Как бездыханный? Как сердце встало? Антон чуть не умер?! Скотина! Пусть только попробует ребёнка сиротой оставить! Да я ж его…

– Алик, я не инвалид, лучше встать помоги, надо гостя поприветствовать.

Предполагаемый Алик – статный мужчина в деловом костюме, лет под пятьдесят, выглядит очень здорово. Подходит к майору и помогает подняться. Антон удивляет меня снова.

– Здравия желаю, Семен Викторович. Прошу, проходите.

– Я тебе еще покажу, здравие, майор!

– Папа, привет! А... Что ты тут делаешь? – несмело приближаюсь к вошедшим. – Здравствуйте.

– Здравствуйте, милая барышня. Меня зовут Земченко Альберт Витольдович. Так уж вышло, что мы и с вашим отцом давнишние приятели, и вот этого твердолобого оболтуса я знаю приличное количество времени.

– Нет дочь. Это что ТЫ здесь делаешь? Я тебя разве так воспитывал?! Мало того, что из дома сбежала, так еще и по мужикам скакать пошла!? – отец слишком сильно начинает распаляться.

Ой-ей.

– Ничего я не… – пытаюсь оправдаться, но меня грубо прерывают.

– Ты знаешь, что у Зои из-за тебя проблемы с давлением!? Как ты могла так людей подставить?! Они же за тебя ответственность несут! И вообще, что это за поведение такое? Зачем тебе ЭТОТ? – кивая на майора, кричит отец. Его лицо приобретает багровый цвет, а ноздри предупреждающе раздуваются.

– ЭТОТ, с вашего позволения, позвольте влезть, пришел на помощь, когда у вашей дочери были временные трудности с работой, и с жильем. Инна гостит у меня, как друг моего сына – они неплохо поладили. И спасибо ей большое за прошедшую неделю.

– Слушай, недоразумение. Я с дочерью поговорить пришел. С тобой я позже разберусь. Так, Инна, собирай вещи!

Вот это поворот.

– Она никуда не поедет, пока сама не захочет, – отступая в сторону, чтобы прикрыть меня, произносит Бабайка.

Смешной такой. Как-будто в таком состоянии в силах меня защитить.

– А к вам у меня пока еще хорошее отношение, только в силу вашего возраста и расположения к вам Алика, – спокойно говорит Бабайка, глядя в глаза отцу.

– Ишь ты, как соловьем запел! Да я тебя по стенке размажу в два удара!

Да, в этом весь мой папа. Поэтому он и не знал ничего про историю с Макаром.

– Внимай сюда, Семен Викторыч. Во-первых, ссориться со старшим по званию – не комильфо в вашем-то положении. Во-вторых, у меня руки подлиннее будут. И в-третьих, я хоть сейчас готов к спаррингу с вами, но сделает ли это честь вам, учитывая мое состояние?

Отец предупреждающее пыхтит, еще сильнее краснея от злости. Беги, Бабайка, беги! Но он стоит, не шелохнувшись, с самым спокойным, я бы сказала, невозмутимым видом. Чего ты ждешь, дурак? Пулю в лоб? Папа может, я почти уверена в этом. Тишина затягивается.

– Бай, я сделаю нам кофейку, ты не против? – непринужденно спрашивает на ходу Земченко, направляясь в обеденную зону.

– Может господа желают что-то поконкретнее выпить? – в тон Алику спрашивает майор.

– Может и желают. Знаешь что, Бойков Антон Сергеевич? А ты неплох. Но учти, будешь поршивым зятем – я тебе ноги вырву, – отца заметно отпускает. Боевая стойка сменяется расслабленной позой, а лицу возвращается обычный цвет.

Я начала задыхаться от нехватки воздуха, Бабайка же тихо фыркнул.

– Почему вы думаете, что я должен жениться на Инне?

– Она живет с тобой. Чем не обоснование? – уже спокойно отвечает отец.

– Ваша дочь гостит в моем доме, не более.

– Предлагаешь мне, старому больному вояке, тащить великовозрастную дочь к гинекологу, чтобы справку дал о твоей неприступности? – кажется, отец снова злится.

– В любом случае, я не при чем, – спокойно отвечает Антон.

– И чем тебе моя дочь не угодила? Ты совсем на голову отбитый?

– Инна – маленький проблемный ребенок, у меня один такой уже есть. Тем более, невеста бракованная.

– В каком это смысле – бракованная? Ты что мелешь, недоносок?! Да я же тебя сейчас...

Отец снова наступает на Бая, а тот даже не шевелится.

– Семен Викторович. Вот ваша жена готовить умеет?

Папа сразу остыл и заулыбался.

– Я тебя понял. Мужики любят пожрать. Но разве жена нужна у плиты стоять? Вот смотри, майор, у тебя и сын уже есть, а что с женщинами делать ты так и не научился.

– Как вы правильно заметили, я на голову больной. Тем более, не с моим ритмом жизни баб заводить – все равно по соседям пойдут, – Бабайка сразу как-то напрягся, а голос стал серьезным, и я бы сказала, с горечью.

Дело в женщинах? У него с этим проблемы?

Отец дальше лезть не стал. Мужчины, наконец, спокойно пожали друг другу руки. Потом папа подошел и обнял меня. Попросил показать ему мои покои. Я же себе сделала галочку, все-таки попробовать разузнать, что же произошло за эти треклятые семь дней, и почему Антон так среагировал на слова отца.

Отец все спрашивал, как мне здесь живется, не обижает ли меня Бойков, хорошо ли я питаюсь и не хочу ли всё-таки поехать с ним, в гарнизон.

Нет, я совсем не хочу снова оказаться в военном городке. Мы еще немного обсудили мои дальнейшие планы на жизнь и решили спуститься вниз.

– Ты не сможешь вечно прятаться от прошлого, Бай, – послышался тихий голос Земченко.

– Я не прячусь, Алик. Я сделал выводы и живу дальше. Жду от тебя звонка по моему вопросу. Надо довести дело до конца.

– Молодец, хоть теперь сам не лезешь.

– Не принимай на свой счет. Я просто в больничку не хочу.

Разговор моментально стих, потому что я умудрилась оступиться. Благодаря поддержке отца не упала, но шум подняла. Только сейчас я начала обращать внимание, на умопомрачительные запахи, что доносятся из кухни. Мы подходим ближе. Земченко сидит за барной стойкой, крутит в руках чашку. Бабайка же, медленно передвигается у плиты.

– Ну что, ходячая катастрофа, ты жива, не поранилась? – не без ухмылки спрашивает майор.

– Что, много хлопот доставляет моя рыжая бестия? – фыркнув, спрашивает отец.

Ну, спасибо, папуля. Вот от тебя такой подставы точно не ожидала.

– Да... Так, – уклончиво отвечает Антон. – А вот пяткой удар мощный.

Мужчины хором прыснули от смеха. Я же насупилась. Делаю несколько шагов вперед. Очень хочу взглянуть на содержимое большой сковороды (казан, кажется) и кастрюльки. Антон же в это время стругает овощи, видимо для салата.