Республика воров - Скотт Линч

Локк не расслышал, что именно Сабета говорила толстяку, но тот, удовлетворенный принесенными извинениями, важно прошествовал по своим делам, а девочка торопливо направилась дальше. Локк поспешил за ней. Щеки у него раскраснелись не только от жары – он сообразил, что они уже прошли половину южной оконечности улицы Златохватов, почти четверть отведенного им места. Вдобавок он только сейчас понял, что Сабета его дразнит – ведь ей вовсе не требуется пересчитывать пуговицы на его сюртуке, достаточно просто дойти до моста Золотонош и пробежать к Двусеребряному парку.

Она продолжала уклоняться вправо, подбираясь к какому-то банкирскому дому – внушительному высокому зданию с фронтоном, украшенным массивными квадратными колоннами с резными изображениями толстопузого Гандоло, Отца удачи, Покровителя сделок и звонкой монеты. Сабета взбежала по ступеням на крыльцо и скрылась за колонной.

Наверное, она заманивает его в ловушку, хочет получше разглядеть пуговицы на сюртуке. Локк, повернувшись левым боком в ту сторону, где скрылась Сабета, устремился к колоннам банкирского дома. А вдруг она решила войти внутрь? Нет, вот она…

О боги, их две! Из тени колоннады выступили две стройные девичьи фигурки в одинаковых багряных платьях и четырехуголках с длинными вуалями; на правом плече у каждой висела раскрытая сумка.

– Не может быть… – прошептал Локк.

Увы, так оно и было. Ночью, пока Локк шатался по пустынным улицам, не зная, что предпринять, Сабета раздобыла одинаковые наряды и договорилась с какими-то подругами. Итак, Сабета и ее двойник оставили за спиной резные изображения толстого бога и направились на север, к мосту Семи фонарей, отмечавшему середину места, отведенного для состязания. Локк напряженно всматривался в две одинаковые фигурки – он считал, что изучил каждую черточку Сабеты, но сейчас никаких отличий между девчонками обнаружить не мог.

– Вот засада… – буркнул он, пытаясь получше разглядеть сумки – уж в них-то наверняка можно заметить различия.

– Кровь за дождь! – прогремел у него над ухом громовой голос.

На Локка надвигалась процессия священнослужителей в черно-серых рясах; на мантиях красовались скрещенные молоты и лопаты – символы Морганте, Отца города, бога порядка, священноначалия и тяжелых последствий, покровителя судей, констеблей и палачей. Воры, еретически признавая существование Безымянного Тринадцатого бога, считали Морганте единственным враждебным божеством среди двенадцати теринских богов и никогда по своей воле не посещали его храмов.

Полтора десятка служителей Морганте волокли за собой телегу, на которой высилась железная клетка. В клетке стоял изможденный человек, скованный цепями; тело его покрывали кровавые шрамы. За клеткой одетый в черное священник держал в руках деревянный шест с прикрепленным к нему острым загнутым ножом длиной в палец.

– Кровь за дождь! – снова заорал один из священнослужителей, и послушники протянули в толпу прохожих корзинки для сбора подаяния.

Судя по всему, совершалась передвижная церемония жертвоприношения: за каждую монету, брошенную в корзинку, человек в клетке получал весьма болезненный, но тщательно рассчитанный порез. Узник наверняка был преступником, ожидавшим казни во Дворце Терпения, – за то, что вызвался стать добровольной жертвой, полагалось смягчение наказания. Впрочем, Локку некогда было раздумывать над судьбой узника: две фигурки в красных платьях, обогнув процессию слева, почти затерялись в толпе. Локк метнулся за ними, держась на почтительном расстоянии от процессии, чтобы ни на кого больше не натолкнуться.

Девочки в красных платьях невозмутимо направлялись к мосту Семи фонарей. Локк чуть замедлил шаг, не желая подбираться к ним слишком близко: на широком мосту вполне могли разъехаться два экипажа, но спрятаться там было негде. Теперь Локк следовал за ними как привязанный, держась на расстоянии тридцати ярдов. Подумать только, вот уже половина состязания прошла, а он так ничего и не узнал!

Каменный мост Семи фонарей был не загадочным созданием Древних, a творением рук человеческих. С пологой арки моста, за низкими парапетами, виднелись десятки лодок, неторопливо плывущих по каналу, но Локку было не до пейзажных красот – он не спускал глаз с двух стройных фигурок в красных платьях. Ни карет, ни телег на мосту не было. Девочки, отойдя друг от друга, встали у парапета на противоположных сторонах моста и одновременно повернулись к воде.

– Проклятое адское дерьмо, – пробормотал Локк, впервые в жизни, в подражание взрослым, пытаясь изобрести длинную и складную цепочку изощренных ругательств. – Ссыкливые сраные мартышки…

Что задумала Сабета? Задержать его на мосту, чтобы от солнца у него мозги расплавились? В поисках вдохновения он огляделся и…

В двадцати ярдах у него за спиной на мост поднималась третья девочка в темно-красном платье.

У Локка екнуло сердце, а желудок, сжавшись, совершил кувырок на зависть придворным акробатам.

Локк поспешно отвернулся, стараясь ничем не выдать своего изумления. О Многохитрый Страж, как же он облажался! Ну почему он сразу не проверил место за колоннами банкирского дома! Нет, у него вовсе не троилось в глазах: две девчонки на мосту неторопливо приближались к нему, а третья настигала сзади. Локк оказался в самом центре треугольника красных платьев. Если броситься наутек, Цеппи и Сабета поймут, что он признал свое поражение, а одна из девчонок наверняка успеет сосчитать пуговицы на его сюртуке.

О боги, Сабета его с самого начала по всем статьям обставила!

– Нет, я не сдамся, – прошептал он, лихорадочно соображая, чем их отвлечь. – Не сдамся, не сдамся!

Смутная досада исчезла, Локка обуял настоящий ужас – и не просто страх поражения, а жуткий, кошмарный стыд: надо же так тупо попасться на простейшую уловку, опозориться перед той самой девчонкой, ради которой он готов раскаленные гвозди глотать! Ох, теперь Сабета уж точно решит, что он глупый, никчемный малец, с которым и связываться не стоит. Никогда…

И тут вдохновение не подсказало ему новую великолепную мысль, а напомнило о нехитрой обманке уличника – грубой, но проверенной, выработанной еще на Сумеречном холме. Локк, почти не сознавая, что делает, привалился к ближайшему парапету, едва не оцарапав начищенные медные пуговицы о камень, закашлялся и притворился, что его тошнит.

– Кхэ-э-х! – За первым робким стоном последовала серия отвратительных, мерзких звуков: – Кхэ-эх-х-х-хы! Кхэ-кхэ-хээ-ых-ха! КХА-ХЭК-ХЫХ!

Приближение приступа рвоты Локк изобразил весьма убедительно, упираясь дрожащей рукой в парапет, – это всегда вызывало у взрослых неподдельную тревогу: брезгливые отступали шага на три, а сочувствующие бросались на помощь.

Он стонал, дрожал и тужился, исподволь оглядываясь на прохожих. Важные особы и богачи поспешно обходили его стороной – помогать чужому слуге или посыльному они не собирались. Девчонки в красных платьях недоуменно замерли, будто привидения под дымчатыми вуалями: приближаться к Локку было опасно, а стоять столбом – неразумно, потому что это привлечет нежелательное внимание. Локк прекрасно сознавал, что всего-навсего выиграл время для краткой передышки, но и это было лучше, чем попасться в подстроенную Сабетой хитроумную ловушку.

– Да блевани же! – подстегнул он себя, отчаянно пытаясь последовать своему совету, – глупо, конечно, но ничего иного не оставалось; следующий шаг должен сделать кто-то другой.

– Эй, малец, что с тобой? – прозвучал над ухом властный женский голос.

Его обладательница носила горчично-желтый мундир городской стражи.

– Что, с завтраком расстаешься? – Стражница легонько ткнула Локка носком сапога. – Давай, вали отсюда, проблюешься на том конце моста.

– Помогите! – пролепетал Локк.

– Тебя ноги не держат? – Стражница, скрипнув тугой кожей доспеха, присела на корточки рядом с Локком; дубинка, висевшая на поясе, глухо стукнула о камни моста. – Погоди…

– Я не болен… – зашептал Локк. – Прошу вас, пригнитесь поближе. Мне грозит опасность…

– Да что тут происходит? – встревоженно спросила она, склонившись к Локку.

– Вы только не удивляйтесь… Вот, возьмите… – Он стремительно вложил в левую ладонь стражницы кожаный кошелечек с серебряными монетами. – Здесь десять солонов. Мой хозяин очень богат. Помогите мне, и он вас щедро отблагодарит.

– О боги… – изумленно выдохнула стражница – такую сумму она зарабатывала месяца за три, не меньше. – Да в чем дело-то?

– Мне грозит опасность, – повторил Локк. – За мной следят. Мой господин велел мне весточку доставить кому надо, а ее хотят перехватить. Там, на площади, меня чуть не поймали.

– Давай я тебя в участок отведу.

– Нет, не надо. Просто помогите мне добраться до северной оконечности моста. Вот, взвалите меня на плечо, будто вы меня задержали, и отнесите туда. Тогда мои преследователи наверняка отстанут, объяснят своим господам, что меня стража схватила. А потом вы меня отпустите…