История одной ненависти - Лиза Бетт

А я дернула дверь, но та не поддалась. Безотчетно ударила по стеклу рукой, злясь на себя и рванула вдоль стеклянной стены гостиной, надеясь, что окно на другом конце, которое было чуть приоткрыто достаточно широко, чтобы я вошла в него и выбралась на свободу.

Сердце грохотало в ушах, не позволяя слышать происходящее вокруг, наверно поэтому я упустила момент и вздрогнула, когда мужчина, чье достоинство пострадало от моей коленки, перехватил меня на повалил на пол.

– Осаживай, слышь? – резко стиснул меня так, что из легких весь кислород вышибло, и навалился сверху, буквально душа своей тяжестью. – С тобой что? Пожар в доме?

После нескольких неудачных попыток стряхнуть негодяя, я сдалась и обмякла под ним, наконец фокусируя взгляд на лице напротив.

– Ты чья, киска? – спросил, и его голос отчего-то показался мне смутно знакомым. Я не видела этого мужчину раньше, хотя сейчас при ближайшем рассмотрении я могла с уверенностью сказать, что ему нет и двадцати пяти. Но его рост и мощное телосложение, которое при мимолетном взгляде прибавили ему возраста, ввели меня в заблуждение.

А сейчас, когда появилась возможность рассмотреть незнакомца я была просто поражена его внешностью. Он кого-то напоминал, но я отчаянно не могла вспомнить, кого. Выразительные брови венчали невообразимого цвета глаза, обрамленные длинными темными ресницами. Нос был слегка крупноват, но гармонично смотрелся вкупе с высокими будто высеченными из камня скулами и четкоочерченными губами. Подбородок у незнакомца был широким и квадратным. А темнеющая на нем щетина подсказывала что утром он пренебрег бритьем.

Черты лица этого парня были такими знакомыми, что я невольно задумалась: не видела ли его раньше? Нет, такие ярко-зеленые глаза я не забыла бы…

– Оглохла? – встряхнул меня, и я сморгнула оцепенение и снова заерзала под ним, надеясь столкнуть с себя тушу в девяносто кило. – Чья, говорю?

– Я надеялся, что ты не будешь больше трогать чужие игрушки, братец, – голос над нашими головами развеял все иллюзии касательно моего побега. Прикрыла глаза и ощутила, как тяжесть тела сверху растворяется, и меня резко почти в одно движение ставят вертикально. Я тут же делаю шаг назад на нетвердых ногах и чувствую, как касаюсь чего-то мягкого бедром, и едва не заваливаюсь.

Но очередная рука, «одна из» которую я бы с радостью отрубила, ставит меня на место и тут же отпускает.

– Твоя новая? – парень спросил у стоящего рядом Давыдова, и я пригвоздила взглядом сначала того, кто меня поймал, а потом и Яра. – Ничего такая. Наиграешься, возьму себе.

– Вы оба психи! – прошипела братьям, и те переглянулись, продолжая молчаливый диалог взглядов. Они будто знали то, о чем не знаю я, и бесили своим самодовольством.

– Она похоже, хорошо тебя изучила, брат. Давно у вас? Странно, что не попадалась мне на глаза… – тот, что меня поймал обратился к Яру, и я поняла, почему его лицо казалось мне знакомым. Да они с Давыдовым похожи как две капли воды! Исключением являются его короткие, стриженные по моде волосы, в то время как Яр очевидно отращивает шевелюру. Его волосы чуть длиннее, чем принято. Недостаточно, чтобы стянуть резинкой, но достаточно, чтобы зарыться в них пальцами и оттянуть. А то, что они слегка вьются явно его раздражает.

– Найди себе собственную игрушку и забавляйся, Глеб, – Яр оборвал размышления младшего брата и посмотрел на того так, что Глебу ничего не оставалось кроме как смерить меня взглядом в последний раз, а потом покинуть гостиную. И помещение вдруг показалось мне смертельно маленьким. Будто стены двинулись, загоняя меня в угол, и все остальное пространство занял Давыдов с его широкими плечами и раздутым эго.

Яр молчал, смотрел на меня и у меня внутри все переворачивалось от страха и ужаса. Он понимает, что я пыталась сбежать, и сейчас просто-напросто свернет мне шею.

– Бесшумно выбралась из комнаты, пересекла коридор, но не учла, что двери из этой гостиной ведут в сад, а не на подъездную дорожку. Отсюда ты попала бы на задний двор, который скрыт от посторонних запороленной калиткой, сквозь которую могут пройти только персонал с ключами и охрана. Ты бы не выбралась в город, забор по периметру выше двух метров, и если ты не обладаешь навыками скалолазания, тебе его не преодолеть, – он продолжал задумчиво на меня смотреть и царапать словами, словно острыми краями моих разбитых надежд. – Кроме того по двору бегает псина, которая с удовольствием отхватила бы часть твоей задницы, о которой ты явно не думала, решаясь на такую опрометчивую попытку к бегству.

Его тон казался таким миролюбивым и даже располагающим к разговорам, что я сделала попытку достучаться до него.

– Предлагаешь мне смириться с ролью пленницы? Я же не вещь! Как ты не поймешь? Я же обещала, что сбегу! И я буду пытаться, пока не получу свободу!

Замолчала, осознав, что мои слова не произвели на него никакого впечатления, будто я пустое место.

– Свободу? – спросил вдруг, и я подняла на Яра напряженный взгляд. Он не подал вида, что услышал, но сейчас в его глазах отчетливо отражалась усталость и еще что-то не поддающееся объяснению. – В сутках двадцать четыре часа, восемь из них ты тратила, находясь на нелюбимой работе, еще два, чтобы добраться до офиса и обратно, час на бессмысленный обед, который ты тоже проводила в офисе. Мне продолжать?

Спросил, а я сбитая с толку его желанием поболтать потеряла дар речи и молчала.

– Восемь часов, в лучшем случае, ты тратила на сон, и что в итоге? Сколько там остается часов на твою «свободу»? – произнес пренебрежительно, и я выдохнула сквозь неподвижные губы.

– Пять…

– Пять! – Яр ухмыльнулся и перевел взгляд в окно на секунду топя тот в пространстве. – Пять часов на чужую жизнь, которую ты вела под чужим именем. С нелюбимым мужчиной. Вдали от единственного человека, который тебе по-настоящему дорог.

Я сглотнула при упоминании сестры. В сердце кольнула жгучая боль, и я обхватила себя руками подавляя желание выскочить из комнаты.

– Это твоя свобода Саша? К ней ты так стремишься?

Я настолько отвыкла, чтобы меня называли Сашей, что каждый раз вздрагивала, стоило