Последний де Бург - Дебора Симмонз

— Милорд де Бург хочет, чтобы мы всегда были под рукой, — пробормотала она. — Даже в святой обители.

Услышав напоминание, где они находятся, Николас вспомнил о своей клятве и понял, как был близок к тому, чтобы ее нарушить. Он снова зашагал вперед, чувствуя, что ему почему-то жарко. Воздух вокруг словно сгустился. Они жгут благовония или на него так действует близость Эмери?

«Держись на расстоянии», — приказал себе Николас. Но, заглянув в крошечную келью с голыми стенами, маленьким окошком и единственной узкой койкой, сразу понял, как трудно будет это исполнить. Он испытал сильнейшее желание развернуться и уйти, забрав с собой Гая. Но он не хотел оставлять Эмери в одиночестве. Черт, он вообще не хотел ее оставлять.

Не осознавая его мучительных колебаний, Эмери прошла в келью к окну и потом обернулась, оглядывая маленькое пространство, где троим определенно тесно. Однако она ничего не сказала о второй келье и не возмутилась нерешительностью Николаса.

— Вот так они и живут, — заметила она. — Такой становится твоя жизнь, когда ты присоединяешься к религиозной общине.

— Уверен, Джерард не настолько стеснен. — Николас хотел ее успокоить. Казалось, подобная перспектива существования вызывала у нее ужас и неприязнь.

— Кроме того, он не тамплиер, — добавил Гай. — Только тамплиеры окутаны тайнами. По их собственному уставу, брат может быть изгнан из ордена, если посмеет раскрыть секреты. Значит, им есть что скрывать. — Он покачал головой. — Мне не хочется здесь ночевать, милорд. Мы прямо в их логове. Кто знает, какие странные ритуалы они исполняют? А если наша репутация бежит впереди нас? Может, у них есть подземные ходы из одного общинного дома в другой и тяжкое наказание для тех, кто их обнаружит. Вдруг какой-нибудь тайный ход ведет прямо сюда, в келью?

Николас сильно сомневался, что в такой крошечной комнатке хватит места для хода. И абсурдные предположения оруженосца уже стали его утомлять. Община в Ротстоне маленькая, всего несколько монахов, которые явно не представляли угрозы рыцарю с вооруженными спутниками. И никаких подземных ходов из Руда здесь быть не могло, он находился отсюда в семидесяти милях. Для Гвейна, правда, здесь не было бы особых препятствий, не считая какого-нибудь запретительного предписания, но Николас не верил, что их преследует именно он.

— За монастырскими стенами мы в безопасности, и время уже позднее. Давайте располагаться на отдых, — сказала Эмери.

Николас удивленно на нее посмотрел, а она обратилась к Гаю спокойным, но твердым тоном, не терпящим никаких возражений:

— Лорду де Бургу нужен отдых, всю прошлую ночь он провел без сна.

На лице оруженосца отразилась тревога, он рывком повернулся к Николасу:

— Милорд, вы должны подумать о себе.

Однако Николас пронзил его взглядом, приказывая прекратить дальнейшие излияния. Он не хотел вести этот разговор при Эмери.

Оруженосец все равно что-то пробормотал и потом нахмурился.

— Почему это вы не спали всю прошлую ночь? — спросил он, с подозрением глядя на них с Эмери.

Николас на мгновение растерялся, словно застигнутый врасплох грозным родителем, но быстро пришел в себя.

— Я был на страже, — ответил он. — Боюсь, нас преследуют, и почти с самого начала.

Гай побледнел, оставив при себе страхи и теории насчет тамплиеров, за что Николас был ему благодарен. Великий рыцарь с признательностью взглянул на Эмери, но она смотрела в другую сторону. Николас задумчиво посмотрел на нее. Тоненькая фигурка притягивала его взгляд, от нее веяло молчаливой силой.

Они с Гаем столько времени путешествовали одни, что Николас уже позабыл, каково это, когда кто-то о тебе заботится. Во всяком случае, помимо Гая. Оруженосец слишком над ним трясся, и Николаса подобное отношение больше раздражало, чем радовало. Но на уверенные слова Эмери он реагировал иначе.

Должно быть, дело в том, что она женщина. В его жизни таковых почти не было, пока братья не стали жениться один за другим. Но и их жены не жили в родовом доме. К тому времени, когда повторно женился отец, Николаса нянчить было уже поздно. Он превратился в юношу и жаждал приключений. Теперь же вдруг стосковался по женской ласке и утешению.

Слишком поздно.

Глава 8

Не в силах расслабиться, Эмери лежала на единственной настоящей постели — мужчины отказались от этого удобства в ее пользу — и сверлила взглядом темноту. Гай боялся, что посреди ночи к ним могут ворваться злобные монахи, и, чтобы его успокоить, лорд де Бург загородил вход кроватью. Теперь лежащая на ней Эмери таращилась на старую деревянную дверь, словно та вот-вот могла распахнуться.

Она говорила себе, что это глупо, но напряжение все равно не спадало. В комнате слышалось негромкое похрапывание оруженосца, тот крепко спал, несмотря на свои переживания о тайных заговорах и подземных ходах.

Эмери поежилась, маленькая келья действовала на нее угнетающе. В диких предположениях Гая, как всегда, оказалось достаточно истины, чтобы она встревожилась. Религиозные общины действительно жили уединенно и обладали большим влиянием. Кроме того, она видела в Руде то, что Гай даже вообразить себе не мог: тайную пещеру с загадочной резьбой по стенам.

Остальные теории отвергнуть было гораздо легче, тем более Гай о них не распространялся. Однако лорд де Бург тоже был немногословен на этот счет, и оттого его слова звучали излишне тревожно. Даже если он и не имел никаких особых способностей, помимо чутья воина… когда он сказал, что их кто-то преследует, Эмери ему поверила.

Но если это не тамплиер со своим приспешником, то кто же? Другой член ордена, как частенько намекает Гай? Или соратники самого Джерарда? Брат предупреждал ее не доверять никому, в том числе и госпитальерам. Если идет какая-то большая игра, что за роль они в ней играют?

Эта мысль привела ее к другой, которой она долгое время избегала. Сейчас, в темноте ночи, ей пришлось посмотреть в лицо фактам: и ее брат, и Гвейн, и Гарольд, похоже, очень старались завладеть этой посылкой. Дядя мертв, Гвейна они на какое-то время отпугнули, оставался только один человек, который мог бы желать искомое.

Эмери судорожно вздохнула. Как ни хотелось признавать такую вероятность, но, возможно, таинственный преследователь сам Джерард. Но откуда ему знать, что они нашли статуэтку? И почему, в таком случае, ему просто не подойти к ним? Разумеется, он бы узнал сестру даже в мужском обличье, не говоря уже о том, что на ней его одежда.

Может, он опасался лорда де Бурга? Но ведь он сам просил у него помощи. Тогда получается, что он не узнал не только ее, но и великого рыцаря? Ко всему прочему, Джерард плохо соображал, когда она его видела, и ей хотелось отнести почти все его поступки на счет болезни и лихорадки.