Поцелуй на краю ночи (СИ) - Ольга Ярошинская

— Зачем? — ахнула Рокси и перешла на шепот: — Тебе что, заняться больше нечем? Луиза Паркер мертва, а ты вместо того, чтобы искать убийцу, идешь ругаться с моим бывшим?

— Он сам пришел. Выпрыгнул на меня из-за кустов, одержимый желанием оторвать мне голову.

— Крис? — удивилась она.

— Он не виноват, — решил успокоить ее Лютер. — Это вампир, которого мы ищем, натравил его на меня. Но теперь все в порядке. Я его, как бы это выразиться, перезагрузил.

Рокси гипнотизировала его какое-то время своими глазищами, а потом уточнила:

— Ты ведь можешь внушать что-то людям после укуса, да? Сам говорил.

Лютер свел вместе большой палец и указательный.

— Один глоточек.

— У тебя и правда зависимость, — с осуждением сказала она и подняла взгляд к официантке, которая подошла к их столу.

Женщина поставила розы в воду, достала блокнот. Рокси заказала себе салат и равиоли, а Лютер решил не ломать комедию и ограничился пивом. Официантка глянула на него с осуждением, видать, уловив последнюю фразу беседы.

— Почему ты удивилась, что Крис на меня напал? — полюбопытствовал Лютер, когда официантка отошла. — Он подпоил тебя на вечеринке, забыла? А потом хотел сделать такое, что не принято в приличном обществе.

Рокси опустила ресницы, помрачнев.

— Крис изменился, — вздохнула она. — Раньше был спокойным добрым парнем. Веселым. А потом — бах! Как будто запоздавший подростковый протест.

— Но ты все еще любишь его? — спросил Лютер. — Иначе не сажала бы цветы после того, как он изодрал тебя когтями.

Рокси вспыхнула и посмотрела на него своими солнечными глазами так, словно хотела испепелить на месте.

— Я не мог упустить шанс, — пожал плечами Лютер. — Ты укусила его в ответ. Могла бы и не делать из этого секрета.

— Он моя первая любовь, — сурово призналась она. — А мы все испортили.

— Мне жаль, — соврал Лютер. — Быть может, вторая любовь будет лучше?

После тренировки Рокси успела принять душ, и от нее пахло чем-то свежим, почти забивая обычный аромат. Лютер подсел на него как алкоголик на пиво, которое официантка брякнула перед ним.

— А вампиры вообще могут влюбляться? — поинтересовалась Рокси, когда та вновь отошла. — Ты ведь не вполне живой, так? Извини, если это звучит грубо…

— Рядом с тобой я оживаю, — признался он.

— Как это?

— Когда ты поцеловала меня…

— Это все после вечеринки. Я не соображала, что делала. А ты, вообще-то, тоже целовал меня в ответ, и еще как.

— Тебе понравилось?

— Не переводи тему. Ты сказал, что оживаешь. В переносном смысле? Бабочки в животе и все такое?

— Нет, Рокси, я оживаю в прямом смысле. Когда ты поцеловала меня, мое сердце забилось.

По здравом размышлении эту тайну он решил ей открыть. Она любопытна, ей захочется проверить.

— А обычно оно…

Лютер покачал головой.

— Мертвая тишина.

— Это странно, — заметила Рокси.

— Не то слово.

— А зачем тебе становиться живым? — полюбопытствовала она. — Ты ведь вампир, сильное бессмертное создание, со сверхестественными способностями, да?

— Да.

— Вот я бы ни за что не хотела лишиться моего дара. Я чувствую себя по-другому. Я как будто стала кем-то большим. Я могу влиять на мир. Делать его лучше.

— Мне по большому счету плевать на мир, — признался Лютер. — Я доволен им, когда окружение не слишком мне мешает. Но когда мое сердце забилось, я будто снова стал его частью.

Он вспомнил, как плыл по ночному озеру, и звезды дрожали на воде, и сам он был как крохотная песчинка в бесконечном космосе. От этого щемило в груди — там, где предполагалось быть его бессмертной душе.

О некоторых физических функциях, вернувшихся к нему после поцелуя, он решил пока умолчать — слишком откровенно для первого свидания. Хотя Джессика советовала ему гнать во весь опор, отбросив лишние хождения вокруг да около.

— А почему ты укусила Криса? — спросил он. — Часть любовных игр? Самозащита? Или ты испытываешь жажду, которую не можешь заглушить?

— Я что, на допросе? — с вызовом произнесла Рокси.

— Это и правда важно для следствия, — надавил Лютер. — Уж поверь, я точно не стану тебя осуждать.

Она усмехнулась и слегка расслабилась.

— Я не знаю, Лютер. На меня что-то нашло. Мы целовались, играла приятная музыка, и все шло просто идеально. А потом у Криса будто тормоза отказали. Но поцарапал он меня не так уж сильно, кстати. И я тоже сорвалась. Может, это связано с моим даром? Вроде как включились инстинкты самосохранения, как у супергероя.

— Ты ведь говоришь, что он лишь слегка тебя поцарапал, — напомнил Лютер. — От чего же ты защищалась?

— Есть еще одна версия, — пробубнила Рокси, отчего-то глядя мимо него. — Она довольно странная, но все же…

— Я весь внимание. Боюсь, простая версия нам не подходит. Не тот случай.

— Вдруг мой дар зависит от того — девственница ли я, — выпалила на одном духу Рокси, устремив на него пытливый взгляд.

Лютер же только порадовался, что на нем солнечные очки, а способность сохранять невозмутимость отточена до совершенства веком не самой простой жизни.

— Думаешь? — только и смог сказать он.

— Да, — приободрилась Рокси и, подавшись к нему, прошептала. — Женская невинность в мифах и легендах — это почти как ценный артефакт. Вроде волшебного меча. Или там, магического шара. Подсознательно я понимала, что потеряю не только девственность, но и свой дар, и потому отчаянно защищалась.

Рокси отпила апельсиновый сок, который поставила перед ней официантка, и облизнула губы. Лютер вздохнул, побарабанил пальцами по столу.

— У меня тоже есть наблюдение, которым я готов с тобой поделиться. Дерек Тосси сказал, что в последнее время Анна была слишком горяча в постели.

Рокси тут же покраснела.

— Не думаю, что я хочу это слышать…

— Я не придал его