Поцелуй на краю ночи (СИ) - Ольга Ярошинская

с переменным успехом пытались повторять ее движения, в углу раскорячился Перси, на футболке которого расплывались темные пятна пота. Рокси подошла к рыжему и закрутила ему ногу так, что вряд ли он сможет распутаться сам.

Стемнело, тучи уплыли, и серебряный месяц растолстевшим карасиком поплыл по темной реке, мерцающей звездами. Но утром, Лютер готов был биться о заклад, небо снова затянет. Вампир Танорока стар и хитер, однако он промахнулся. Натравить на Лютера молодого оборотня было ошибкой.

Теперь Лютер точно знал о существовании противника и что тому о нем тоже известно. Значит ли это, что он успел пообщаться с вампиром, не сумев его распознать? Лютер заметил бы отсутствие сердцебиения, однако что если вампир, которого он собирался вывести на чистую воду, стал живым?

Администратор отеля, Перси, шеф, Сесилия Медоу, соседка Корделия, Триша... Лютер, подумав, вычеркнул риелтора из подозреваемых. Совершенно обычная кровь. Потом еще Нина — хозяйка вечеринки, куда он заявился без приглашения, папаша Рокси — несчастный алкоголик… Кстати, забавное совпадение: и его, и Криса заперли в полнолуние в полицейском участке. Одного — в Уилллоушире, другого — здесь. Совпадение?

Крис точно не вампир, но остается открытым вопрос — кто его обратил. И что произошло с Луизой Паркер перед смертью? Впрочем, изменения в ней могли быть всего лишь субъективным восприятием Криса. После обращения животные инстинкты поперли вверх, и сейчас ему каждая более-менее подходящая самочка кажется привлекательной. Не зря же оборотней держат на таблетках, подавляющих либидо.

Занятие кончилось. Бедняга Перси перекатился на бок, и какая-то сердобольная блондинка помогла ему подняться. Девушки сворачивали коврики, прятались в раздевалке.

Вампиром мог быть кто угодно — горничная в отеле, парень, забравший у него бочонок пива, работник заправки, цветочница, продавшая букет… Если вампир и правда завел свое сердце вновь, то Лютер мог пройти мимо, не заметив ничего подозрительного.

Но вампир занервничал и отправил Криса убить Лютера. Не потому ли, что он, сам того не подозревая, подошел слишком близко?

Лютер щелкнул пальцами. Кровь — вот что оставляет следы. Со смерти Луизы прошла неделя, так что глаза вампира уже приобрели нормальный вид, но он может узнать, не страдает ли кто-нибудь в Танороке аллергией, при которой белки краснеют так, что страшно смотреть. У Дерека Тосси глаза были сплошь в сосудах. Лютер решил, что это из-за спиртного, но надо бы проверить его алиби.

Рокси осталась в зале одна и вдруг, взмахнув руками, закружилась, изогнулась точно ветка под порывом ветра, и вновь выпрямилась, гибкая, хлесткая, стремительная.

Мог ли вампир, затаившийся в Танороке, пройти мимо такой вкусной девушки?  Вдруг Рокси и есть тот самый вампир, обнаруживший способ запустить сердце вновь?

Но он видел ее детские фотографии на стене гостиной. В возрасте семи лет она не могла убить свою мать. К тому же, если бы ее обратили в детстве — а за такой проступок в бюро казнили немедля — она бы не выросла.

Лютер наблюдал за ее танцем, затаив дыхание, и даже не заметил, как к нему подошел Перси.

— Агент Фосберг, — озадаченно произнес тот. — Красивые цветы.

Рокси опустилась на колени, как поникший цветок, и сердце Лютера сжалось. О чем он вообще думает? Какой из нее вампир? Она воплощение света, тепла и самой жизни…

— В общем, я поболтал с Сидни, той самой блондинкой, у которой вышел конфликт с Луизой. Решил втереться в доверие, пригласил в кино — исключительно в рамках следствия.

— Вперед, — одобрил он. — Держи нос по ветру.

От самого Перси разило так, что Лютер скорее согласился бы сожрать букет роз, чем просидеть рядом весь киносеанс. Значит ли это, что и блондиночку можно вычеркнуть из списка подозреваемых?

— Договорись со своей бабулей о встрече, — напомнил Лютер. — Завтра.

Ведьму тоже надо проверить. Интересные дела творятся в Танороке…

На парковку высыпала толпа женщин. Разгоряченные, веселые, они галдели, как стайка шумных птиц, как будто одна из них не умерла неделю назад от зубов хищника. Перси подскочил к блондинке и пошел рядом, размахивая руками.

Рокси появилась последней. Она заметила его сразу, пошла навстречу. И все мысли о расследовании тут же улетучились, уступив место одному очень важному вопросу — поцелует ли она его после свидания.

— Привет, — сказала Рокси.

Лютер протянул ей букет, и она на миг спрятала лицо в цветах.

— Куда пойдем?

— В «Розовый пони». Ты, наверное, проголодалась?

— А ты? — настороженно спросила Рокси.

Лютер покачал головой. Теперь он куда сильнее хотел почувствовать вкус ее губ, а не крови.

Глава 12. Свидание

В «Розовом пони» оказалось многолюдно, но, будь у Лютера выбор, он бы привел Рокси в заведение классом повыше. На темных деревянных столах виднелись липкие отпечатки, столовые приборы были с пошлыми пластиковыми ручками ядрено розового цвета, о скатерти и речи не шло. Быть может, здесь хорошо готовят, но Лютер знал, что не оценит.

Он выбрал столик в углу, за которым будет привлекать меньше внимания.

— В этих очках ты выглядишь как маньяк, — заметила Рокси, листая меню.

— Без них я выгляжу еще хуже, — ответил Лютер.

— Эта Джессика… И правда психолог? — ровным тоном поинтересовалась Рокси.

— Да.

Образование у нее соответствующее. Хотя, на взгляд Лютера, ей и самой не помешал бы психолог. Вроде бы Джессика ходит на обязательные часы психотерапии, но к какой-то старой подруге из бюро, и по сути они там треплются ни о чем.

— Мне показалось, она ревнует, — проницательно заметила Рокси.

— Психологам запрещено иметь отношения с пациентами.

Но запретный плод сладок. Раньше Лютер не думал о себе в таком ключе, но сейчас размышлял, как бы использовать желания Джессики в своих интересах.

Говорить о том, что она — его куратор, он, подумав, не стал. Вдруг они с Рокси снова каким-то образом поговорят. Тогда его прекрасная Цветочница может сболтнуть лишнего, Джессика догадается, что та знает, кто он такой, а это отстранение от дел и неизбежная психологическая работа с самой Рокси. Он же пока решил не привлекать к ней излишнего внимания бюро.

— Я разговаривал с Крисом сегодня, — сказал он.