Мятный сон (СИ) - Пишу Яна

— Прости! Ты отлично выглядишь! — нашёл я лучший ответ для своей затянувшейся паузы.

— Спасибо! — смущённо улыбаясь, ответила Санни.

— Прыгай в машину, мы сейчас точно опоздаем к Фарруху!

— К какому Фарруху? — удивилась она, а с ней удивился и я. — Прости, но у меня деловая встреча, иду на собеседование в крупную компанию, на должность администратора. — деловито заявила она.

— Как? Мы же договорились, ты же обещала… — я не понимал. — Ты будешь петь или… — не успел я договорить, как она стала махать руками и сказала:

— Хм, нет, прости, но пение точно больше не моё, буду развиваться в административной сфере. Тем более мне сказали, что я уникальна и что меня ждёт большой успех.

Я направил взгляд вперёд на дорогу. Но спустя несколько секунд, Санни стала громко смеяться.

— Прости, Николас, это шутка! Правда, не ожидала, что получится так. Ты так искренне расстроился, что я решила немного тебя помучить. Прости ещё раз, глупо конечно, розыгрыши не моё, раз смешно только мне, — я выдохнул.

Санни посмотрела на меня и ещё раз извинилась, засмеявшись. Я невольно улыбнулся в ответ её смеху.

— На самом деле, розыгрыш — это твоё.

— Ты так думаешь? Разве тебе было смешно?

— Сейчас смешно. К тому же в розыгрыше главное убедить человека в чём-то и не засмеяться раньше времени. У тебя это отлично вышло.

— Ну спасибо!

— Поехали уже! Время много. Фаррух не вынесет нашего опоздания. Уверен, он уже сидит и считает минуты.

Санни быстро села в машину и я почти сорвался с места, так как времени совсем не оставалось.

— Намасте, Фаррух! — поприветствовал я как обычно угрюмого индийца. — Мы вовремя.

— Шесть ноль одна, Николас, не вовремя! Учтите, у меня сегодня скверное настроение!

— Нам удалось избежать бури. — тихо прошептал я Санни, которая стояла напряжённо, видимо, всё ещё испытывая злость к индийцу.

— Значит так, милочка! — Фаррух начал заводить свой монолог, несмотря в нашу с Санни сторону. — Только по своей щедрости и милости я проявлю к тебе жалость и приму тебя на испытательный срок.

Я остановил Санни, которая двинулась всем телом вперёд, после слов Фарруха о жалости. Да я и сам еле сдержался от желания спустить на землю его заносчивую натуру.

— Не обращай внимания, он болеет.

— Чем? — прошептала в ответ Санни.

— Точно не знаю, но чем-то он явно болеет. — Санни подавила смех.

Своими переговорами мы пропустили всё, что так важно объяснял нам Фаррух.

— Ты поняла меня, милочка? — Санни замешкалась. Я быстро ответил за неё.

— Да-да, мы всё поняли.

— Вот и хорошо, а сейчас ты выйдешь на сцену и продемонстрируешь нам свой голос, деточка.

— Я что-то волнуюсь. — проговорила тихо Санни.

— Не волнуйся, уверен, что у тебя всё получится.

Санни сняла свою куртку, положила её на стул возле меня и осторожно поднялась на сцену. Я заметил как её руки немного дрожали. Теперь и я стал волноваться вместе с ней. Не отрывая взгляда, я следил за каждым её движением. Она медленно села за пианино, протёрла махровой тряпочкой слева направо музыкальную клавиатуру. Этот жест мне показался таким знакомым, но Джоузи никогда так не делала. Замерев на мгновение с закрытыми глазами, Санни несколько раз глубоко вдохнула и так же, не открывая глаз, начала играть первые аккорды. Знакомые звуки песни "Crazy" Charls Barkley стали заполнять собой каждый уголок бара. Я расслабился. Но как только зазвучал её голос, я и вовсе забыл обо всём, растворившись в её тембре. Я влюбился в этот голос с первых спетых ею слов. Это было чудесно! Никогда ещё живое пение не вызывало во мне такой реакции! Мурашки пробежали от пальцев ног, до макушки головы, снова вызывая во мне чувство дежавю. Я хотел бы слушать и слушать её пение. По виду Санни было понятно, что она успокоилась и теперь получает наслаждение от того, что делает. Она забылась в песне, а с ней забылся и я. Но к моему сожалению это мгновение длилось недолго. Песня закончилась и я снова вернулся на землю. Открыв глаза, я увидел рядом с собой довольное лицо Фарруха.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Николас, поздравляю тебя, ты не зря лишился скидки. — сказал он это и поднялся к Санни.

Ещё десять минут назад Фаррух источал один негатив и недовольство, сейчас же его лицо отражало близкую эмоцию к доброте. Он что-то сказал Санни, она кивнула в ответ и они вместе довольные стали спускаться. Санни была совсем невысокого роста, а находясь рядом с толстым индийцем, создавала образ миниатюрной статуэтки. На глаз я бы сказал, что её рост был приблизительно метр шестьдесят.

— Ну, Николас, можешь быть спокоен! Я принята, — довольно улыбаясь, произнесла Санни.

— Я и не сомневался. Ты просто подтвердила мою уверенность своим шикарным голосом.

— Ой, ну вот только не ври, — отмахнулась она.

— Ну, ладно, разве что чуть-чуть. Но голос у тебя правда, — я пытался подобрать нужное слово, но всё что смог выразить это, — я не слышал пения лучше!

— Опять врешь.

— Я говорю правду, Санни, — произнёс я серьезно, смотря в большие глаза девушки.

Санни быстро отвела свой взгляд в сторону, явно смутившись. Мне понравилась эта её эмоция, сопровождаемая лекгим румянецем на щеках. Не первый раз она смущается при мне и я прихожу к выводу, что это самое милое смущение, которое я когда-либо видел. Однако мои приятные наблюдения были прерваны. Фаррух позвал Санни к себе в кабинет и когда я остался один, я будто бы протрезвел. Я вспомнил, что должен был злиться на Санни. Я вспомнил, что должен был попытаться заглушить свои непонятные чувства к ней, разгадать причину её появления в моих снах, а не наоборот, сидеть и умиляться её смущению. И я вновь почувствовал себя предателем по отношению к моей Мятной. Мне стало так отвратительно от самого себя, что как только Санни ушла, я встал и незамедлительно покинул бар.

Я вышел на улицу. Погода резко изменилась. Поднялся сильный ветер. Он беспощадно бил по моему лицу своим холодом. Я простоял пару минут и так и не смог смириться с мыслью, что Санни придется идти домой одной, пешком, ночью, в такую непогоду.

— Что же ты никак не отстанешь от меня?! — прорычал я сам себе.

— Кто? — послышалось за моей спиной.

Повернувшись, я увидел Санни. Она стояла с лёгкой улыбкой на лице. Такая знакомая и такая неизвестная:

— Хостес сказала, что ты…

Она что-то ещё говорила, но я не слушал её. Я просто смотрел в её глаза и медленно, не отдавая себе отчёта, шаг за шагом стал приближаться к ней. Когда же я оказался совсем близко, ощущая тепло исходящее от её тела, она замолчала. А я просто смотрел. Её лицо, её глаза, её волосы, длинные ресницы, брови. Она такая красивая. Я смотрел на неё и злился на себя, но отступать мне не хотелось. Она действовала на меня странно, притягивала к себе и дурманила без вина мой разум. Я слышал, как она сбивчиво дышит. Я слышал стук своего сердца. И я пытался услышать свой рассудок, но он молчал.

— Кто ты такая? — зло прошипел я.

— Я не понимаю тебя, Николас, — прошептала она.

Я смотрел на неё и смотрел, а Санни продолжала стоять напротив меня неподвижно и смело. Она просто впечаталась в меня своим цепким взглядом и так же как я, смотрела в мои глаза. Мне захотелось коснуться её лица. Это было сильное желание, схожее с жаждой или голодом. Оно возникло спонтанно, но совершенно осознанно и я сделал это. Я дотронулся почти невесомо, задев контуры её подбородка, но тут же как ошпаренный, опустил свою руку. Необъяснимое чувство страха завладело мной, но я продолжал смотреть на Санни.

— Почему мне кажется, что я знаю тебя всю свою жизнь?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Не знаю, — растеряно ответила девушка.

— Прости, — сказал я и резко отвернулся от неё. — Не знаю, что на меня нашло.

Не прошло и нескольких секунд, как я услышал звук удаляющихся шагов. Санни быстро уходила в другом направлении. Я пошёл к своей машине, завёл её и поехал за ней.

— Я отвезу тебя домой, — поровнявшись с Санни, сказал я.