Шторм. Отмеченный Судьбой (СИ) - Екатерина Беспалова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Когда цели будут захвачены, проверите объект на наличие пленных. Каждый сарай, каждую щель и яму.
На губах появилась едва заметная улыбка – их точно искали. Шторм поднял глаза от земли. Арчи и Хасан по-прежнему шли в голове отряда. Двое других боевиков двигались по бокам, и ещё один, забравший у него пистолет, замыкал колонну сзади. Ни единого лишнего движения. Шаг влево или шаг вправо – несанкционированная попытка бегства. В глазах начало темнеть, веки медленно опустились. Заложники… Их все ищут. Все… Только бы Кирилл не подвёл!
Движение, ещё одно – и он упал на колени. Время пошло…
[1] Строптивая горная коза
Глава 1.19. Попытка – не пытка, а казнь!
Глава 1.19. Попытка – не пытка, а казнь!
Дорогие моиГлава достаточно тяжёлая для восприятия. Не забывайте, что все герои вымышлены. Была бы рада смягчить подачу, но у нас война...
Шедший позади боевик отреагировал тут же: он остановился и, наведя автомат на пленника, ударил его ногой. Александр не двигался. Только сейчас стала доходить вся абсурдность ситуации и риск, которому подверг товарищей. Чёрт, но лучше сдохнуть защищаясь, чем позволить им забрать себя в лагерь.
Отряд не сразу заметил, что происходило позади. Это давало преимущество, но счёт шёл на секунды. Шторм слышал громкое биение своего сердца. Оно отбивало ровные удары, словно метроном. Тук-тук… Тук-тук… Тук-тук… Боевик склонился, чтобы проверить, что произошло. Боковым зрением, Александр следил за ним, выжидая, когда он окажется достаточно близко. Тук-тук… Тук-тук… Тук-тук…
Руки сжались в кулаки, сбившееся дыхание странным образом выровнялось. Окружающая действительность потерялась, растворилась, как будто кто-то применил размытый эффект в фоторедакторе. Глаза видели лишь того, кто стоял рядом, а мозг стремительно создавал траекторию полёта пули, выбирая наиболее удачную цель. Полная сосредоточенность, словно во время медитации. Сейчас…
– Вставай, шакал, – раздался низкий рык с акцентом.
Сейчас… Шторм почувствовал руку у себя на плече, которая больно сдавила кость. Сейчас… Шедшие впереди боевики остановились, услышав возню позади. Хватка ослабла. Лязганье автомата. Секунда… Вторая… Сердце вдруг понеслось, как бешеное. Похоже, в кровь выплеснулась изрядная доля адреналина.
СЕЙЧАС!
Александр выхватил нож, закреплённый на ноге боевика под коленом, и резким рывком всадил его в брюшную полость мужчины. Сдавленный стон, попытка открыть огонь, но Шторм оказался быстрее. Он встал на колено и, направив оружие, которое всё ещё держал в руках раненый боевик, на того, кто стоял ближе к Кате, выстрелил. Автоматная очередь разрезала утренний воздух и эхом разнеслась по округе, растворившись в зелёных зарослях.
Александр увидел, как убитый боевик замертво упал на землю. Не теряя драгоценного времени, он ударил своего провожатого, свалив его с ног. Мужчина хрипел, кашляя кровью. Прошли секунды, когда раздалась ещё одна очередь, слившаяся с выстрелами Шторма, который успел добить мучившегося от боли противника.
– Никому не двигаться! – громкий голос Артура заставил замереть на месте.
Александр выпрямился во весь рост и попытался оценить обстановку. На лице отразилась паника, но сузившиеся глаза и стиснутые зубы сразу убрали лишние эмоции. Палец лежал на спусковом крючке, только стрелять было не в кого. Арчи удерживал Катю, закрывая себя ею, точно щитом. Дуло его пистолета было направлено на Шторма. Кирилл стоял неподвижно, наведя автомат на единственного оставшегося в живых боевика, не считая Артура, а тот, в свою очередь, держал под прицелом Чудова.
Минус три, но ситуацию, в которой оказались, можно было назвать лишь одним словом – паршивая. И сколько они будут держать друг друга на мушке?
– Хорошая попытка, младший сержант, – улыбнулся Артур, сдавив шею девушки пальцами. – И что теперь?
Тяжело дыша, Александр не сводил с него ледяного взгляда. Действительно, что?
– Даже не знаю, как расценить твои действия. Либо как отчаянную попытку в борьбе за жизнь, либо как поступок идиота, мыслящего иррационально и плюющего на своих друзей.
– Отпусти её!
– Да что ты!
Арчи посмотрел на Катю и, коснувшись носом её волос, громко втянул воздух:
– Она того стоила?
Шторм молчал. Глаза бегали по действующим лицам жуткого представления, но мозг не мог выдать ни одного сценария, как закончить его без жертв. Ладони взмокли. Кирилл и верный пёс Артура точно так же держали друг друга под прицелом. Один из них явно умрёт, стоит только открыть огонь. В глазах ефрейтора читался вызов. Он был готов действовать и неважно, как лягут карты и кто отправится к праотцам.
Взгляд Александра снова вернулся к Кате. Она полностью закрывала Артура телом. Даже сомкнутые ноги и те не оставляли ни одной лазейки. Если бы только появилась возможность открыть этого ублюдка хотя бы чуть-чуть! Не снайпер, но расстояние, разделявшее их, было достаточно маленьким, чтобы попасть в цель. Стрельба по неподвижной мишени – то, за что всегда получал высокие отметки и на гражданке, и на учениях.
– Так стоила? – усмехнулся Арчи.
Шторм смерил его и Соколовскую оценивающим взглядом, и уголок губы подёрнулся в усмешке. Надежда всё же была… БЫЛА, мать её! Главное теперь, чтобы не только его память не отпускала прошлое… Попытка – не пытка.
– А ты сам как думаешь? – ответил вопросом на вопрос Александр. – Только дурак не поймёт, что она – шикарная дама. Настолько шикарная, что можно попытаться рискнуть жизнью. И не только своей, – продолжал Шторм, глядя то на Артура, то на Катю.
– По-моему, ты выбрал совсем не подходящее время, чтобы производить впечатление на даму.
Александр сощурился, полностью сосредоточившись на Соколовской. Давай же, родная, вспомни!
– На даму – да, но на шикарную даму впечатление нужно производить всегда, какой бы говённой ни была ситуация.
Катя смотрела на его серьёзное лицо, боясь нарушить зрительный контакт. Слова звучали набатом, заглушая стук сердца. Страх был единственной эмоцией, которая овладела ею, но даже он не мог до конца притупить инстинкты. Александр что-то задумал, но она никак не могла понять, что. Чего он хотел?
– Шикарная дама! – воскликнул Артур, крепче сжав тонкую девичью шею. – Да ты, никак, романтик.
Давай, горный ублюдок, смакуй тему! Выиграй для нас время! Шторм слушал его речь, не отрываясь от
