Дорога к новой жизни - Марик Лернер

А в карты они теперь ходили играть по разным сомнительным заведениям на пару. Призрак играл, а могучий Славик осуществлял охрану, на случай появления недовольных проигрышем. Пока проносило, не слишком уж и большие выигрыши, чтобы рисковать жизнью. Один только раз пришлось что-то делать, но проделано это было со смыслом, и желающие возникать больше не появлялись.

Попав в зону, Призрак для начала заменил огромную пастушечью собаку. Разумных без веской причины он старался не убивать, но эта противная скотина моментально заподозрила какие-то недобрые намеренья и кинулась в атаку. Вот не собирался он красть теленка, просто присматривался, каким образом некоторое время пожить рядом с людьми и чтоб внимания к себе не привлекать. Другие места, другие нравы, совсем другой язык — зачем обращать на себя внимание?

Ничего не поделаешь, пришлось свернуть собачьему дураку шею и перекинуться. Получилось не совсем точно, все-таки пес поменьше был, но если специально не смотреть, внешне не отличить. Поначалу тяжело было, попробуй сходу уяснить, что от тебя хотят, если слов не понимаешь. Ничего, приспособился. Люди — они идиоты. Не только словами говорят, еще и жестами, всем телом и запахом. Эмоции так и бурлят. А уж увернуться от пинка или наоборот вовремя кусок поймать, вообще никаких проблем. Если честно, не только люди такие. Все прочие, с которыми он дело имел раньше — и зеленые, и анхи, и оборотни тоже выдавали себя очень часто, но люди вообще не подозревают, как скрывать такие вещи. Шестьсот лет тренировки на более сложных объектах дают прекрасную фору при общении.

Люди очень вовремя подвернулись. Постепенно и незаметно оборотни стали на пару десятков сантиметров выше и соответственно тяжелее. Стало трудно найти себе замену, низкий рост обращал на себя внимание. А здесь хватит всех видов и форм на самый изысканный вкус.

Очень удивлялись хозяева пса, с какой стати он вдруг постоянно оказывался рядом и внимательно слушал их разговоры. Хозяйка даже решила, что постарел бедняга и вместо того, чтобы бегать за очередным непослушным теленком, предпочитает лежать в тепле. Жалела и подкармливала. Хорошая женщина. Хозяин, тот скотина изрядная был, вечно гнал на улицу, а там холодно. И сука, еще каждый раз попрекал куском. Может, пес и не понимал, но Призрак-то знал, что положенную работу он выполнял честно и упреки абсолютно не заслужены.

Выучив пару тысяч слов, вполне достаточно для простого разговора, что при его памяти не составляло особого труда, Призрак решил, что уже готов к следующей стадии и в один прекрасный день просто ушел. Наверное, хозяева долго искали пропавшего пса, но уж как-нибудь обойдутся. Достал закопанный в лесу мешок с разными ценными вещичками и одеждой, украденной в поселке, и бодро побежал в сторону города. Проситься на баржу — это означает оставить за собой след, пусть и простейший. Народу в Нахаловке немного, все друг друга знают, и появление незнакомца обязательно обратят на себя внимание. Таких вещей он научился тщательно избегать очень давно. Лучше уж ножками, не так уж и далеко.

Конечно, проще всего было закопать кого-то из хозяев, или даже одинокого прохожего и ходить в его виде, но у них есть знакомые, родственники, а изображать отсутствие памяти совершенно не тянуло. А просто забрать жизняк и идти в город было не слишком удачной идеей. Неизвестно, насколько контролируются переводы. Два одинаковых жизняка, а ограбленный непременно обратился бы на предмет восстановить, могли навести на разные не очень приятные мысли.

Он поступил проще. Если уж оборотни получили свои без больших проблем, то перевертышу не попробовать было просто глупо. В контору эльфов в Славянске явился бедный несчастный деревенский вьюнош, сбежавший от своих злобных баптистских родственников, не позволяющих ему приобщиться к благам цивилизации. На всякий случай у него при себе было несколько острых предметов на случай осложнений и мелочь в виде парочки «Льдинок». Такого добра у Призрака было много. И колюще-режущего, и в виде артефактов. Длительная жизнь с оглядкой очень способствует умению обращаться с ножом и регулярно делать заначки, которые отследить до предыдущего хозяина невозможно.

Гном, выдавший ему жизняк на имя Силина Анатолия Васильевича, так и не узнал, что легко мог остаться без головы, если бы повел себя не правильно, но ему было не интересно копаться в подробностях. Одним человеком больше, одним меньше — время было специально выбрано так, чтобы анх уже собирался закрывать контору. Фамилия и отчество, кстати, были настоящие. Действительно имелся такой баптист и ушел с прочими на север. Даже в обычных разговорах людей можно поймать крохи ценной информации. А есть у него дети или нет — кому, собственно, какое дело, если содержать не просят?

— Водки нам! — заорал Славик, взгромоздившись на мощный табурет возле столика и обращаясь к официанту. Женщин в такой роли в кабаках не водилось. Вот в ресторане высокого класса вполне могли быть. С женщинами в зоне вообще была проблема — их было в зоне раза в три меньше, чем мужчин, поэтому даже дурнушки были страшно переборчивы и на паршивую работу идти не желали.

— И побольше, — радостно воскликнул Никита, взбираясь на соседний табурет. Это был еще один представитель могучего племени грузчиков с не слишком большими мозгами, но внушительными кулаками, и плохо понимающий, что такое слово опасно. Призрак его старательно прикармливал просто на всякий случай — старая привычка иметь между собой и будущими неприятностями парочку слушающихся дуболомов.

— И закуски сообрази на четверых, — сказал Призрак подошедшему халдею. — Ну там рыбки копченной, пирожки, картошки... сам знаешь.

Парень удивленно глянул на их компанию.

— Артем Дмитриевич, — крикнул Призрак, — к нам прошу.

Из темного угла поднялся и старческой походкой зашаркал к ним пожилой дедуля. Официант понял и испарился.

Вот к чему привыкнуть было сложно, так это к старым людям. Страшно хотелось Призраку подойти и произнести напутственные слова перед смертью, пожелать нового удачного рождения. Нормальный оборотень, имеющий такой вид, максимум через месяц-другой должен был успокоиться навечно. Только люди, не смотря на свой умирающий вид, продолжали жаловаться на здоровье, скрипеть, стонать, кашлять и жили как ни в чем небывало.

Впрочем, Артем Дмитриевич вовсе не был таким уж помирающим. Даже возраст, вполне возможно, у него был намного меньше, чем казалось на вид, а уж живозапах исправно докладывал о вполне приличном здоровье. Он больше изображал старость, чем был стариком, и это было интересно. Тем более, что он много знал и не прочь был поделиться своими знаниями. Непонятный был человек. Целыми днями сидел в темном углу и вроде бы ничего не делал, но на жизнь хватало. Зато в качестве судьи в спорах кабацкие завсегдатаи приглашали непременно его, и всеобщее мнение считало Митрича беспристрастным и справедливым арбитром. А некоторых вещи рассудить было действительно сложно. Вот как поделить украденное честно, если это вещи? Оценивать можно по-разному и продать тоже.

— Что отмечаем? — поздоровавшись и присев, спросил дедуля, меньше всего похожий на местного постоянного посетителя. И одежда на нем была очень приличного качества — ботинки рыжие, хорошо начищенные, брюки не местная подделка под джинсы, а из хорошего магазина, и куртка тоже рыжая под цвет ботинкам с большими карманами. А седые виски при сохранившейся темной шевелюре и породистый нос намекали на аристократическое происхождение. — Для очередного карточного выигрыша вроде рано...

— Первый трудовой день у нашего работника, — сообщил Никита, принимая графин с водкой у появившегося официанта и точными движениями разливая по стаканам. За такое дело необходимо проставится.

— И как? — выпив, спросил Артем Дмитриевич.

— Если бы я хотел так работать, — сообщил Призрак, обгладывая рыбку, — не стоило уходить с фермы. Там тоже мешков хватало, но хоть кормили нормально. Нам на эти деньги даже один раз прилично не посидеть.

— А, — согласился тот, — теперь опять в библиотеку пойдешь?

— Читатель, — захлебнулся от восторга Никита, не забывая наливать по новой.

— Чтобы жить среди, — Призрак чуть не сказал разумных, но вовремя поправился, — чужих надо знать правила по которым они существуют. Есть разные возможности делать большие деньги, не нарушая закона. Только надо очень хорошо разбираться в этом.

Он знал, что говорил, лет сорок прожив среди гномов и тридцать с лишним среди орков, выдавая себя за своего, а это не слишком простое дело, у каждого народа и племени свои обычаи. Даже у разных видов оборотней могут быть разные закидоны, и соплеменник, не знакомый с тонкостями общения, вызовет изрядное удивление. Зато осталось у него от тех времен несколько интересных вещичек и кое-какие знания, которыми с посторонними и тем более с другими видами не делятся.