Продам май (сборник) - Мария Фомальгаут

Гроб-гроб, гроб-гроб…

Только что отпустил десятерых из ледяного озера… что русалки в ледяном озере будут делать с подаренным им лимузином, не знаю… не моя беда…

– Вот посмотрите… плазменный экран, три-дэ эффект…

– Наушники есть? – зачем-то спросил я.

– Есть, без проблем…

Я смотрел, не понимал, что он мне показывает – видел я какие-то такие чудеса у колдунов в старину, лили воду в кувшин, и в кувшине появлялись причудливые картины, или смотрели в хрустальный шар, где двигались человечки… здесь человечки двигались по широкой картине, которая называлась то Самсунг, то Тридэ, то еще как-нибудь…

– Он будущее показывает? – спросил я.

– Н-нет… – казнокрад чуть смутился, – настоящее… хотя… прогнозы по телевидению тоже передают…

– Хорошая штука, – согласился я.

– Так может, это… не в службу, а в дружбу… отпустите?

– Не по моей части – я присмотрелся к его ауре, – руки у тебя в крови, это к Нему, Темному…

– Как в крови? Ну, украл сколько-то лимонов…

– У знахарей… у медицины, – вспомнил я, – сколько людей из-за тебя полегло…Так что давай, к Нему, Темному иди, у него проси.

Я усмехнулся про себя. К Нему, Темному… у Него, Темного, этих душ огромная очередь, как от Его чертога, так до дальних болот, куда даже отблески костров не долетают. И все несут, кто машины, кто дома, кто кого-то взамен себя предлагает, а уж этих Тридэ у него как звезд на небе…

Гроб-гроб, гроб-гроб…

Я одернул Полуночника, посмотрел на оставшихся грешников. Да, нежирная добыча, а откуда она будет жирная, все темные души разбежались домой…

Я начал с худенького журналиста, он первый попался мне под руку, зябко переминался на снегу, все еще держал в тонких пальцах свою печатную машину. Странный парень, писал статьи, любил приврать, из-за его клеветы погиб невинный человек…

– Пустите… я вам плеер подарю.

– Спохватился, когда мне этих плееров штук сто надарили…

– Тогда вот…

– Нужна мне твоя печатная машина.

– Это не печатная машина, вы не знаете, что можно делать с ее помощью… вы увидите весь мир…

– У меня уже есть такая машина, чтобы видеть мир.

– Да вы не поняли, ноутбук…

– Не бери, – одернул меня демон о трех рогах и трех хвостах, – компьютер брать, так хороший, а не эту дешевку…

Я хотел залить ему рот кипящей смолой – за клевету, тут же вспомнил, что клевету свою он не говорил вслух – пальцами выстукивал по клавишам печатной машины своей какой-то хитроумной машины… И что с ним делать… вырвать язык, как клеветнику, или перебить молотом пальцы, или посадить за печатную машину, из клавиш которой будут торчать раскаленные иглы, а экран будет источать пламя…

Нет…

Снова посмотрел на чуть затемненную ауру насмерть перепуганного парня.

Не то…

Сам не помню, как вскочил на коня, как пустил его вскачь, вперед, вперед, прочь из темного мира. Как во сне несся на крылатом скакуне над не спящими в ночи городами, где плясали люди и играла музыка, вспомнил какую-то присказку – моско-неве-слип… Нет, не так…

Вихрем пронесся мимо дворцов с красными звездами, там люди пожимали друг другу руки и подписывали бумаги… не то…

Вихрем пронесся мимо пустырей, где люди пробовали оружие, кто-то выпустил в меня две ракеты, тут же разлетевшиеся в прах от одного моего взгляда…

Не то…

Вихрем пронесся среди богатых домов, прислушиваясь к аурам, замер у знакомого крыльца… Человек, который показался мне вождем… сколькими людьми правишь ты? сколько золота в твоих закромах?

– А, Аштаротушка… – он выглянул на крыльцо, закутанный в халат, пахнущий чем-то цветочным, – вот уж не ждал гостя дорогого… Что, переслали грешников-то? Да, хорошо, что явился, дело есть… человечек мне один дорогу перешел, ты бы его забрал себе-то… Душонка у него подлая, это я тебе сразу скажу, грехов немерено… Эй, ты что это?

Я больше не сдерживал себя. Кажется, это называют зовом предков. Зов крови, зов правосудия, зов расплаты… Зов того, который на небесах… Наверное, так и делали мои пращуры, врывались под покровом ночи в богатые дома, выволакивали из постели дрожащих от страха богачей, ростовщиков, клеветников, тех, на ком сходились все нити, все связи, все узелки власти… Так и делали предки мои на заре веков, когда люди, слабые, беззащитные, жгли в полночь костры у своих хижин, и кто-то клал у хижины кусок мяса, задобрить духов, но никто не уходил от возмездия за грехи свои…

Кайтесь, грешники…

Я вцепился в его горло, за волосы поволок по земле – как демоны волокли грешников на старинных иконах, швырнул дрожащее тело на круп коня, погнал скакуна в ночное небо.

Не уйдешь…

2011 г.

Картинки

Вот хорошая картинка.

А что, плохая, что ли, в гостиную повесить, самое то будет. Чтобы эти все померли от зависти… Кто, эти… да все. Вот так, всех созову на новоселье, которые мне все талдычили, да где ты дом себе купишь, да в наше время гнездо на дереве, и то в копеечку вылетит…

Вот пусть посмотрят.

На дом.

Ну и на картинки тоже.

И от зависти подохнут.

Так им и надо.

Ничего картинка, не продешевил, смешная такая, из серии «Шутки юмора», люди в повозку садятся, вещи туда грузят, ехать куда-то собираются, только лошадь в повозку запрячь забыли. Еще лица у всех такие важные, вот думают, щ-щас поедем, ну-ну, так вы и поедете….

В рамочку вставил, в гостиной повесил, для смеха.

Вот еще хорошая, в кухню ее, что ли… нет, это не в кухню, это сыну в детскую, картинка-то непростая, над ней подумать надо. Из серии – дорисуй сам. И верно, надо самому дорисовывать, башня стоит, красивая такая, остроконечная, верхушкой своей острой в небо уткнулась, а внизу огнем горит, видно, война идет. Только земля под башней не нарисована, куда не глянь – сплошь небо звездное…

Дорисуй сам.

Вот сынишка подрастет, дорисует.

Картинку в рамочку вставил, на стенку повесил…

Вот еще картинка. На ней сумасшедший нарисован. А как не сумасшедший, видно, что с головой не дружит. Стоит, палку на веревке в руках держит, удочку, что ли, только больно коротковата для удочки. И рот раскрыл, откусить от палки хочет. Вокруг него все огнями пылает разноцветными, видно, что пожар, он и не замечает, палку свою грызет, на помосте стоит. Люди внизу руками машут, зовут его, чтобы с помоста спрыгнул, сгорит же, он и не понимает…

Жуткая картина, на хрена она вообще в доме?

Хотел выкинуть, как торкнуло что-то. Видел же я подобное, видел же… Где это… у кого это… дай бог памяти… не дал бог памяти. Собирались же у кого-то, новоселье отмечали, домик у него на дереве, хороший такой домик… вот там и висела на стене хрень – гора черепов на картине, и вороны скачут. Я еще хозяина спросил, ты не рехнулся, дрянь такую на стену вешать, а он мне – ты чего, это же антиквариат, реликвия каких-то там эпох, как он там сказал А по Феозу во Ену идет кто-то…