Ритуал. Эпизод первый (СИ) - Останин Виталий Сергеевич

Так что три этажа я преодолевал ровно пять минут. Вступил в приемную под сочувственный взгляд секретарши, без стука открыл дверь кабинета начальника, и, держа спину ровно, вошел внутрь. Бросил быстрый взгляд на орка, мысленно погладил себя по голове — идеально. Но ошибся.

— Это с каких же пор, Лисовой, приказы вышестоящего начальства у нас так творчески переосмысляются? — вкрадчиво спросил Агрих Дартахович.

Я едва удержался от того, чтобы вздрогнуть. С языка же снял! Он что, пробил мою ментальную защиту, а я и не заметил? Орк должен был сказать: «Ты что себе позволяешь?» или «Почему ослушался приказа?», а я бы ответил: «Не ослушался, а творчески его переосмыслил. Все равно версия с коррупционером, заметающим следы, имела право на жизнь и нуждалась в проверке».

— Я понимаю, что версия с коррупционером, заметающим следы, нуждалась в проверке, но не такими же методами! — продолжил он. И мне стало по-настоящему страшно.

— Строго говоря, приказ не был нарушен… — попытался я оправдаться. Но было поздно.

— Буква — нет. Дух — полностью. Ты обманул мое доверие, Лисовой. И сделал это в крайне неудачное для всех нас время. Твоя версия после найденного трупа эльфа и яйца выеденного не стоит. Окажись ты прав, я бы первым сказал — молодец, Лисовой, орел! Но ты ошибся. И не просто подставил меня, но еще и весь УБОМП выставил в идиотском свете. Получается, что мы, вроде, не убийцу ищем, а себе оправдания. Какие-то коррупционные схемы в то время, как по городу бродит убийца, который режет мирных граждан на темных ритуалах. И не в Москве какой-то там, а здесь, у нас, в тихом и спокойном Екатеринодаре!

Ну, с эльфом все немного не так было, он вообще в той самой столице пропал, которая «какая-то там», но суть послания начальства я понял.

— Виноват. Исправлюсь, — что тут еще можно было сказать. Я сделал ставку, она проиграла. Нужно уметь признавать поражение. Хотя чувство того, что я шел по верному следу, никуда не делось.

— Нет. Не исправишься, — с каменным лицом проговорил орк.

Внутри у меня все похолодело. Судя по его голосу, взгляду и выражению лица, он намеревался прямо сейчас объявить о моем увольнении. Но… за что? Согласен, на выговор, даже на неполное служебное соответствие то, что я сделал, тянет. Я знал, на что шел, когда запускал слухи с помощью Лары и ее сети сплетников. Но увольнение? За что? Бред!

Его накрутили, это очевидно. Причем где-то на самом верху накрутили. Губернатор, вероятнее всего. Эльф убит в городе! Срочно ищем виноватых. Москвичи приедут, а мы им головы на пиках поднесем. Что, не те? Как не те? А мы-то так уверены были… Ну ладно, тогда еще поищем!

Черт, но обидно-то как! Неужто и правда увольнение… Я никогда не думал, что меня уволят. Убьют, травмируют до состояния калеки, в тюрьму бросят за превышение служебных полномочий, но не уволят. Это было… несправедливо! Я же…

— Да? — вдруг сказал Агрих Дартахович, и я сперва подумал, что последнюю фразу вслух произнес, начальник уточняет, что это я имел в виду под словами «это несправедливо». Глянул на него и сообразил, что орк не со мной говорил, а на телефонный звонок ответил. — Конечно, пригласи.

Лицо его изменилось. Только что оно являло собой маску безжалостного судьи и вдруг как-то потекло, стало растерянным и немного — да ну, мне кажется! Не может такого быть! — испуганным.

В кабинет вошли трое разумных — эльф, гном, орк. Тут даже гадать было не нужно — следственная группа Секции из Москвы. В отличие от своих местных коллег, эти смотрелись настоящими профессионалами, матерыми псами против наших болонок. И еще: от каждого из них тянуло опасностью.

Эльф был немолодой и какой-то потасканный — лучшего слова не подобрать. Их, как бы, старых не бывает (наверное), но этот выглядел, словно застал сотворение мира уже пожилым. Глаза смотрели на нас с Лхудхаром с какой-то космической усталостью, дорогой костюм был помят, под большими синими глазами залегли тени. Снять этот пижонский прикид, длинные белые волосы, собранные в хвост, обрезать до нормальной мальчишеской стрижки, стереть с лица скучающее выражение, и получится подросток, сидящий на наркоте.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Орк был невысоким, где-то на пол головы выше меня, соответственно, пониже даже невысокого моего начальника. Деловой костюм нейтрального серого цвета смотрелся на нем отлично, да и вообще было видно, что напарник эльфа за собой привык ухаживать. Даже за когтями своими — это, кстати, много об орке может сказать.

А вот гном был обычным. У них вообще видовой стандарт такой, типовой. Полтора на полтора. Лысая черепушка и густая черная борода, закрывающая нижнюю половину лица.

— Агрих Дартахович, — сказал эльф голосом умирающего с похмелья. — Благодарю, что приняли. Мое имя Эйритан.

Мой шеф резко поднялся и отвесил главе следователей Секции поклон. Смотрелся он в исполнении орка довольно комично: такой здоровяк гнет спину перед хлипким подростком. А еще непривычно, я прежде никогда не видел, чтобы Лхудхар перед кем-то с таким уважением раскланивался.

Я обратил внимание, что эльф не назвал родового имени, что вроде как является обязательным для Старших, когда с кем-то знакомишься. Также заметил, что никого из своих спутников он представлять не стал.

— В вашем распоряжении, альфирин.

— Без чинов. Как вы понимаете, наша группа прибыла по поводу ритуальных убийств.

Вот, он уже оба дела в одно производство объединил! Я голову ломаю, версии строю, а он сходу — бац, сверлите дырки под звезды! Москвичи!

— Я, собственно, зашел познакомится, — продолжил Эйритан. Чуть завис, будто заснул на полуслове, после чего добавил. — И кое-что для себя прояснить, если вы не возражаете, Агрих Дартахович.

— Конечно…

— До меня дошли кое-какие слухи… — выделил он последнее слово.

У орков кожа темнее человеческой. И они не краснеют, когда смущены или пребывают в ярости. От кожи, наоборот, отливает кровь, в результате чего лицо становится серым. У Лхудхара оно сделалось почти белым. Я всего раз видел свое начальство таким злым.

— … и у меня есть основания полагать, что источником их является ваше ведомство.

— Я все объясню, альфирин!..

Мне стало понятно, что прежней моя жизнь уже не будет. И что увольнение, которое не успел озвучить шеф, меня все-таки настигнет. Только будет оно сформулировано не «по собственному желанию», а как-то очень жестко и некрасиво.

— Кому принадлежит эта «прекрасная идея»?

Взгляд орка скользнул ко мне, но он ничего не сказал. Да ему и не нужно было, эльф прекрасно все понял.

— Вот как? — на его лице даже тень удивления мелькнула. — Человек? Никогда бы не подумал. Что ж…

Я напрягся, готовясь к неизбежному. Черт, вот же…

Эльф шагнул вперед и резко протянул мне открытую ладонь. Совершенно машинально я ответил на рукопожатие и услышал:

— Спасибо. Блестящая идея. Не допустить истерии в обществе, перевести преступление из сферы запретной магии на такой простой и понятный всем бытовой уровень. Обыватели спокойны, нам никто не мешает проводить расследование. Браво.

Агрих Дартахович крякнул, опустился в кресло и выдал на полном автомате:

— Лучший наш следователь!

— Отличный кадр, поздравляю, — качнул головой Эйритан. — Что ж, мне пора. Мы берем дело, ваши люди могут сосредоточиться на обычных преступлениях. Всего доброго.

Через пару минут после ухода агентов столичной Секции, мы с Лхудхаром еще молчали. У старика, вероятно, пульс сейчас зашкаливал, да и я, признаться, едва дышал после пережитого.

— Итак, — произнес я, когда начальник поднял на меня не очень добрый взгляд.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Конечно же я не думал, что, услышав из уст эльфа фразу «отличный кадр», мой шеф внезапно все забудет или простит. Орки, они вообще ничего никогда не забывают, помнят и добро, и зло. Так что нечего было надеяться на его милосердие.

Шеф еще некоторое время пристально рассматривал меня, что-то решая в большой своей голове. Закончив с этим, поднялся, порылся на столе и выудил одинокий лист с приложенной к нему небольшой фотографией.