Почти мертвы - Сьюзен Уолтер

пугало, как тряслись ее руки из-за болезни Паркинсона, но я понимала – вот-вот произойдет нечто важное, и не смела отвести взгляд. Бабушка велела мне самой открыть мешочек, потому что не доверяла своим рукам, и я подумала, что внутри, наверное, какая-нибудь вычурная старинная брошь или большие серьги, которые я никогда не надену.

Я перевернула мешочек, и на мою ладонь выпал идеально круглый бриллиант. Даже в сумрачном вечернем свете он блестел как в мультфильме. Бабушка включила настольную лампу, и по моей руке заплясали тысячи крохотных радуг. «Только не говори маме», – попросила она, лукаво подмигивая, и я вдруг поняла, что она дарит мне чудовищно дорогую вещь. Теперь, двадцать лет спустя, я стояла, затаив дыхание, пока надутый ювелир думал, сколько предложить мне за камень.

– Он почти идеально бесцветный, никогда таких не видел, – сказал он скорее себе, чем мне.

В сертификате значилась категория D – высшая оценка по цветовой шкале. Похоже, мистер Надутый ювелир был с этим согласен.

– Почему вы решили с ним расстаться? – недоверчиво спросил он.

Его как будто слегка оскорбило мое желание продать такое сокровище. Круглые камни идеальной чистоты не просто дороги, они еще и редки. Даже если у меня появятся деньги, я вряд ли когда-нибудь найду ему замену.

– Вы можете его продать? – спросила я, проигнорировав вопрос.

Конечно, расставаться с ним мне не хотелось. Но мне нужно кормить двоих дочерей.

– Вне всякого сомнения, – ответил он.

Его ответ должен был меня обрадовать, но мне вдруг захотелось расплакаться. Я надеялась, что привидений не существует, потому что дух бабушки точно был бы вне себя.

– Быстро? – поинтересовалась я и сделала медленный, глубокий вдох, чтобы сдержать слезы.

– У меня есть пара клиентов, которых он может заинтересовать. Дайте мне неделю.

И, задыхаясь, я наконец задала вопрос, которого так страшилась:

– За сколько?

Я ожидала услышать определенную цифру. Если он назовет меньше, я пойду в другое место. Я нашла еще двух ювелиров, занимающихся редкими камнями, и уже забила их адреса в навигатор.

Он скособочился на своем табурете и быстро набрал что-то на компьютере, а затем повернул экран ко мне. Я чуть не охнула. Камень стоил больше, чем я думала. Годовая плата по ипотеке, да еще останется, чтобы водить детей на уроки танцев, закрыть долги по кредиткам и наконец-то сделать прическу в салоне.

– Это меня устроит, – просто сказала я.

Встреча Энди с киномагнатом Джеком Кимболлом, нашим предполагаемым спасителем, была назначена на первую неделю сентября. Но нам предстояло еще как-то протянуть до конца лета, а одежды на продажу у меня больше не было.

Я мысленно извинилась перед бабушкой и подписала договор о продаже. Если б она не хотела, чтобы я продавала бриллиант, собрала бы своих друзей из потустороннего мира и организовала для моего мужа какое-нибудь чудо.

Я подвинула договор обратно и спрятала дрожащие ладони.

Этот бриллиант был моей страховкой на всякий случай. А теперь у меня ничего не осталось.

Глава 17

Мне хотелось ее ненавидеть.

Но когда я сидела напротив нее в идеальной кухне, словно сошедшей со страниц книг Марты Стюарт по домоводству, ела булочки только что из сверкающей духовки «Бош» и пила эспрессо из дорогущей кофемашины «Бревилль», это вдруг оказалось невозможным. Я поняла – если б мой муж работал, я тоже все это купила бы. Может, у нас больше общего, чем я думала?

– Завидую твоему дому, правда, – выпалила я, потому что держать это в себе было слишком трудно. – Он просто идеальный.

Я хотела сделать ей комплимент, но услышав мои слова, она будто напряглась.

– Он слишком хорош. Зачем мне стол на двенадцать персон? – сказала она, показывая на деревянный стол ручной работы и стулья с высокими спинками. Ее презрение к идеальному столовому гарнитуру в стиле прованс меня смутило. Может, мы с ней все-таки не так уж и похожи.

– Наверное, раньше ты жила в доме поменьше, да? – предположила я.

В кирпичном доме в колониальном стиле в Коннектикуте, где я выросла, был стол на шестнадцать человек. Им редко пользовались, но мы с сестрами все равно вытирали пыль с люстры и полировали серебро как минимум дважды в год.

Она ловко уклонилась от ответа:

– Прости. Я просто еще не привыкла. Саванне здесь нравится, и я переехала ради нее. Чтобы она могла ходить в хорошую школу.

Попалась! Она не только переехала из жилья поменьше, но и из квартала похуже. Я вдруг почувствовала себя в роли моего мужа, собирающего факты для репортажа. Теория о богатом ухажере, вытащившем ее из бедности, казалась все более вероятной. Ну а как иначе можно выбиться из грязи в князи всего за несколько месяцев?

– Мы тоже переехали сюда ради школы, – решила показать солидарность я. – А куда она ходила раньше? – поинтересовалась я, тщательно стараясь спрашивать только о Саванне, чтобы Холли не чувствовала, будто я копаюсь в ее собственном прошлом.

– Ее отец работал в суде в Ван-Найсе, и мы жили недалеко оттуда.

Я попыталась представить, что за жилье могло быть у них в Ван-Найсе. Об этом районе я знала только то, что там много автодилеров. Когда мы выбирали мне «Лексус», то заезжали там в один из магазинов.

– Там она и ходила в школу, – добавила Холли. – Школа была неидеальная.

По ее лицу скользнула печаль, и на мгновение я решила, что она расплачется. Мне стало не по себе. Новая соседка пригласила меня на домашние булочки, а я допрашиваю ее как в дешевом детективе. Какой же я стала бессердечной стервой! Я копаюсь в ее жизни лишь потому, что недовольна своей. Ну да, у нее появился новый мужчина, который вытащил ее из бедности и поселил в красивом доме. Ну и славно!

Я быстро сменила тему.

– Нужно устроить праздничный ужин! – весело объявила я. – Чтобы стол зря не простаивал. Я сделаю на всех пасты, а ты – десерт, и мы отметим твой переезд в прекрасный новый дом. – Она явно сомневалась, и я добавила: – Мне очень хочется, чтобы мои девочки познакомились с Саванной. Бебиситтер из дома напротив – это же божье благословение!

Бебиситтер мне был не особо нужен, мы с Энди и так постоянно сидели дома, но в теории мысль-то неплохая.

– Ты хочешь устроить вечеринку у меня? – спросила Холли, и я вдруг поняла, что так откровенно напрашиваться к ней на ужин было ужасно бесцеремонно.

Я быстро сдала назад.

– Можем и у нас собраться, наверное, так будет даже проще.

– Нет, – сказала она, – думаю,