Золотой ключик для Насти - Анна Гаврилова

      Когда связь всё-таки наладили, а придворный маг, узнав Рогора, спешно побежал к королю, на землю уже спустились сумерки.

      Внезапное воскрешение главнокомандующего вызвало лёгкую радость монарха. Рогор услышал облегчённый вздох, а через секунду король подтвердил сделанные им выводы…

      В конце осени, Рогору пришлось отправиться в столицу Ремвида, возглавить так называемую «дипломатическую миссию». Главнокомандующий, от имени своего короля, предлагал Ремвиду сдаться, добровольно подписать вассальный договор. На успех этого дела никто не рассчитывал, но ведь попытка — не пытка, тем более, по всем законам, мирным посланникам гарантирована неприкосновенность. Если они не маги, конечно.

      Весной, корабль с высокопоставленными горанцами вышел из столицы Ремвида, неся весть королю Горанга. Идти пришлось на юг, к морю, чтобы после, обогнув материк с запада, попасть в пределы родного королевства. На западных рубежах их и настигли.

      Рогор до сих пор ломал голову пытаясь понять, кто мог атаковать магическим огнём, причём такой силы, что корабль вспыхнул, подобно пучку соломы. В Ремвиде магов нет, а в Горанге нет отступников, способных перейти на сторону врага.

      Опасаясь плена, Рогор переоделся простым матросом, и его действительно пытались захватить, прибывшие к месту крушения, но он всё-таки увернулся.

      Разведчики нашли пару обломков корабля, а флотское командование Горанга пришло к неутешительному заключению — последний зимний шторм сделал своё дело. Рогора вместе с другими пассажирами, посчитали погибшим.

      Гибель главнокомандующего повлекла за собой интриги, многие пытались занять «хлебное» место. Те, кому хватило разума остаться в стороне, тоже гибли — заговорщики убирали всех потенциальных конкурентов. В итоге, офицерская верхушка значительно поредела, а начало войны пришлось отложить.

      «Что ж, эти события — ещё один повод проверить соратников. Но займёмся этим после того, как берега Ремвида станут нашими,» — рассудил Рогор, а вслух сказал:

      — Ваше величество, я готов лично вести армию, но есть одна просьба.

      — Просьба? — удивился правитель. Рогор был единственным, кто никогда ни о чём не просил. Возможно, именно поэтому встал по правую руку от короля. — Рогор, сейчас не время для условий, ты это прекрасно понимаешь.

      Главнокомандующий ничуть не смутился, на месте короля он бы среагировал так же. И всё-таки обида кольнула в сердце. Неужели король сомневается? Неужели всерьёз думает, будто верный воин будет использовать ситуацию, чтобы нагреть руки, превратит начало войны в выгодную сделку?

      — Ваше величество, я не маг.

      — Знаю… — перебил тот.

      — Я не маг, поэтому в спину не ударю. Моя просьба никак не связана с ситуацией и положением, в котором мы находимся.

      — Что тогда? — в голосе правителя прозвучал отголосок любопытства.

      — В одной из деревень есть колдунья. Я хочу её забрать. Себе. В личное пользование.

      Ментальное молчание короля Горанга было красноречивее любых взглядов.

      — Она из тех, кто между мирами прыгает? — недоверчиво спросил он.

      — Да.

      — Но зачем?!

      — Хочу, — коротко отозвался Рогор.

      — Ну… В таком случае, мог и не спрашивать! — развеселился король, тут же перешел на дружеский тон: — Иди и бери, я-то тут причём?

      — Мне нужны гарантии. Неприкосновенность, подтверждённая королём.

      Правитель залился раскатистым хохотом, Рогор едва смог разобрать ответ:

      — Неужели влюбился? Железный Рогор влюбился?

      — Нет, — рявкнул главнокомандующий, с запозданием понимая — этот рык ему ещё откликнется. — Просто желание. Но я хочу быть уверен, что оно исполнится.

      — Хорошо, — отозвался король. — Сегодня будет объявлено о твоём «воскрешении». Войска в полной готовности, но нам потребуется несколько дней, чтоб уладить распри, восстановить субординацию. Через полторы недели к западному берегу прибудет флот.

      — Отлично. За день до этого, я заберу колдунью и отправлю корабль в Горанг.

      — Я позабочусь о том, чтобы твоё желание исполнилось, — отозвался король весело, и связь прервалась.

      Юный маг, сопровождающий корабль-разведчик, сполз по стеночке и закатил глаза. Он был белее верхушек северных гор, дышал тяжело и часто. Рядом с ним нервно попивал вино капитан.

      — Твой корабль начнёт эту войну, — бросил Рогор.

      Радостная весть сделала капитана таким же бледным, едва не уронила на пол.

      Зато сам Рогор заметно повеселел — приятно, когда судьба идёт тебе навстречу, и ещё приятнее, когда сбываются мечты.

      Когда юный Креатин Зерский сообщил, что основной флот в сутках пути, Рогор скомандовал идти к берегу. Вокруг сгущались сумерки, волны беспокойно облизывали бока корабля, попутный ветер едва не рвал паруса. Вопреки ожиданиям команды, шли вовсе не к бухте, а к длинной косе, похожей на высунутый язык ящерицы.

      Матросы разведчика, как и другие моряки королевского флота, сражаться умели. В арсенале корабля имелись не только сабли и доспехи, но даже одно осадное орудие. В своё время, именно Рогор распорядился оснастить корабли и обучить команды — на войне как на войне, лишних бойцов не бывает. Тогда матросы не оценили идею, посчитали муштру несправедливым наказаньем. Теперь поглядывали на Рогора с уважением и лёгким ужасом.

      Главнокомандующий был одет как обычный матрос, но спутать с другими невозможно. Холодное, болезненное лицо, густая чёрная грива, осанка — будто копьё проглотил, а взгляд… таким и убить можно, любой василиск позавидует. За полторы недели ожидания, в особую силу этого взгляда поверили все.

      — Кабы я шел воевать деревню, где меня выходили, я б хоть шлем надел, или маску какую, — шепнул один матрос другому.

      К неожиданности первого, Рогор обернулся. Но промолчал.

      Когда до берега осталось около четырёхсот локтей, главнокомандующий выбрал пятерых и велел грузиться в шлюпку. Магу наказал: если на берегу вспыхнет факел, следует прочесть его мысли, а сам Рогор сделает всё, чтобы Креатин понял его послание. Юный маг опасливо покосился на капитана, после всё-таки расслабился.