Черногорцы в России - Коллектив авторов

Подобная просьба императора была равносильна приказу, и Куропаткину не оставалось ничего другого, как только исполнить волю монарха. Впрочем, похоже, и он был несколько ошарашен чрезмерностью высочайших милостей. Уйти со службы поручиком, а вернуться гвардейским полковником – такое «уравнение в чинах со сверстниками» обычно делалось лишь для представителей иностранных царствующих династий и их ближайших родственников! Резче всего неудовольствие по поводу столь стремительного взлета выразил ближайший помощник Куропаткина генерал В. В. Сахаров35, однако его особое мнение не было принято во внимание.

16 декабря 1902 г. Куропаткин представил Николаю II всеподданнейший доклад следующего содержания36:

«Вашему Императорскому Величеству благоугодно было выразить желание относительно принятия на службу в нашу армию черногорского уроженца Поповича-Липоваца, служившего уже в Л.-Гв. Гренадерском полку и вышедшего в отставку подпоручиком в 1882 г.

Так как означенный Попович-Липовац не принимал русского подданства37, что требуется ныне от всех поступающих на военную службу, то полагалось бы возможным зачислить его, как прежде служившего уже в наших войсках, на прежнем основании.

При принятии его на службу, полагалось бы зачислить его по гвардейской пехоте, чином полковника, со старшинством сверстников его по Л. Гв. Гренадерскому полку, с назначением впредь, до приискания соответствующей должности, в распоряжение Начальника Главного Штаба, с отпуском ему из интендантских сумм содержания в размере: жалования по чину, квартирных по окладу гор. С. Петербурга и столовых в размере 1560 р. (присвоенном командирам отдельных батальонов)».

На подлинном тексте доклада 24 декабря император собственной рукой написал: «Согласен». Вот при каких обстоятельствах состоялось вторичное принятие Липоваца на русскую службу. Приказ об этом был подписан 6 января 1903 г., а с 19 мая по 19 сентября 1903 г. Попович-Липовац командовал батальоном в Лейб-гвардии Гренадерском полку во время лагерных сборов38.

Обязанности Липоваца состояли в написании книги о македонском вопросе. Его первая брошюра на эту тему была выпущена еще в 1899 г., сразу по возвращении в Россию. Предисловие к ней написал Сергей Шарапов, справедливо отметивший, что «г. Попович-Липовац, хотя по происхождению серб и черногорец, но остается все время строго объективным и правдивым и стоит на широкой и справедливой славянской точке зрения». Сама же брошюра представляла собой настоящий политический очерк, или аналитический отчет агента, посланного со специальной миссией дипломатическо-разведывательного характера в одну из наиболее горячих точек тогдашних Балкан. В преамбуле Попович сам вскользь упоминает, что прежде, чем написать его, много путешествовал по Македонии и встречался там с представителями местных революционных комитетов. К сожалению, больше ничего о таковых его путешествиях не известно. Теперь же, поступив на службу в Главный штаб, наш герой взялся развернуть свою брошюру в полноценную книгу. Однако в ходе этой работы он увлекся заочной полемикой с болгарскими авторами, так что в конечном итоге книга (рукопись которой была готова в конце 1903 г.) получилась уже далекой от объективности – это была именно сербская точка зрения на разрешение вопроса. В качестве плана политического урегулирования македонского вопроса она не годилась, на что справедливо обратил внимание генерал В. В. Сахаров, которому рукопись была дана на рецензию. Наш герой получил задание переделать ее39. Но все эти планы были перечеркнуты начавшейся русско-японской войной.

Как только началась война, Попович-Липовац немедленно попросился в действующую армию, и 4 февраля 1904 г. он был командирован в Маньчжурию в распоряжение командующего войсками Маньчжурской армии генерала А. Н. Куропаткина «для выполнения задач особенной важности и доверия», с правами командира полка40. Первой его задачей стало руководство черногорскими добровольцами, прибывшими разными путями в Маньчжурию, чтобы помочь России в борьбе с Японией41. Таковых набралось несколько десятков, и в дальнейшем эта «черногорская дружина» составляла как бы «конвой» Липоваца в различных битвах42.

В дальнейшем Липовацу довелось отличиться 3 июля 1904 г., на второй день боя под Вафангоу, когда он во время общего отхода возглавил арьергард отряда генерала Гласко. Будучи ранен в голову, он остался в строю, поставил орудия на позицию, навел порядок в пехотном прикрытии и тем дал возможность благополучно вывезти застрявшую было пушку и два зарядных ящика43.

Далее, 18 июля 1904 г. в бою у Кангуалина, когда японцы значительными силами обошли правый фланг русских войск, командующий 2-м Сибирским армейским корпусом генерал Засулич приказал Липовацу объединить действия как имеющихся на этом участке, так и выдвинутых из резерва частей44, и восстановить с ними исходное положение. В ходе блистательной штыковой атаки сводный отряд Липоваца сбросил японцев с занятых ими вершин, однако понес при этом тяжелые потери. За этот подвиг 27 ноября 1904 г. приказом Главнокомандующего всеми сухопутными и морскими вооруженными силами, действующими против Японии, за 181, Попович-Липовац был награжден золотым оружием с надписью «за храбрость»45.

В последний день сражения на реке Шахэ тот же Засулич поручил Липовацу отряд в составе двух батальонов и двух охотничьих команд и приказал с ним и занять важный стратегический пункт – «гору с кумирней» (Тера Аму). В течение десяти дней, с 5 по 14 октября 1904 г., отряд упорно оборонял гору и отступил только по приказу свыше. В этом бою Попович-Липовац получил сильную контузию в живот и был представлен к ордену Св. Георгия 4-й степени. Тогда эту награду ему получить не удалось, но три года спустя, 15 июля 1908 г. Георгиевская дума вновь вернулась к этому вопросу, и на этот раз наш герой был удостоен этой награды46.

Во время Мукденских боев полковник Липовац временно командовал отрядом в составе Царицынского и Верхнеудинского пехотных полков с одной батареей, с которым оборонял Сюятенскую долину. После оставления Мукдена с 12 марта по 13 сентября 1905 г. был вр. командующим 4-м пехотным сибирским Верхнеудинским полком, 4 сентября того же года за боевые отличия в Мукденском сражении был произведен в генерал-майоры, и далее в течение месяца командовал 1-й бригадой 5-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии. Русско-японская война, без сомнения, являлась самой яркой страницей в военной карьере нашего героя: его подвиги в эту войну были неоспоримы, впрочем, и не остались без соответствующих наград47.

По окончании войны высочайшим приказом от 18 октября 1905 г. генерал Липовац был вновь назначен в распоряжение начальника Главного штаба и продолжил работу над новым вариантом книги по македонскому вопросу48. Но затем, 20 апреля 1908 г., Попович-Липовац написал прошение об отставке под предлогом болезни и старых ран. Впрочем, сам он в личном письме к генералу А. Е. Эверту утверждал, что уйти в отставку его вынудили «подлые интриги» недругов и «ядовитая аттестация», данная ему бывшими его начальниками на японской войне генералами Штакельбергом и Засуличем, которые поставили крест на его планах дальнейшего карьерного роста 49. В конце того же 1908 г. разразился новый кризис на Балканах, вызванный аннексией Австро-Венгрией Боснии и Герцеговины (оккупированных ею в 1879 г., но формально считавшихся принадлежащими Турции). В дни этого кризиса Липовац уехал в Белград, чтобы в случае войны предоставить себя в распоряжение Сербии; он был принят там с воодушевлением и восторгом50. Но Россия отказалась поддержать выступление балканских славян против Австрии, и война не состоялось51.

В момент своего выхода в отставку Попович-Липовац обратился в военное министерство с просьбой произвести его в следующий чин генерал-лейтенанта, но в этом ему было отказано 52, поскольку он не имел достаточной для этого выслуги лет. На службе в русской армии он пробыл всего лишь 10 лет, 1 месяц и 13 дней, к этому прибавлялось еще 20 лет и 6 месяцев черногорской службы53. Зато военное министерство поддержало другую его просьбу – об увеличении пенсии, которая полагалась ему в размере 860 рублей в год54. После двух лет переписки с министерством финансов и благодаря новой личной встрече с Николаем II в ноябре 1909 г., пенсия Липовацу была повышена до 3360 рублей55. В то же время, пока тянулась тяжба, Попович-Липовац получал негласное пособие из денег из Кабинета Его Величества в размере 2000 (позднее – 1500) рублей56.

Во время Первой балканской войны 1912–1913 гг. Попович-Липовац отправился в Черногорию и находился в рядах ее войск при осаде турецкой крепости Скутари (или Шкодер) на территории Албании. Однако в чем конкретно заключалась его служба здесь, неизвестно.