У ворот зла - Роланд Грин

На крокодила дождем посыпались копья. Некоторым удалось пробить толстую шкуру. Два копья угодили в уязвимые места на морде чудовища. Крокодил зашипел, подобно каше, кипящей на костре, и исчез из виду.

Говинду сделал ритуальный жест, означающий : рука на руку и наклоненная над ними голова. Затем в молчании он повернулся и вошел в золотой водоворот, поглотивший уже Вуону и киммерийца.

Отец его Бессу издал страшный вопль, будто десяток гиен разом подали голос. Птицы, которые еше оставались на берегах Афуи, возле Ворот Зла в панике взлетели, крича и хлопая крыльями. Бессу бросился к дереву, которое наклонилось над водой в самом узком месте реки, и попытался выворотить его из земли.

Остальные дружно бросились помогать Бессу, однако большую часть работы проделал он сам. Казалось, в нем проснулась сила, дремавшая доселе и неведомая ему самому, сравнимая лишь с мощью киммерийца. Пот блестел на коже Бессу, дыхание его было прерывистым, но он был первым. кто побежал по упавшему дереву, проворно пробираясь между сучьями.

Вскоре он был уже на противоположном берегу.

- Воины! Я иду за моим сыном! - крикнул он. - Присоединяйтесь к нам! Мы уничтожим Ворота Зла и их хозяина! Или же останьтесь и познайте позор трусости того, кто оказался трусливее женщины, белокожего человека, мальчишки и старика!

Бессу бросился вперед и стал четвертым, кого поглотил золотой водоворот.

Один молодой и глупый воин поднял было копье, чтобы остановить Бессу, но другой воин, более мудрый, выбил оружие из рук глупца. То был Кубванде. Коварным ударом боевой дубины Кубванде раздробил второму плечо, а затем устремился по мосту.

Однако он не побежал очертя голову в водоворот. На плече он нес здоровенный сук, наскоро срубленный с дерева. Воины, оставшиеся на противоположном берегу, начали тоже, подражая вождю, рубить сучья. Все наполнилось стуком топоров.

Перестук топоров привел в себя Идоссо. Он поднялся на ноги с грацией бегемота и осмотрелся, глядя на своих воинов с таким недоумением, будто те попадали с неба. Заметив Кубванде, он заревел:

- Где эта собака Конан?

- Не собака, - ответствовал Кубванде, - но тот, кто ведет нас туда, куда мы должны идти.

- Вааа!.. - Рев Идоссо заставил взлететь тех немногих птиц, которые еще хоронились окрест в кустарниках.

- Да, - подтвердил Кубванде. Молодой вождь не был глупцом. Он видел выражение глаз остальных воинов после того, как Бессу исчез в Воротах Зла вслед за сыном. Кубванде воззвал к чести каждого из собравшихся воинов. Этому призыву невозможно было противиться.

Да и Идоссо, по правде говоря, слишком много раз ущемлял гордость Конана, равно как и нарушал многие табу. Кубванде снова перебежал по мосту на берег, подошел к великану вождю и что-то проговорил в огромное изуродованное шрамом ухо.

Ноздри Идоссо расширились, будто ноздри леопарда, почуявшего добычу. Он поднял кулак, затем приложил другую руку к ноющей голове.

- Конечно, если чужак ударил тебя так сильно, что тебе нужен уход, я позову деревенских женщин... - начал было Кубванде.

- Сказать тебе, что следует сделать с деревенскими женщинами? пробормотал Идоссо. Кубванде сделал вид, что не расслышал. Последние сучья были срублены. Воины двинулись вперед по дереву-мосту. Они шли медленно не только потому, что мост был скользким, а в воде мог поджидать разъяренный раненый крокодил.

На лице каждого читалось одно и то же чувство: никто не хотел отставать от Конана, гордость которого заставила его отправиться сквозь Ворота Зла в поисках Вуоны. Ни один не желал ставить под сомнение свое мужество, отказываясь последовать за северянином в то неизведанное, что лежало по другую сторону Ворот.

Кубванде в душе осыпал ругательствами глупого мальчишку Говинду и его неразумного отца. С Конана взятки были гладки, Конан чужестранец. Он мог бы уйти, и никто не последовал бы за ним. Мало ли что взбредет в голову чужаку, да еще белому. С мальчишкой же было все иначе. Если бы дурачок не побежал за белым великаном, никому из воинов бамула не нужно было бы сейчас следовать по его стопам.

дал себе страшную клятву Кубванде. Кроме того, в душе он надеялся, что в глупую голову Идоссо не придет мысль взвалить на него, Кубванде, вину за сегодняшний срам.

Кубванде оглянулся и увидел, что Идоссо уже схватил копье и свой полосатый щит, покрытый шкурой зебры. Вождь затянул свой военный пояс из шкуры крокодила, усеянной зубами бегемота. Затем он поднял свое копье и метнул его со всей своей чудовищной силой. Копье пронеслось над рекой, просвистело над головами людей, пробирающихся по мосту, и вонзилось в землю прямо перед самыми Воротами Зла.

- Каждый воин обязан последовать туда, куда пошел Конан! - заревел Идоссо.

Кубванде был уже на середине моста, когда на ствол дерева ступил Идоссо. Наступив на острый сучок, великан застонал и покачнулся. Кубванде вознес к богам мольбу, дабы они низвергли Идоссо с бревна в пасть крокодила. В конце концов, Идоссо не единственный вождь бамула, которому понадобятся его, Кубванде, советы.

Почти все бойцы перебрались на другой берег, за исключением тех немногих, кого сильно покалечила ящерообезьяна, кто не мог самостоятельно подняться на ноги и двигаться вслед за товарищами. На мгновение Кубванде позавидовал им. Полученные раны позволяли им, сохранив честь, не идти в битву против демонов.

Кубванде был почти готов пропустить Идоссо вперед и сунуть ему под ноги конец своего копья, когда великан бросился вперед, пробежал мимо Кубванде по мосту и, выскочив на берег, подхватил свое копье и снова метнул его прямо в самое сердце Ворот Зла.

Копье попало в середину золотого водоворота и исчезло. Мгновение спустя туда широкими прыжками вбежал Идоссо и тоже исчез.

- У нас есть вождь, который возглавит нас в походе на демонскую землю? - крикнул Кубванде. - Воины, вперед!

Никто не побежал при этом оклике, но никто не осмелился и остановиться. Прошло столько времени, сколько требуется, чтобы вскипятить большой котел с бульоном, и дальний берег Афуи опустел. К тому времени, как крокодил всплыл снова, показав из воды единственный оставшийся у него глаз и рассеченную ноздрю, вращение Ворот Зла стало еще более стремительным. Золотой свет начал темнеть, а рев, будто от огромного водопада, бил по барабанным перепонкам раненых, оставшихся на противоположном берегу.

Оставшиеся на суше раненые затыкали уши и прятали головы меж колен, в тщетных попытках укрыться от невероятного рева. По мере того как воронка становилась все уже, неизвестно откуда налетел порыв ледяного ветра, заставивший крокодила уйти в глубину и погнавший по воде листья и ветки.