Как пальцы в воде - Виолетта Горлова

Вечер женщина решила провести дома: не хотелось куда-нибудь идти, а видеться с кем-либо – тем более.

Лора сказала мисс Таунсенд, что хочет сама заняться своей вечерней трапезой (иногда у нее просыпалось желание что-нибудь приготовить). На ужин она нарезала овощной салат и запекла в духовке небольшой кусочек рыбы, к которому полагалось белое вино.

Поужинав, женщина налила себе еще бокал шардоне, чтобы хоть немного сгладить чувство утраты, и громко включила одну из композиций Джорджа Майкла (под нее они с Сержем кружились в легкой танцевальной эйфории). Воспоминания, музыка и алкоголь окончательно надорвали ей душу. Разумеется, результат получился совершенно противоположный ожидаемому (хотя подспудно она, скорее всего, и хотела именно страданий). Долго сдерживаемые чувства накрыли Лору волной горя и тоски. Эта мощная лавина ощущений захлестнула ее здравый смысл, обнажив бескрайний остров разочарований и жалости к себе. Хорошо, есть на свете слезы. Рыдала она горько и бурно, как никогда ранее. Даже когда погибла ее маленькая собачка несколько лет тому назад, Лора не плакала столь безутешно. А десять лет назад умерла ее бабушка, которую она тоже очень любила. Но тогда, как ей сейчас казалось, боль утраты не была такой безысходной и удручающей. Или это только видимость? Время час за часом, день за днем, год за годом втягивает в себя человеческую тоску, печаль, невыносимую боль души, горечь поражений и потерь, оставляя на память неразрывный клубок воспоминаний и грусти, и ясное осознание того, что многое из прошлого уже невозможно повторить, ушедших навсегда – никогда не вернуть, а каждый миг жизни – абсолютен в своей неповторимости. Счастье ли это? Или наказание? Время – безвозвратно, «черная» дыра на планете, ненасытная и всеядная, поглощающая все без разбора: и хорошее, и плохое, по человеческим критериям конечно. У времени – космические законы, вполне возможно, что справедливые и разумные. Или, вероятнее всего, оптимальные, коль действуют они именно так, а не иначе. Только человек не может понять эту высшую справедливость как в силу ограниченности своего ума, так и в силу конечности своей жизни.

Лора сидела в своем любимом кресле и уже пила розовое бордо, слегка разбавленное и подсоленное ее слезами. Рядом, на кофейном столике, стояла бутылка, в которой «лекарства» от любовных страданий было более чем достаточно. И похоже, ее уже совсем не волновал тот факт, что может повториться печальный опыт перебора с алкоголем и последующего, совсем не радостного, похмелья. В конце концов слезы иссякли, душевная боль притупилась, как утихает зубная боль после обезболивающей таблетки: больной зуб продолжает еще немного ныть, но микробный очаг хотя бы не бьет электрическим разрядам по нервам.

«Нет, раскисать я не буду, – печально думала женщина, – мне уже далеко не двадцать, но поплакать было необходимо». Она решительно поднялась, правда, твердость ее походки была несколько смягчена не совсем точной координацией движений. Покопавшись в своем айфоне и не найдя никаких сообщений от Сержа, она уверенно стерла номер его телефона из памяти аппарата. «Вот так бы легко стереть и самого мужчину из своего сознания», – подумала она, проделав то же самое со своим ноутбуком. «Все, никаких следов не осталось», – громко сказала Лора вслух, надеясь при этом на большую действенность произнесенного. Вспомнилась прочитанная у кого-то фраза, что «больше всего ранят осколки разбитого счастья». Но все же какая-то неясная мысль, возможно, призрачная надежда, иногда посещала ее голову, но размышлять об этом она не стала.

На следующий день, в воскресенье, Лора проснулась рано. Накануне с вином она почти не переусердствовала, так что проснулась в свой постели, выспавшаяся и более-менее успокоившаяся.

Погода приятно радовала не очень жарким солнцем и ясным небом.

Приняв душ и облачившись в новый домашний костюм, купленный в Венеции, женщина пошла на кухню завтракать. На сегодняшний день никаких планов она пока не строила. Можно было пока отдохнуть, потому что настроить себя на плодотворную работу Лора не смогла бы. Сегодняшнее расписание дня зависело от ее настроения, погоды и спонтанных желаний; «отпускное» состояние прочно приковало ее сознание к праздному безделью.

Позавтракала она обычным завтраком: яблочным соком, чаем и свежим круассаном (спасибо миссис Таунсенд). И в какой-то момент почувствовала, что соскучилась по своему дому. Вчера ей некогда было с ним «поздороваться» поближе.

Особняк мисс Кэмпион располагался недалеко от парка и озера. Архитектура и дизайн дома были разработаны профессионалами, работы которых нравились Лоре, и она была не разочарована полученным результатом.

Каждый этаж был выполнен в своем стиле: от готики до эклектики. Часть стен дома были расписаны французскими и итальянскими миниатюрами. Журналистку настолько увлек процесс оформления интерьера, что почти все мелкие детали декора она подбирала самостоятельно, проявив при этом художественный вкус и чувство стиля.

Но сейчас, спустившись в гостиную, выполненную в готической манере, немного разбавленным эклектикой (как же без большого плазменного экрана и современной бытовой техники? Все же не пятнадцатый век), женщина вдруг почувствовала неясное чувство страха. Странно, но месяц назад Лора испытывала совершенно другие ощущения. Готика ей нравилась своей мрачностью, но почему-то не сегодня. Она даже бросила тревожный взгляд на часы, выполненные в форме большого яйца, привычно и спокойно отражающие конкретный момент вечности в широко раскрытой пасти оливково-коричневой кобры. Бронзовый гамадриад, казалось, не собрался трапезничать раньше положенного времени.

Скоро должны будут подойти садовник Харли Таунсенд и ландшафтный дизайнер Ларс Слэйтер, который занимался оформлением зеленого пространства, окружающего ее особняк. И сегодня ему предстояло заняться устройством альпийских горок на участке.

Допив чай, Лора поднялась в гардеробную переодеться. Менять наряды в течение дня стало для нее привычным делом, хотя и не новым, просто раньше не было ощущений эстетического удовольствия от созерцания своего отражения в зеркале. Она хотела произвести на Ларса впечатление. Дизайнер ей нравился, он почему-то напоминал журналистке школьного преподавателя физической культуры: мускулист, но не гипертрофированно, достаточно симпатичное лицо с правильными чертами, большие глаза – за стеклами очков: то ли серые, то ли серо-голубые. Высокий и светловолосый. На вид – лет двадцать восемь. И как она узнала впоследствии, Ларсу исполнилось тридцать пять, сейчас мужчина получает второе образование ландшафтного дизайнера, по первому образованию он биохимик, холост. «Что-то много симпатичных холостяков появилось в моем окружении, – усмехнулась про себя Лора, – но и этот тоже, похоже, убежденный. Какие-то мутации произошли в генах современных мужчин, многих из них природа лишила инстинкта продолжения рода, и самое обидное, что «мутировали» самые симпатичные и умные. Радует, что хотя бы Ларс, судя по его оценивающему взгляду, гетеросексуал». Мисс Кэмпион нормально относилась к гомосексуалистам, многих знала, высоко ценивала их способности, творчество, неординарность. Просто она сожалела, что они не смогут передать свои качества последующим поколениям, впрочем, при нынешнем уровне развития суррогатного материнства есть надежда, что кто-нибудь все же «продолжит себя».

Лора поднялась на третий этаж, где располагался зимний сад. Под него она выделила самую светлую комнату, с большим количеством окон во всю стену и стеклянным потолком. Отсюда открывается красивый вид на университетские корпуса, парк и чуть затуманенную гладь Хрустального озера. Полюбовавшись красотами и заметив Харли и Ларса, направляющихся к крыльцу дома, женщина спустилась вниз и вышла из дома. Поздоровавшись с мужчинами и с удовольствием выслушав их восхищенные комплименты, она возвратилась в гостиную, дав возможность мужчинам заняться своими делами.

Приготовив себе еще тост и чай, Лора расположилась в широком мягком кресле за кофейным столиком, у огромного камина. В круизе она редко включала телевизор, впрочем, и до путешествия Лора нечасто целенаправленно смотрела телевизионные передачи, выбирая наиболее интересные для себя. Но сейчас женщина решила просмотреть хотя бы информационные программы. Выпив чашку чая и съев тост, Лора незаметно для себя уснула, откинув голову на мягкий, приятно пахнущий сафьяном подголовник кресла. И уже засыпая, вспомнила, что такая же нотка аромата была одной из составляющих букета туалетной воды Сержа. С воспоминанием о любимом мужчине она заснула.