Как пальцы в воде - Виолетта Горлова

Дело в том, что Мирел лет с двенадцати, в период значительного улучшения своего мышления, увлекалась системами прорицания, а именно: магией и гаданием на картах Таро. Миссис Таунсенд не стала запрещать дочери это, не такое уж безобидное, увлечение, рано поняв, что Мирел, немного отстававшая в своем умственном развитии, вполне преуспевала в формировании своего сексуального интереса. К тому же девушка быстро приобрела весьма выдающиеся формы и вполне могла составить конкуренцию эротичным моделям «Плейбоя». Ее родители понимали, что их дочь нельзя отпускать далеко от дома: повышенная сексуальность и некоторая расплывчатость нравственных критериев – опасный симбиоз, последствия которого могут быть не очень хорошими. Поэтому увлечение мистикой на фоне такого сочетания они посчитали вполне невинными шалостями. Возможно, все бы так и обстояло, если бы характер Мирел не варьировался от приветливого и добродушного до агрессивного, мстительного и злобного, хотя девушка, обладающая большой степенью двуличности и лицемерия, умела это скрывать. Поэтому в настоящее время сложившийся жизненный уклад устраивал как мисс Кэмпион, так и семейство Таунсенд. Конечно же, Лора, как и другие окружающие не догадывались о том, что у красивой прислуги были такого рода проблемы: Мирел очень хорошо справлялась со своей работой, не навязывала свое общение, что можно было бы ожидать от некогда не совсем здорового ребенка. К тому же гости Лоры получали эстетическое удовольствие, наблюдая такую совершенную физическую красоту в прелестном женской обличье. И черный кофе, оттеняющий белизну фарфора в изящной руке Мирел, казался им более ароматным. Но все же многие знакомые семьи Таунсенд недоумевали: почему неглупая молодая и красивая девушка не занимается своим образованием, впрочем, объяснение, что дочь хочет помогать своим родителям, было вполне приемлемым. На самом деле Мирел все более чем устраивало: у нее были свои планы и она преуспевала в их реализации.

Мисс Кэмпион любила свой дом. Выбранный ею готический стиль интерьера трехэтажного особняка был достаточно мрачен, несмотря на тот фактор что внутреннее его убранство оживлялось пятнистой палитрой всевозможных оттенков желтого, зеленого, голубого, коричневого цветов, хотя все эту пеструю картину создавали неживые существа. Лора с детства обожала земноводных и пресмыкающихся животных и собрала достаточно большую и многообразную коллекцию игрушечных представителей этих классов и видов. Лягушки, жабы, ящерицы, змеи, игуаны, черепахи, вараны, аллигаторы, крокодилы… от микроскопических до десятифутовых. Все ее знакомые знали о необычном хобби журналистки и считали своим долгом преподнести ей в подарок особо редкие экземпляры. Пока еще в большом доме находилось место для многочисленных рептилий и земноводных, однако в скором времени могли возникнуть проблемы для размещения постоянно увеличивающейся коллекции.

Поначалу семья Таунсенд не понимала увлечение своей хозяйки, но постепенно привыкли к этим почти готовым персонажам для ужастиков и фантастических триллеров. Миссис Таунсенд, непосредственно занимающаяся уборкой в особняке, нередко даже разговаривала с ними, стирая пыль с их морд, лап и других частей тела. Хотя, наверно, в большей степени, она это делала, чтобы заглушить свой внутренний страх или, возможно, брезгливость.

Приятная, чуть полноватая, но весьма энергичная женщина обожала заниматься домашним хозяйством. Такое отношение для Лоры было за гранью ее понимания, но за эту «грань» характера она была очень благодарна своей прислуге. Приятно, когда наемный работник относится к своей работе как к хобби, и занимается ею в силу своей душевной потребности, а не только из-за материального поощрения.

Миссис Таунсенд обрадовалась возвращению своей хозяйки и была в восторге от таких перемен ее внешности, но будучи дамой с опытом понимала, что дело не только во внешних изменениях. Лора в двух словах рассказала ей о своих впечатлениях от круиза по Средиземноморью, пытаясь быть ровной и доброжелательной и, похоже, прислуга не догадалась, что творилось у нее в душе.

Сделав необходимую работу по дому, женщина ушла. Лора прослушала автоответчик, просмотрела электронную почту, которую за время круиза открывала всего лишь пару раз; и сейчас обнаружила в ней массу различных приглашений на премьеры спектаклей и фильмов, светские приемы, всевозможные выставки и показы. Затем немного пообщалась по скайпу с матерью. Журналистке повезло, ее родители были заняты своей жизнью и особо не вмешивались со своими советами и нравоучениями в дела женщины. При этом у нее с матерью и отцом сложились замечательные отношения, но отсутствовала психологическая потребность общаться чаще двух раз в неделю.

Затем Лора занялась пересмотром своего гардероба. Многократные примерки ее обрадовали: почти весь свой старый гардероб нужно менять, но этот факт ее только обрадовал. С недавних пор ей стал нравиться сам процесс примерки и покупки новых вещей. Завтра она этим займется, хотя и привезла с собой целый чемодан обновок, но в основном летнего сезона, а не мешало бы уже подготовиться к осени, которую журналистка очень любила.

Несмотря на внутренние переживания, в целом ее настрой оставался оптимистичным, только не очень обрадовал вдруг появившийся аппетит, по-видимому, любовные страдания не смогли окончательно его подавить, а она уже немного отвыкла от его наличия в своих желаниях. Впрочем, это вполне нормально. Единственный выход: усилием воли сдерживать желания своего желудка, впрочем, мозг в этом деле играет первую скрипку. Некоторые моменты своей тактики и стратегии женщина уже продумала. Зная свою любовь к сладкому, она еще перед круизом купила заменитель сахара. Конечно, это не очень полезный для здоровья препарат, но носить на себе лишние килограмм не менее вредно. Тем более что порошок стевии – если верить Интернету – даже полезен. Таким методом она попытается обмануть организм, употребляя меньше углеводов в виде сдобы, шоколада и кондитерских изделий. В морском путешествии Лора даже не успела толком попробовать этот заменитель, но сейчас он должен будет ей помочь в стабилизации достигнутого веса; пару раз выпивая искусственно подслащенные напитки, ей не понадобились сладкое дополнение. Но эксперимент, проведенный на лайнере, не может являться показателем: там и так не было аппетита, да и влюбленность стимулировала желание сбросить вес.

Вечер женщина решила провести дома: не хотелось куда-нибудь идти, а видеться с кем-либо – тем более.

Лора сказала мисс Таунсенд, что хочет сама заняться своей вечерней трапезой (иногда у нее просыпалось желание что-нибудь приготовить). На ужин она нарезала овощной салат и запекла в духовке небольшой кусочек рыбы, к которому полагалось белое вино.

Поужинав, женщина налила себе еще бокал шардоне, чтобы хоть немного сгладить чувство утраты, и громко включила одну из композиций Джорджа Майкла (под нее они с Сержем кружились в легкой танцевальной эйфории). Воспоминания, музыка и алкоголь окончательно надорвали ей душу. Разумеется, результат получился совершенно противоположный ожидаемому (хотя подспудно она, скорее всего, и хотела именно страданий). Долго сдерживаемые чувства накрыли Лору волной горя и тоски. Эта мощная лавина ощущений захлестнула ее здравый смысл, обнажив бескрайний остров разочарований и жалости к себе. Хорошо, есть на свете слезы. Рыдала она горько и бурно, как никогда ранее. Даже когда погибла ее маленькая собачка несколько лет тому назад, Лора не плакала столь безутешно. А десять лет назад умерла ее бабушка, которую она тоже очень любила. Но тогда, как ей сейчас казалось, боль утраты не была такой безысходной и удручающей. Или это только видимость? Время час за часом, день за днем, год за годом втягивает в себя человеческую тоску, печаль, невыносимую боль души, горечь поражений и потерь, оставляя на память неразрывный клубок воспоминаний и грусти, и ясное осознание того, что многое из прошлого уже невозможно повторить, ушедших навсегда – никогда не вернуть, а каждый миг жизни – абсолютен в своей неповторимости. Счастье ли это? Или наказание? Время – безвозвратно, «черная» дыра на планете, ненасытная и всеядная, поглощающая все без разбора: и хорошее, и плохое, по человеческим критериям конечно. У времени – космические законы, вполне возможно, что справедливые и разумные. Или, вероятнее всего, оптимальные, коль действуют они именно так, а не иначе. Только человек не может понять эту высшую справедливость как в силу ограниченности своего ума, так и в силу конечности своей жизни.

Лора сидела в своем любимом кресле и уже пила розовое бордо, слегка разбавленное и подсоленное ее слезами. Рядом, на кофейном столике, стояла бутылка, в которой «лекарства» от любовных страданий было более чем достаточно. И похоже, ее уже совсем не волновал тот факт, что может повториться печальный опыт перебора с алкоголем и последующего, совсем не радостного, похмелья. В конце концов слезы иссякли, душевная боль притупилась, как утихает зубная боль после обезболивающей таблетки: больной зуб продолжает еще немного ныть, но микробный очаг хотя бы не бьет электрическим разрядам по нервам.