Двадцать новогодних чудес - Кристина Эмих

мышцы в своем фитнес-центре с бассейном. Качал ты мышцы, да не те. Все, больше так не будет. Не-бу-дет!» — Кира смахнула челку, воинственно нажала на газ и проскочила на красный, прямо перед мордой оторопевшего автобуса, резко вписалась в поворот и оказалась перед кафе. Было уже без четверти восемь.

«Опоздала на 45 минут. Valli, неужели ты меня не дождался?» — с тоской подумала Кира, быстро паркуя машину на свободном месте. Хлопнув дверцей, в распахнутой куртке она метнулась из машины наружу. Окна кафе сияли теплым предновогодним светом, вот их окно. Кира не удержалась и, как обычно, прислонившись к выступу, заглянула — окно было слегка покрыто изморозью, но за ним угадывался такой знакомый силуэт. Кира прижалась лицом к стеклу, все еще прячась — она пыталась угадать, что сейчас происходит внутри этого человека, внезапно и молниеносно ставшего ей таким близким, что иногда ей даже становилось страшно. С Германом такого не было никогда. Она чувствовала его заботу, знала, что он никогда не подведет и никогда не предаст ее — так повелось еще в студенческие годы. Валентин был другим, и Кира тоже была другой с ним, какой она себя не знала раньше, и эта, другая Кира, более безрассудная, рисковая, жестокая, ее восхищала, но и пугала. Ведь она и сама не знала, что от нее, этой другой Киры, ждать.

«Позвони мне! Вот прямо сейчас, набери. Спроси, где я? Почему тебе приходится меня ждать, когда каждая минута на счету — сейчас, перед Новым годом. Valli, почему ты мне не написал, не позвонил?» — подумала Кира. Она загадала: если он позвонит ей, пока она досчитает до 40, то все будет хорошо. Хо-ро-шо. Они как-то справятся, договорятся, найдут выход. Ведь не может же быть, чтобы все кончилось так нелепо, сейчас, здесь, в этом эпицентре предпраздничного безумия? Кира замерла. Она увидела, что Валентин обернулся и посмотрел в сторону окна. «Что-то почувствовал?». Но нет, он встал и направился к выходу. «Позвони мне! Ну позвони!»

Кира еще сильнее вжалась в пространство за колонной, чтобы он ее не заметил. И увидела, как Валентин выходит, стоит напротив своего авто, запрокинув голову навстречу падающим хлопьям, затем медленно и как-то ссутулившись оборачивается и уходит в сторону метро. Кира не знала, почему не побежала за ним, не догнала, не сказала то, что так и вертелось у нее в голове: «Valli, пусть, пусть все остается как есть. Только не уходи, не надо уходить вот так, молча…» Все чувства, овладевшие ею этим днем, внезапно исчезли. Внутри осталась пустота и какое-то странное ощущение, будто бы она не Кира, а новогодний елочный шарик, слегка надтреснутый, но с виду еще очень яркий и нарядный.

Кира открыла машину и упала на сиденье. Она еще раз проверила телефон — ни звонка, ни сообщения от него. Ничего. Рядом громоздилась огромная пожарная машина, которую она купила для Вани. Кира погладила руль: «Ну что, малышка. Хотя бы ты меня не бросила. Поехали домой, к Гере. Нужно как-то вытерпеть этот день до конца. А завтра… завтра будет легче. Наверное…»

До Нового года оставалась одна ночь.

***

Когда Кира добралась до дома через все пробки, да еще и пару раз покружив по микрорайону в надежде оттянуть встречу с мужем, была полночь. Кира окунулась в знакомую темноту прихожей, на автомате повесила свою куртку, стянула ботинки и, стараясь быть незаметной, насколько это вообще возможно, скользнула на кухню.

— Кир, ты? Я уже начал волноваться.

Герман включил торшер, под которым Кира так любила сидеть вечерами.

— Есть хочешь? Кофе?

— Водки. Нет, воды дай.

Кира забралась в кресло с ногами и настороженно замолчала.

Герман налил стакан воды, протянул ей и сел напротив.

— Вот только не сейчас! Давай завтра. Только не заводи сейчас разговор, как мы будем дальше. Я просто… просто не в состоянии! Ты вообще не представляешь, какой кошмарный был день.

Она судорожно глотала теплую воду и чувствовала, что вот-вот — и слезы потекут прямо в стакан, и тогда вода станет похожей на морскую — ласковую, такую нежную с ней, которую Кира так любила.

— Хорошо. Поговорим о… о нас после. Но сейчас надо решить, как провести выходные. Видишь ли, у нас гость, который не в курсе всей этой истории. Да ему и не надо быть в курсе.

Кира чуть не поперхнулась.

— Гера! Какие гости? Ты сбрендил? Нам только гостей не хватало! Опять какие-то дальние родственники или друзья детства? — Кира даже подскочила от возмущения.

— Тише, разбудишь. — Гера улыбнулся.

— Ты точно издеваешься. Мазохист ненормальный. Я думала, приду — а в коридоре ты мне чемодан с вещами уже выставил. А ты — гостей приглашаешь!

Кира вылетела из кухни так быстро, что Герман даже не успел подняться и остановить ее.

«Куда же он их разместил? Ага, в пустую комнату! Вот почему завел разговор про ремонт! Точно, знал заранее — и молчал! Гости, значит, у тебя? Сейчас будет всем веселая ночь!» — яростно пронеслось у Киры в голове. Она со всего размаху распахнула дверь в комнату и… замерла на месте.

Посередине на надувном матрасе, который они с Герой брали в походы на озера, в мягком свете ночника спал ребенок. Мальчик, с рыжей непослушной челкой. А рядом уютно свернувшись в комок спал большой рыжий кот Михаил.

Кира осторожно опустилась рядом на пол и, до конца не веря происходящему, потрогала знакомые мягкие вихры. Ванька засопел еще громче, а кот, потревоженный ее вторжением, недовольно ударил хвостом. Кира обернулась и увидела силуэт Германа, стоящего в дверях. Она еще раз потрогала сонного малыша, накрыла его белым пушистым пледом, похожим на снежное облако.

Герман аккуратно прикрыл дверь, и они вернулись к столу.

— Гера, я ничего не понимаю. Как это? Мне же сказали, что Ваньку забрали другие люди? Как ты вообще узнал о нем?

— Кир, ты как обычно, ничего не замечаешь вокруг себя. Нет, это не упрек. Просто ты такая. Ты же про него все уши прожужжала своей Светке.

— Ты меня подслушивал?

Герман поднял брови:

— Ты просто не замечаешь, как громко разговариваешь по телефону.

— Но как ты его нашел, как понял, что это Ваня?

— Посмотрел фото.

— Ты рылся у меня в телефоне? Гера!

Муж покачал головой, и Кира притихла.

— Ладно. Но как ты приют нашел?

— Позвонил твоей начальнице. Спросил, кому вы проводили праздники, сказал, что хочу на работе порешать со сбором подарков. Вот и все.

Кира замолчала и