Беременна от Братвы (ЛП) - Фокс Мари

Я целую ее в висок, чувствуя прилив удовлетворения, крепко обнимая ее, зная, что она моя во всех отношениях, которые имеют значение.

Она вздыхает, ее тело расслабляется напротив меня, ее глаза закрываются, когда ее охватывает усталость. Мы лежим там вместе, забытый внешний мир, потерянные в последствиях нашей страсти, и я знаю, без сомнений, что никогда ее не отпущу.

Глава 18 - Сара

Я стою в примерочной, натягивая черное платье, которое выбрал для меня Иван. Ткань облегает мои изгибы, подол дерзко завышен, не оставляя простора для воображения. Весь этот поход по магазинам был идеей Ивана, его способом убедиться, что я буду носить именно то, что он хочет, когда мы вернемся в Штаты. Он даже не потрудился скрыть свои причины, небрежно упомянув, что у него не будет времени, когда мы вернемся, так что это должно быть сейчас.

Я делаю глубокий вдох, разглаживаю платье на бедрах, прежде чем выйти в главную зону бутика. Иван ждет меня, небрежно прислонившись к плюшевому креслу, его глаза отрываются от телефона, как только он слышит мои шаги.

Его взгляд блуждает по моему телу, медленно и неторопливо, заставляя мою кожу покалывать под интенсивностью его пристального взгляда. На мгновение воздух между нами сгущается, заряженный чем-то электрическим. Наконец, его губы изгибаются в удовлетворенной ухмылке.

— Ты выглядишь потрясающе, — говорит он, его голос тихий, почти мурлыкающий. — Я не хочу, чтобы другие мужчины видели все это. — Его глаза темнеют, в его тоне ясно слышно собственничество.

Я смотрю на платье, осознавая, насколько оно откровенное, и небольшая часть меня не удивлена его реакцией. Иван всегда был собственником, всегда нуждающимся в утверждении своего контроля. Это то, к чему я привыкла, хотя это все еще иногда раздражает меня. Но я знаю, что лучше не спорить. Вместо этого я киваю и возвращаюсь в примерочную, чтобы примерить следующее платье, которое он выбрал.

Оно другое все еще элегантное, но более скромное, подол чуть выше колен, вырез выше, оставляя гораздо больше простора для воображения. Я надеваю его, мягкая ткань ощущается как вторая кожа, и на мгновение останавливаюсь, чтобы оценить, насколько хорошо оно сидит. Вкус Ивана безупречен, я отдам ему должное.

Когда я снова выхожу, его глаза загораются одобрением, а на лице появляется улыбка. — Идеально, — говорит он, вставая, чтобы сократить расстояние между нами. Он медленно обходит меня, его рука касается моей талии, пока он впитывает каждую деталь. — Это тебе подходит.

Я чувствую тепло его прикосновения сквозь ткань, напоминание о вчерашнем вечере, и мое сердце пропускает удар. Я заставляю себя сосредоточиться на настоящем, когда он поворачивается к продавщице, его тон командующий. — Мы берём его. Проходите к кассе.

Когда мы выходим из бутика с сумками в руках, присутствие Ивана, как всегда, властно, привлекая внимание всех вокруг нас. Мы входим в лифт, и я делаю глубокий вдох, пытаясь успокоить беспокойство, поселившееся в моей груди. Я всегда ненавидела лифты, маленькие, замкнутые пространства, в которых я чувствую себя в ловушке. Это то, о чем я никогда не говорила Ивану, то, с чем я пыталась справиться сама.

Он смотрит на меня, его острые глаза улавливают напряжение в моей позе. — Что не так? — спрашивает он, его голос тихий, но настойчивый.

— Ничего, — быстро говорю я, качая головой. — Скоро все закончится.

Я пытаюсь сосредоточиться на тихом гудении лифта, когда он начинает спускаться, но стены словно сжимаются, пространство вокруг меня с каждой секундой становится все меньше. Мой Дыхание учащается, пульс ускоряется, и я понимаю, что балансирую на грани паники.

Внезапно лифт резко останавливается, и мое сердце подпрыгивает к горлу. Свет мигает, и я чувствую, как на меня обрушивается первая волна полномасштабной паники.

— Сара. — Голос Ивана прорезает дымку, твердый и властный, но я слышу скрытое беспокойство. Он подходит ближе, кладет руку мне на плечо и поворачивает меня к себе лицом. — Посмотри на меня.

Я пытаюсь сосредоточиться на нем, но стены, кажется, смыкаются, воздух становится густым и тяжелым. Моя грудь сжимается, и я чувствую, как паника царапает мое горло, угрожая поглотить меня. Хватка Ивана на моей руке усиливается, и он притягивает меня к своей груди, обхватывая руками в защитном захвате.

— Ты в безопасности, — бормочет он, и его голос, надежный якорь в хаосе. — Я здесь. Просто дыши.

Я прижимаюсь к нему, зарываюсь лицом в его грудь, пытаясь выровнять дыхание. Его запах окружает меня, знакомый и приземленный, и я сосредотачиваюсь на ритме его сердцебиения, сильном и ровном у моего уха. Его руки потирают успокаивающие круги на моей спине, и медленно паника начинает отступать, стеснение в груди ослабевает, когда я делаю более глубокие вдохи.

— Хорошая девочка, — шепчет он, его голос мягкий и успокаивающий, та его сторона, которую я редко видела. — Просто держись за меня.

Я закрываю глаза, сосредотачиваясь на тепле его тела, силе его рук, и впервые я чувствую, как меня охватывает чувство покоя. Страх все еще здесь, таится на заднем плане, но присутствие Ивана успокаивает меня так, как я не ожидала. Он всегда был источником контроля и власти, но в этот момент он стал чем-то большим, чем-то, что ощущается почти как безопасность.

После того, что кажется вечностью, лифт резко возвращается к жизни, свет выравнивается, и он снова начинает двигаться. Иван продолжает держать меня, его рука гладит мои волосы, пока я медленно прихожу в себя, паника утихает до тупой пульсации в глубине моего сознания.

Когда двери наконец раздвигаются, я судорожно вздыхаю, выходя из лифта, Иван все еще рядом со мной. Ноги кажутся нетвердыми, но он поддерживает меня, выводя на открытый воздух.

— Спасибо, — шепчу я едва слышным голосом, поднимая на него глаза и встречаясь с ним взглядом.

Он кивает, выражение его лица серьезное, но мягче, чем я видела раньше. — Тебе не нужно меня благодарить, — говорит он, его голос тихий. — Ты моя, Сара, и я забочусь о тебе.

Эти слова вызывают дрожь во мне, и впервые я позволяю себе поверить, что, возможно, просто возможно, в этом человеке есть нечто большее, чем тьма, которую он так часто носит, словно доспехи.

Глава 19 - Иван

Вернувшись в Нью-Йорк, я ощущаю знакомый пульс города, когда переступаю порог своего дома. Последние несколько дней были размытыми встречами, делами и обеспечением империи, которую я построил. Теперь, когда я переступаю порог, в моей груди поселяется странное чувство предвкушения. Прошло некоторое время с тех пор, как у меня был момент тишины, и, направляясь в свой кабинет, я задаюсь вопросом, удалось ли Саре найти хоть какое-то подобие покоя в этом месте.

Когда я толкаю дверь в кабинет, я сталкиваюсь с зрелищем, которое останавливает меня на месте. Сара сидит на краю большого кожаного кресла, повернувшись ко мне спиной, и листает потрепанный фотоальбом. Комната наполнена мягким шелестом перелистываемых страниц, тусклый свет настольной лампы отбрасывает на нее теплое сияние, пока она изучает изображения.

Она поднимает глаза, когда я вхожу, ее глаза широко раскрыты, в них смешались любопытство и что-то еще, что-то более мягкое, более уязвимое. — Я просто убиралась, — быстро говорит она, как будто ее застали за чем-то, чего она не должна была делать. — Я нашла это, спрятанное в одном из ящиков.

Я пересекаю комнату, мой взгляд скользит к альбому на ее коленях. Прошло много лет с тех пор, как я видел его, много лет с тех пор, как я позволял себе просматривать эти старые фотографии. Воспоминания нахлынули, когда я сел рядом с ней, моя рука коснулась выцветшей обложки.

— Семейные фотографии, — бормочу я, и в моем голосе слышится нотка чего-то, что я не могу точно назвать. — Давно я на них не смотрел.

Сара смотрит на меня, ее выражение лица нерешительно, как будто она не уверена, стоит ли задавать вопросы, которые я вижу в ее голове. Через мгновение она набирается смелости. — Кто они? — тихо спрашивает она, проводя пальцами по краю фотографии.