Последняя буква Севера. Книга вторая - Лина Винчестер

изумления, не такого ответа она ожидала. Во рту у меня пересохло, мышцы напряжены, я смотрю в глаза Констанс, но боковым зрением слежу за девчонками, чтобы успеть увернуться, если вдруг замахнутся для удара.

– Надо же, все как в сказке, маленькая замухрышка получила то, о чем мечтала. – Констанс вскидывает руку, рассматривая свой маникюр. – Только вот незадача, ты так и осталась сидеть во френдзоне. Бедняжка.

– Всегда приятно, когда тебе искренне сочувствуют, – выдыхаю я. – Нам обязательно разговаривать или мы сразу можем перейти к части, где выдергиваем друг другу волосы?

Констанс вскидывает бровь.

– Извини, но я руки марать о грязь не буду. Просто хочу спросить. – Она делает шаг и встает вплотную ко мне. – Тебе самой от себя не противно? Прыгаешь из койки в койку. Оливер, Джейк, кто следующий? Рэм или Ник?

Сжав кулаки, я вскидываю подбородок.

– А кто у тебя стоит в очереди после Оливера и Мейсона? Хватить строить из себя святую, Констанс.

На секунду ее глаза словно вспыхивают от ярости. Констанс вскидывает руку для пощечины, и я тут же отталкиваю ее от себя, она врезается спиной в дверцу машины позади. Айрис и Тиффани приходят подруге на помощь и, схватив за плечи, обездвиживают меня.

– Девочки, – пищит Тиффани, оглядываясь, – вдруг кто из учителей увидит.

– А мы скажем, что разыгрываем сценку, – с улыбкой отвечает Айрис. – Нужно поставить Тряпку на место. Слышала, что сказала Констанс? Хочешь, чтобы она нырнула еще и в постель к Рэму?

Тяжело сглотнув, Тиффани качает головой. Констанс протягивает руку и обхватывает мои щеки холодной ладонью, ногти больно впиваются в кожу, и я уверена, что после них останутся полукруглые вмятины.

– Знаешь, что бывает с теми, кто лезет в чужие отношения?

– Вы расстались на тот момент, Констанс.

– Как будто в первый раз. Это моя территория, Тряпка, моя школа и мой парень, – шипит она. – Я долго терпела тебя ради Оливера, но теперь ты будешь играть по моим правилам. Если я говорю: «Прыгай», ты спрашиваешь: «Как высоко?». Ты это поняла? Ты должна знать свое место. Знаешь, где оно? Там, где место всем половым тряпкам – на полу у меня под ногами. Я хочу, чтобы ты произнесла вслух, где твое место.

Втягивая носом воздух, я молчу, и ногти впиваются в щеки сильнее.

– Говори.

– Пошла ты, Констанс.

– Ты скажешь, а потом повторишь это, лежа на асфальте. – Она расстегивает молнию на моем рюкзаке и, перевернув, вываливает все содержимое на асфальт. – Ой, я такая неловкая.

Прижав ладонь к губам, она проходится по моим тетрадям с конспектами, учебникам и по рюкзаку. Пытаюсь вырваться, но девочки слишком крепко держат меня, так что остается только смотреть на то, как Констанс бьет каблуком по экрану калькулятора и закатывает ручки под стоящую рядом машину.

– Мне становится скучно. – Ее ладонь вновь оказывается на моих щеках, а затем перед моим лицом появляется камера телефона. – Скажи, кто ты и где твое место, или я превращу твою жизнь в ад.

– Я бы поспорил, – слышу я голос Джейка. Констанс теряется, хватка ее пальцев ослабевает, и я поворачиваю голову.

Джейк держит телефон, снимая все происходящее на камеру, а рядом с ним стоит Оливер.

– Оставь ее, – просит Олли. – Констанс, с ума сошла?! Оставь ее в покое.

– Серьезно, будешь ее защищать? Может, еще раз переспишь с ней, чтобы она не расстраивалась?

Оливер подходит ближе, и Айрис с Тиффани отступают.

– Руки, – цедит Олли, и Констанс медленно отводит пальцы от моего лица, но не отходит. – Ты в порядке, Мик?

– Да, – отвечаю я, уворачиваясь от его прикосновения.

Я присаживаюсь, чтобы собрать свои вещи, но Джейк цокает языком.

– Нет, Микаэла, тебе помогут. Девушек бить нельзя, но наша мисс Популярность, к сожалению, понимает только язык угроз и насилия, – говорит Джейк, направляя камеру на Констанс. – В наше время телефоны играют роль пистолетов, ты в курсе? Я убью твою личность в интернете всего одним кликом. Ты ведь у нас милый блогер, которого все обожают, верно? Каково же будет удивление твоих подписчиков, когда они увидят, как ты с подружками обижаешь одноклассницу.

– Эта одноклассница переспала с моим парнем.

– Нет, ты обижаешь ее и портишь вещи из-за ревности, а еще из-за того, что она живет в трейлер-парке. Погоди, – он вскидывает брови в притворном удивлении, – а может, ты расистка? Ну конечно, ты терпеть не можешь латиноамериканцев. Черт возьми, как же громко это будут обсуждать в интернете. К тому же у Норд есть своя аудитория, только представь радость, с которой на тебя накинутся фанатки Оливера.

– Ты больной? Оливер, скажи ему, чтобы все удалил.

Качнув головой, Олли прячет ладони в передние карманы джинсов и ничего не отвечает.

– Людям нравится следить за контентом и осыпать тебя приятными комментариями, но больше всего людям в интернете нравится ненавидеть. Тебя отменят в обществе, другие блогеры будут обсуждать тебя и набирать просмотры на обсуждениях о том, насколько ты ужасная. А потом о тебе забудут, и все твои старания и труд просто исчезнут. Видела себя инфлюенсером, а теперь будешь избегать соцсети, ведь как заходить туда, где все, кто любил тебя, теперь ненавидит?

– Оливер, сделай что-нибудь! Ты слышишь, как он разговаривает со мной?

– Я слышал и видел достаточно.

– Судьба этого видео будет полностью зависеть от решения Микаэлы, – говорит Джейк, убирая телефон в карман. – А пока она думает, ты поднимешь все ее вещи, а еще перепишешь все конспекты в чистые тетради. И чтобы ничего не пропустила, я лично проверю.

– Оливер, – требовательно зовет Констанс. – Какого черта ты позволяешь своему другу так разговаривать со мной?

– Ты вчера пообещала, что не тронешь ее. – Скрестив руки на груди, Олли растерянно пожимает плечами. – Если пресечь издевательства можно лишь путем шантажа, то мне жаль, детка, я вынужден согласиться с Джейком.

Констанс выглядит разъяренной и испуганной одновременно, она ищет поддержку подруг, но они молча наблюдают за ней.

– Я жду, – говорит Джейк, поджигая сигарету. – Пошевеливайся или помоги мне выбрать хэштеги для публикации. Обезумевшая расистка подойдет?

Сжав челюсть, Констанс медленно присаживается на корточки и собирает учебники в рюкзак. Видя эту картину, я не испытываю радости или хоть каплю удовлетворения, мне хочется уйти отсюда как можно скорее, но при этом я почему-то не могу даже сдвинуться с места.

– Ручки из-под машины не забудь достать.

Метнув на Джейка гневный взгляд, Констанс выполняет его просьбу, а Оливер морщится и отворачивается, словно ему физически больно видеть эту картину.

Констанс поднимается и протягивает мне рюкзак. Взяв его, я застегиваю молнию,