Охота на Быкова. Расследование Эдуарда Лимонова - Эдуард Лимонов

В четвёртой своей статье Тарасов лягнул и свою коллегу, тележурналистку ТВК и передачи «Человек и закон» Марину Добровольскую.

«Первое же явление закулисного хозяина Красноярска народу и начало похода Быкова в публичную политику состоялось 22 марта 1996 года. Тем пятничным вечером Быков пришёл в гости ко всем семьям, включившим телевизоры на канале телекомпании ТВК, и толково рассказал о преимуществах своей системы ценностей и теневого правопорядка перед законами писаными, Законами Божьими и Уголовным кодексом. Благодаря КрАЗу Быков легализовался в бизнесе. Для легализации же в политике и в общественном мнении употреблено было местное телевидение. Понимали журналисты, что ими воспользовались в спланированной акции, или нет, но широкая общественность получила возможность убедиться, кто является реальным хозяином города на Енисее».

Сам Тарасов сделал для появления и легализации в общественном мнении образа Быкова куда больше, чем Марина Добровольская: своим блок-бастером из четырёх статей в общероссийской газете он представил Быкова всей России. Пытался представить «крестным отцом», забыв, очевидно, что у фильма «Крестный отец» в России множество поклонников, и у героя его — тоже.

Кстати, Добровольская посоветовала мне встретиться с Тарасовым, отметив, что у него есть много материалов по 90-м годам, и что в его статьях «много было неточностей». «Тарасов работал с УОПом», — комментировала она. «94-й год — мощный отстрел. УОП.» — записано у меня со слов Марины и подчёркнуто.

В заключение процитирую ещё раз Тарасова, сообщение из Красноярска в тех же «Известиях». Даты нет, но, очевидно, конец ноября 97 года.

«Два вечера подряд в эфире местных телекомпаний выступал начальник УВД Красноярского края генерал Борис Петрунин, заявивший, что факты в материале искажены, публикация заказная. Он высказал, в частности, такое мнение о публикации: „В ней явные признаки заданности. С какой целью? Я считаю, что раскачать ситуацию в крае, дестабилизировать ситуацию, чтобы люди не особенно верили, что здесь существует власть. Заданность этих публикаций заключается и в том, что всё это преподносится под большой шапкой, чтобы обратили внимание. И, наконец, заданность ещё и в том, что всё это делается накануне выборов, это раскачивание ситуации“».

7 декабря 1997 года, через несколько недель после публикаций художественного детектива Тарасова в «Известиях», г. Боготол, Боготольский район, Большеулуйский район, Бирилюсский район, г. Назарово, Назаровский район, Тюхтетский район выбрали Анатолия Быкова своим депутатом в Законодательное собрание края. 75 % избирателей отдали за него свои голоса.

Красноярский алюминиевый

Но вернёмся в осень 1997 года. Что происходило на КрАЗе?

Андрей Григорьев:

«С Быковым как первым заместителем председателя совета директоров приходит новая команда. Производством занимался Ушенин, его интересовала его же карьера, трейдингом занимались оффшорные трейдинговые компании TWG, Быкова и Анисимова. Несмотря на различное количество акций у каждого, прибыль они делили поровну: каждому треть. Однако Анисимов сказал как-то наедине, за спиной всех членов совета директоров: „Теперь у вас новый хозяин. Это я“».

«Эксперт», № 16, 26 апреля 99 г.:

«В пылу локальных информационных войн на алюминиевом рынке и Анатолий Быков, и представители TWG не раз говорили, что контролируют до 90 % акций завода. Объяснение тут простое: и Быков, и глава TWG Лев Черной по очереди зачисляли в компаньоны Василия Анисимова, главу ТГК и одного из трёх „совладельцев“ КрАЗа. Компания „Трастконсалт групп“, скорее всего, унаследовала акции КрАЗа от банка „Российский кредит“, в котором г-н Анисимов занимал должность вице-президента. В октябре 1997 года, по окончании последнего крупного передела собственности на КрАЗе, доля банка, по официальным сведениям, составляла 27 %. Этот пакет в совете директоров предприятия представляли два человека: вице-президент „Российского кредита“ и менеджер „Трастконсалта“. Летом 98 года банк продал свой пакет неизвестному покупателю. Однако после этого „Трастконсалт“ не исчез с КрАЗа, а его позиции заметно укрепились. Было решено объединить КрАЗ и принадлежащий „Трастконсалту“ Богословский алюминиевый завод (БАЗ) в холдинг „Алкор“. А по последним неофициальным данным TWG и „Трастконсалт“ и вовсе обменялись пакетами акций КрАЗа и БАЗа, в результате чего TWG владеет теперь половиной БАЗа, а „Трансконсалт“ — третью КрАЗа».

«Коммерсантъ» вскоре после событий 10 октября спрашивает Быкова:

«Теперь в совете директоров вновь появился представитель Trans World Group?»

«Trans World Group имеет законные 11 %. И для того, чтобы найти компромисс, акционеры избрали одного представителя в совет директоров. Таким образом мы хотели бы прекратить все эти шумные компании против TWG».

«Откуда взялась кандидатура Ушенина?»

«Бог нам его послал. Я знаю его давно. Сегодня на КрАЗ пришла цивилизованная молодая команда».

«Коммерсантъ» также многозначительно замечает:

«Когда снимали Гиберта, Дружинин сидел за столом, обхватив голову руками. Он не очень понимал, что происходит».

Все, за исключением Дружинина, помирились. И стали жить-поживать и добра наживать.

«Совершенно секретно», № 5, 2000 год:

«А затем Анисимов выступил посредником на переговорах между красноярскими акционерами и Львом Черным. Экспорт завода был разделён на три части: треть — Черному, треть — Анисимову, треть — красноярцам. Быков стал „крышей“ Черного и Анисимова в Красноярске. А те — „крышей“ Быкова в Москве».

«Эксперт»:

«Документальное доказательство того, что реально у КрАЗа имеются три почти равноправных хозяина, вряд ли существуют. Но эти выводы были подтверждены несколькими независимыми источниками, хорошо знакомыми с положением дел на предприятии. Если подытожить все собранные нами по крохам сведения, обязанности были распределены между совладельцами КрАЗа примерно так. В зону ответственности Быкова входило решение проблем, возникающих непосредственно в крае, т. е. тяжбы в судах, вопросы безопасности, сотрудничество с местными партнёрами и властями. Trans World Group управляла экономикой предприятия (имеется в виду поддержание механизма толлинговых операций), обеспечивала сбыт большей части продукции, привлекала кредитные ресурсы для пополнения оборотных средств, а также ведала распределением прибыли совладельцев через систему оффшоров. „Трастконсалт“ в основном решал проблемы федерального уровня в Москве: в его ведении были борьба за интересы предприятия в правительстве и Думе, взаимодействие с федеральными силовыми структурами. По мнению одного из наших источников, как раз „Трастконсалт“ контролировал наполнение доходной и расходной части бюджета по наиболее значимым статьям. /…/ Устойчивость комбинации во многом придавал именно г-н Быков, выглядевший в глазах общественности, местных и федеральных властей основным владельцем предприятия, а значит, принимавший на себя основные удары недругов и конкурентов».

Андрей Григорьев:

«Работая по системе толлинга, КрАЗ, как и вся алюминиевая промышленность, не платит государству НДС, а это составляет 20 % от стоимости произведённой продукции. Благодаря этой экономии завод и живёт, и платит зарплату, и может развиваться. Деньги, получаемые заводом с Запада за алюминий, никуда не деваются. У завода нет хозяев-посредников в Москве, как у „Норильского никеля“, поэтому все деньги из-за рубака приходят на КрАЗ, но через свой банк „Металэкс“. После того как в 1997 году новым крупнейшим акционером завода стал „Российский кредит“, „Металэкс“ официально стал его банком-представителем в Красноярске. Все финансовые потоки стали идти через „Роскред“ в Москве, в „Металэкс“ — в Красноярске. Я точно знаю, что до „Роскреда“ московские и часть международных платежей КрАЗа шли через „Альфа-банк“. Прохождение потоков дало возможность „Роскреду“ крутить деньги и получать прибыль. Но особых задержек не было, и завод финансовых проблем из-за задержек никогда не имел. К тому же, ещё до „Роскреда“ основная часть финансовых потоков шла из-за рубежа прямо в „Металэкс“, так как этот банк имеет прямые корреспондентские связи с зарубежными банками. Быков, до того как стал председателем совета директоров КрАЗа (и одновременно вице-президентом „Роскреда“), контроля над заводскими финансовыми потоками не имел. Почему? Потому что это было ему не нужно! Во-первых, все денежные потоки завода были под строгим контролем налоговой инспекции, валютной инспекции и т. д., и куда-то их спрятать было очень трудно — завод в Красноярске всегда был и есть на виду. Во-вторых, Быков имел и крутил свои собственные средства и заморочки с заводскими ему не были нужны. Зачем лишние проблемы на голову?