О русском воровстве и мздоимстве - Владимир Мединский

При Николае I люди впервые не просто ругают чиновников. По-прежнему не любя их, они всерьез пугаются масштабов творящегося бюрократического безобразия. Чиновники ни за что не отвечают, не зависят от результата своей деятельности, управляют чужим имуществом и чужими деньгами. Воруют, естественно.

Число их и дальше росло, но уже не так быстро, как раньше: реформы Александра II открыли путь к самоуправлению. В таком изобилии чиновников Россия уже не нуждалась.

По переписи 1897 года интеллигенция в Российской империи насчитывала 870 тысяч человек. Из них 4 тысячи инженеров, 3 тысячи ветеринаров, 23 тысячи служащих в правлениях дорог и пароходных обществ, 13 тысяч телеграфных и почтовых чиновников, 3 тысячи ученых и литераторов, 79,5 тысячи учителей, 68 тысяч частных преподавателей, 11 тысяч гувернеров и гувернанток, 18,8 тысячи врачей, 49 тысяч фельдшеров, фармацевтов и акушерок, 18 тысяч художников, актеров и музыкантов.

В аппарате управления промышленностью и помещичьими хозяйствами трудилась 421 тысяча человек. На государственной службе насчитывалась 151 тысяча служащих государственной гражданской администрации, 43,7 тысячи генералов и офицеров[92].

В других источниках я видел чуть большую цифру — 170 000 чиновников насчитывал аппарат госуправления имперской России конца XIX века. Эта цифра казалась современникам несуразной, огромной, бессмысленной. Чиновников не любили, их мздоимство было государственной проблемой, с которой мучительно и безуспешно боролись все правители России.

Но давайте опять же задумаемся о масштабе проблемы.

И не будем опять сравнивать с Западом: там, кстати, госаппарат был по численности больше. Сравним с современной Россией.

Сегодня чиновников в Российской Федерации ПО САМЫМ МИНИМАЛЬНЫМ ПОДСЧЕТАМ более 1 700 000.

Население России — те же 140 000 000 человек, что и 100 лет назад. Вот так...

Территория — меньше раза в полтора.

Тогда — бюрократов было, ну пусть максимум 170 000. И никаких, кстати, факсов, ксероксов, компьютеров, мобильных, электронной почты и машин с мигалками.

Сегодня — их вдесятеро больше!!!

Уважаемый читатель, мне сделать выводы за вас или додумаете сию мысль до конца сами?

Вертикаль власти «честного Ника»

Взятка — самая действенная русская конституция на все времена.

Судя по всему, император Николай I был вполне порядочным и приличным человеком. Потому в семье Романовых его и прозвали, не без иронии, «честным Ником».

Стремясь опираться на исполнительных посредственностей, «честный Ник» старательно строил вертикаль власти, в которой главными стали чиновники.

Ф. Крюгер «Портрет императора Николая Первого».

Исторический анекдот. Первый шеф жандармов Бенкендорф неоднократно просил Николая I дать инструкцию, как работать и чем руководствоваться. В конце концов император подал ему платок и сказал: «Вот тебе моя инструкция; чем больше слез ты утрешь, тем точнее исполнишь мою волю»

Самоуправление городов и сословий при Николае I Павловиче пришло в полный упадок, аристократический принцип дворянского самоуправления тоже ослаб, зато восторжествовала чиновничья бюрократия.

Сам император к концу жизни с горестью признавал, что Россией правит не царь, а сто столоначальников.

Интересен непредвзятый взгляд британского офицера, в 1829 году колесившего по России. Конечно, Джеймс Александер критикует систему, считает, что в России победить это зло невозможно, и в доказательство приводит пример, связанный с очередной попыткой Николая I бороться с коррупцией. В ответ, по его словам, чиновники объявили саботаж: «Во всех департаментах начались проволочки и задержки», так что правительству постепенно пришлось отказаться от своей антикоррупционной политики.

И каков же результат построения бюрократической вертикали власти? Первые же серьезные трудности в годы Крымской войны — и система не выдержала напряжения. Государственная машина сопела, пыхтела, дымила и пожирала невероятное количество топлива, но двигаться категорически не хотела. Система госуправления, особенно в части принятия оперативных инициативных решений была парализована, никто не стремился взять на себя ответственность, неделями согласуя каждую мелочь с Зимним дворцом. Армия в Крыму вроде не голодала, в атаки без сапог не ходила — но и положенного постоянно недополучала. Вооружение было смертельно устаревшим, на гигантские средства, отпускаемые государством на войну, сколачивались состояния вроде поминаемого выше «Андрея Аристовича» Шлимана.

Впрочем, и задолго до Крымской войны коррупция достигала непристойных масштабов. Например, при строительстве Храма Христа Спасителя. История это настолько неприличная, настолько роняющая престиж власти, что ее постарались забыть как страшный сон.

Но я напомню.

Храм Христа Спасителя на Воробьевых горах

В ком есть и совесть и закон, Тот не украдет, не обманет, В какой бы нужде ни был он; Л вору дай хоть миллион — Он воровать не перестанет.

В первый раз идея сооружения в Москве храма в честь победы в Отечественной войне 1812 года была заявлена еще 25 декабря 1812 года в Вильне (ныне Вильнюс). В своем манифесте император Александр I провозглашал:«В сохранение вечной памяти того беспримерного усердия, в верности и любви к Вере и Отечеству, какими в сии трудные времена превознес себя народ Российский, и в ознаменование благодарности Нашей к Промыслу Божию, спасшему Россию от грозившей ей гибели, вознамерились мы в первопрестольном граде Нашем Москве создать церковь во имя Спасителя Христа... Да простоит сей Храм многие века...»

Объявили конкурс. Рассмотрели до 20 проектов, из которых победил проект Александра Витберга.

Витберг предложил соорудить храм между Смоленской и Калужской дорогами, на Воробьевых горах, которые Александр I поэтично назвал «короною Москвы».

Вот несколько доводов, придавших вес предложению построить храм на Воробьевых горах:

1.  Желание Императора соорудить храм за городом, поскольку в Москве «нет достаточно места, потребного для изящного здания».

2.  Ссылки на расположенный за городом собор св. Петра в Риме и удаленный собор св. Павла в Лондоне (теперь оба — уже оказались в центре города).

3.  Удачное географическое расположение (расстилающееся у подножия Воробьевых гор Девичье поле позволило бы видеть храм издалека целиком).

4.  И последний довод — исторический — Воробьевы горы находятся между путями неприятеля, вошедшего в Москву по Смоленской дороге и отступившего по Калужской.

Проект Храма Христа Спасителя на Воробьевых горах архитектора А. Витбергга.

Сколько бы ни критиковали любители седой старины Ю. М. Лужкова, но лично мне очень нравится Храм на Волхонке, даже в его «Новомосковском» виде. Но этот несостоявшийся проект еще более грандиозен, не так ли?

Храм должен был стать самым высоким в мире — 237 метров от подошвы горы до креста. Высота наземной части храма 170 метров, диаметр главного купола более 50 метров (для сравнения: высота храма св. Петра в Риме — 141,5 м, колокольни Ивана Великого — 80 м). Проектом предусматривалось строительство двух громадных триумфальных колонн высотой в 30-этажный дом каждая. Материалом для одной из колонн должны были стать пушки, отбитые у неприятеля на территории России, для другой — за рубежом.

В 1817 году состоялась торжественная закладка храма на Воробьевых горах. Началось строительство. И быстро выяснилось два любопытнейших обстоятельства.

Во-первых, грунты Воробьевых гор мягкие, водянистые, склоны изобилуют оврагами и всхолмлениями. Вообще-то место для громадного здания надо было еще тщательно искать и изучать, фундамент для него требовался колоссальный. Удивительно, но строительство не заморозили, подрядчики продолжали втихую благополучно осваивать средства, и все сооружение вскоре «поплыло»...

Только уже при Николае I специальным рескриптом 1826 года был создан Комитет, чтобы выяснить — а возможно ли вообще соорудить подобное строение на склонах Воробьевых гор? В Комитет вошли все ведущие архитекторы Российской империи. В итоге выяснилось: строить на самих склонах невозможно, но наверху есть отличная площадка. (Как раз там сейчас и стоит высотное здание МГУ). Но это только полбеды.

Главной проблемой оказались колоссальные масштабы хищений и приписок.

Казне нанесен был ущерб в 300 тысяч рублей — огромная по тем временам сумма в рамках одного строительного проекта.

Сам Витберг был человеком кристальной честности, хорошим архитектором, но, видимо, никудышным администратором и финансовым контролером.