Лишь пять дней - Джули Тиммер

— Да без проблем! У нас здесь полно мамочек, присматривающих себе вещи. — Продавщица, не более двадцати лет от роду, повертела покупки Мары и добавила: — Вы заказали три кофты одного покроя, так что можете сэкономить время и примерить лишь одну.

Мара уловила легкий тон неодобрения в голосе девушки. Кто проводит две минуты в Интернете, подбирая вещи, а потом звонит в магазин и откладывает три одинаковые юбки?

— Да, я знаю. Но должна признаться, ненавижу шопинг! Зато все кофты разного цвета, не так ли?

Девушка посмотрела на Мару как на животное, занесенное в Красную книгу, покачала головой, предварительно сокрушаясь по поводу пренебрежения к моде, и пошутила:

— Да, у нас бывают такие, как вы. Я этого не понимаю, обожаю покупки!

Придвинувшись, она доверительным тоном сказала:

— Сама примерка мне не очень нравится. Поэтому ваша стратегия выбрать все одного фасона отчасти близка мне. Все, что угодно, лишь бы меньше времени проводить в примерочной! Все эти зеркала в пол! А этот яркий свет! Вот наши настоящие враги!

— Конечно! — согласилась Мара, будто это была причина, по которой она заказала все одинаковое.

Она направилась в примерочную с юбкой и кофтой, перекинутыми через руку, и обернулась улыбнуться продавщице. Но та смотрела ей вслед с каким-то озабоченным выражением. Поняв, что на нее обратили внимание, женщина быстро отвернулась и стала смотреть на вход в магазин, будто услыхала, что в него вошли.

Мара нахмурилась, но приказала себе не обращать на продавщицу внимания. Вообще-то, она не заказывала одинаковые вещи. И эта молодая особа не так уж ее и осуждала, во всяком случае, по сравнению с другими девицами ее возраста. Не стоит ни о чем переживать.

Она зашла в квадратную примерочную, стянула лосины, сняла дорогие шелковые трусики. Вертя в руках подгузник, исследуя его, она испытала облегчение, отметив, что он намного тоньше, чем она себе представляла. Но когда она его натянула и почувствовала его холодное, грубоватое прикосновение, у нее запершило в носу и появился комок в горле. Она надела подгузник, и не важно, что он продвинутый, из суперсовременного материала и удобный.

Она стояла в примерочной под пронзительно ярким светом и всматривалась в отражение. Прямоугольник сменных трусов и две бледные, бескровные ноги, торчащие из-под них. Она пробежала взглядом по телу сверху вниз и поздравила себя с тем, что у нее дома нет зеркала в полный рост.

А ведь она всегда так гордилась своим телом! Годы тщательно продуманных тренировок и здорового питания создали прекрасную фигуру, одновременно и мускулистую, и полную женственных изгибов. Миллионы раз Том шептал слова восхищения, а друзья Мары регулярно признавались, как же они ей завидуют!

Но за прошедшие четыре года, из-за болезни и нервно двигающихся конечностей количество необходимых телу калорий увеличилось. И у нее не осталось ни мышц, ни женственных округлостей. Она пыталась этого не замечать, когда в душе терла мочалкой бедренные кости вместо привычных округлых бедер. Глядя в зеркало, старалась не замечать костлявых плеч, торчащих из футболки, и ямы в области ключиц. Медленно ее тело из бронзового и мускулистого превратилось в это…

Зеркало в примерочной показало все без прикрас. Мара не хотела наблюдать за тем, как ее прекрасное здоровое тело превращается в анорексичное, особенно в последнее время, но это нежелание не уберегло ее от самого факта этого превращения. Уже давно она не переодевалась в присутствии мужа, но теперь даже в темноте, под простынями…

Она подняла голову и увидела, как в уголках темных глаз начали собираться океаны слез.

Мара прижала кончики пальцев к глазам и медленно посчитала до пяти, уговаривая себя не сорваться. Она не хотела, чтобы продавщица или Гарри увидели ее плачущей.

До пяти не помогло, когда она досчитала до тридцати, ей наконец удалось успокоиться и примерить юбку. Она разгладила ее на бедрах и медленно повернулась, всматриваясь в каждую складочку, чтобы убедиться, что никто не сможет угадать под ней секретное нижнее белье. Удовлетворенная, она надела кофту. Смотрелось все неплохо, и Мара поняла, почему молодые мамочки в школе предпочитают именно такую одежду тренировочным штанам и футболкам.

— Отлично! — одобрила продавщица, когда Мара вышла из примерочной. И Мара порадовалась, что не стала зацикливаться на том, как продавщица пялилась на нее, и не стала расстраиваться.

— Покрутитесь, пожалуйста.

Мара задержала дыхание и медленно и нервно описала круг, ожидая выпустить воздух, когда девушка заметит памперсы. И, учитывая возраст служащей магазина, примерно такой же, как и у кассира в аптеке, взвизгнет:

— Фууу… вы в памперсах! Прямо как моя бабушка!

Но зеркало не соврало тогда Маре.

— Просто прекрасно! — сказала девушка и захлопала в ладоши. Чуть тише добавила: — Надеюсь, вы не против, если я скажу, что так вы выглядите моложе.

Из всех комментариев, которые была готова услышать Мара, этот был самый безболезненный.

— Я совсем не против!

Опустив стекло, Гарри поднял бровь.

— Не могу не отметить смену гардероба! Выглядите очень хорошо! У вас назначена какая-то особая встреча?

— Нет. Мы больше никуда не едем, это все мои дела на сегодня. Но можем ли мы сделать небольшой крюк по пути домой? У моей дочери сейчас перерыв, и все дети на улице, вдруг мы сможем их застать?

— Она что-то забыла?

— Нет. Я просто… — Мара сделала паузу, — я просто хотела увидеть ее. Это недалеко, всего через несколько домов от моего. Но если вы торопитесь…

— Все мое время — ваше!

Пока они ехали, она уточняла дорогу к школе. Мара отметила, как бывало уже не раз, насколько здесь, в Плано, все более новое и яркое по сравнению с северной частью мира, где все серое и где они с Томом выросли. Мимо пролетали тщательно подстриженные лужайки, они казались практически искусственными, настолько были зелеными и ровными. Дома — неправдоподобно большие, каждый следующий больше и новее предыдущего. Даже общественные места здесь были более красивыми, а вдоль дороги раскинулись прекрасные сады.

Когда они впервые проехались с Томом по этому району, он сказал, что здесь все, как в мультике Диснея. Они тогда искали дом в пригороде Далласа. Мужу как раз предложили практику дерматолога. Мара третий год работала юристом и очень неплохо зарабатывала. Но за двадцать четыре часа ее муж превратился из малооплачиваемого консультанта в высокооплачиваемого дерматолога и стал зарабатывать в несколько раз больше жены.

— Здесь так хорошо! — смеялся Том. — Не знаю, может, дело во мне, но здесь и небо голубее, и солнце ярче. Не знаю, что такого особого в Плано, но, похоже, у него везде почитатели, и даже тучи отгоняются куда-то подальше!

Гарри и Мара подъехали к школе как раз вовремя: толпа детей выплеснулась из открытых дверей и с визгом рассредоточилась по лужайке.

— Видите ее? — спросил Гарри, притормаживая у обочины, и они вдвоем принялись изучать двор.

— Нет, еще нет… О, вот она! Вон та, с черными волосами! В розовых шортах и бело-розовой рубашке! Та, что карабкается по лестнице, сверху третья!

— Да, вижу! Ваша полная копия!

Мара улыбнулась. Он не первый так говорил. Все индийцы довольно похожи друг на друга. Не важно, что у них с Лакс разные ДНК, и так же не важно, что они разные и у Мары с ее родителями.

Маре тоже постоянно твердили, что она копия своих родителей. Том единственный генетически выбивался из их компании. Все, кто видел их вместе, думали, что этот красивый американец — гид, который проводит экскурсию для немолодой индийской пары, их дочери и внучки.

— Хотите, чтобы я припарковался здесь и мы некоторое время понаблюдали за вашей дочерью? Или вам нужно домой?

— Мне, на самом деле, никуда не нужно.

Гарри кивнул, припарковался и заглушил мотор. Развалился на сиденье, повернулся к детской площадке и принялся наблюдать с абсолютно довольным видом. Будто у него и вовсе не было других дел.

Здорово уметь быть таким расслабленным, думалось Маре. Она, например, сразу же открыла сумку, извлекла телефон и стала проверять, есть ли письма с работы.

Ни одного. Конечно! Телефон принадлежал компании, в которой она работала, и ей пока разрешили его оставить, но доступ к корпоративным письмам был закрыт сразу же, как она ушла. Такова политика компании.

Мара выругалась: почему она об этом забыла и начала проверять почту? У нее, правда, остался доступ к своему ящику, но она была сейчас не в настроении заглядывать в него.

Женщина оперлась головой об окно машины, закрыла глаза, пытаясь отгородиться от факта, все еще не подвластного пониманию, — она больше не всемогущий юрист, у которого почта ломится от писем! И она еще меньше ограничена во времени, чем Гарри, у него, по крайней мере, есть работа!