Со всей дури! - Екатерина Вильмонт

– Оно изумительное! Только его надо носить без перчаток.

– Почему?

– Легко можно потерять камушек. Но сейчас я его ни за что не сниму.

Напротив нас сели две женщины за сорок. И я заметила, с каким восхищением они посмотрели на моего мужа. Кажется, ревновать придется мне.

– Ты сегодня что-нибудь ела?

– Нет. Не смогла… Я так нервничала…

– И я! Но нас тут покормят.

– Вань, а Надежда Мартыновна в курсе, что ты уже женился?

– Да.

– И как она к этому факту отнеслась?

– Не поняла. Как это так – без свадьбы, без платья, без пьянки в ресторане…

– Считает это моей блажью?

– Наверное.

В сумке у меня запищал телефон. Эсэмэс. От мамы. Я открыла.

«Счастья тебе, моя девочка! Твой генерал – супер! Я тебя понимаю!»

– От кого это?

– От мамы! Желает счастья. И пишет, она меня понимает и мой генерал – супер!

Он непонимающе на меня уставился.

– Ну что ты так смотришь? Мама приехала со мной на такси, хотела на тебя взглянуть и сразу поехала на работу.

Нас и в самом деле покормили очень даже неплохо, и более того, дали коньяку и мы наконец обмыли нашу женитьбу. Шампанское в ЗАГСе мы пить не стали, слишком спешили.

После обеда Иван взял мою руку, поцеловал и спросил:

– Скажи мне, это все… правда?

– Правда.

– Невероятно! Никогда даже не думал, что со мной такое может быть.

– Ваня, ты мне тоже скажи… У тебя до встречи со мной была какая-то постоянная женщина?

– Нет! Я не заводил постоянных связей. Боялся как огня!

– Почему?

– Понимаешь… Когда жена меня с Лидкой бросила… Это был настоящий шок. Предательство. А в моих представлениях нет хуже вины, чем предательство.

– Понимаю. Тебе казалось, что уж если жена предала…

– Именно! Ну, правда, года через три мама сватала мне одну… Красивая была и вроде бы неплохая. Но Лидка ей не нравилась, да и глупая она была. Я встречался с ней год или полтора, а потом меня перевели в другой округ и я сказал ей, чтобы не рассчитывала. И решил – хватит с меня. Буду встречаться так… по мере необходимости.

– Перешел на подножный корм?

– Именно! Ты умница. Так и жил, пока тебя не встретил.

– А почему ты решил прийти ко мне с цветами, мог бы послать своего адъютанта.

– У меня нет адъютанта, это раз, – засмеялся он. – И потом, меня поразила одна вещь… То, что ты после рабочего дня сама отвезла Лидку в магазин и в салон красоты, а не просто дала ей адрес и рекомендацию. И мне захотелось взглянуть на эту женщину. Я ничего такого не думал. Представил себе добрую уютную тетушку. А тут вдруг… Ну я умом и тронулся. Все время видел перед собой твое лицо. Но когда потом ты согласилась сесть ко мне в машину и поехать ужинать… У меня крышу напрочь снесло. Я вдруг понял – вот она, та, которая мне нужна, без которой жизнь будет пустая, никчемная. А уж совсем голову потерял, когда ты сказала, что даже двести грамм не помешают мне доставить тебя домой в целости и сохранности.

– И тебя не смутило, что я вот так, со всей дури, с тобой сошлась?

Он засмеялся.

– Я разве что-то смешное спросила?

– Очень! Очень смешное! Я все-таки опытный мужик и в людях разбираюсь. Я прекрасно понял, что сошлась ты со всей дури именно со мной! И был абсолютно счастлив. Вот как-то так…

– Вань, а скажи… Нам не грозит, что в один прекрасный день явится какая-нибудь бабенка и скажет: здравствуйте, у меня вот от вас, товарищ генерал, сыночек растет или дочка…

– Не думаю. С моим одним товарищем такое было, давно, тогда еще эти экспертизы так легко не делались. Ему пришлось признать пацана… А потом эта баба начала бузить, заявила, что это не его сын, сделали-таки экспертизу, и выяснилось, что сын и вправду не его. А он уже успел к пацану привязаться. Так вот, когда она только к нему первый раз заявилась, я решил: всем женщинам, с которыми буду спать, говорить, что я бесплодный после ранения.

– И бедные доверчивые женщины расслаблялись…

– Но я-то не расслаблялся…

– Да, товарищ генерал, нелегкая половая жизнь у вас была, ох нелегкая!

– Это правда, – засмеялся он.

– Вань, а у тебя друзья есть?

– Есть. С одним познакомлю тебя, когда вернемся. Миша Устюжанин, мы с ним вместе служим. Хороший мужик, обожает свою жену, с которой живет уже двадцать пять лет, и вообще женщин обожает, но не бабник. Как-то у него все это нежно получается. Ненавидит похабные мужские разговоры…

– А ты?

– Что я?

– А ты ведешь такие похабные мужские разговоры?

Он слегка озадаченно взглянул на меня.

– Бывает! А куда денешься?

– Я обожаю тебя, мон женераль!

– Но это не единственный мой недостаток.

– Я вся внимание!

– Я ни хрена не смыслю в литературе и искусстве. В театре дохну с тоски. Иногда, не часто, могу напиться вдребодан. Ну, если с горя…

– Вань, пока это все не страшно. А вот скажи, почему ты решил повезти меня именно в Питер, а, скажем, не в Сочи?

– А ты хотела бы в Сочи?

– С тобой хоть в Тмутаракань! Но ты все же мне ответь!

– Ну так красивый же город, просто охренительно красивый!

– А говоришь, ни хрена в искусстве не смыслишь! Красота Питера – это искусство, Ванечка!

– Да? Я как-то не подумал…

– Погоди, вот пообщаешься с моей мамой, еще оперу полюбишь.

– Ну, это вряд ли.

– А спорим? Ты хоть раз был в опере?

– Ага. Когда в академии учился. В Большом!

– И что?

– Чуть не сдох.

– А что за опера была?

– Ой, я не помню, но там мужик такой толстый на какой-то штуке в виде лебедя выезжал…

– А, «Лоэнгрин»!

– Я там вообще ничего не понял. Вроде они по-русски пели, а слов не разобрать…

– Суду все ясно!

– И каков будет приговор?

– Пока рано. Предстоит еще дознание и, главное, следственный эксперимент.

– Ты о чем?

– Ты поговоришь с мамой, и она тебя обратит в свою веру. Сто пудов!

– И две женщины будут так измываться над российским генералом? – засмеялся он.

– Да, генерал, ты еще не знаешь, во что ты влип со всей дури!

– Ох, грехи наши тяжкие! Извини, я сейчас!

Он встал и направился в туалет. Боже, до чего он хорош! Высокий, стройный, костюм сидит на нем идеально. Но, главное, он… уже родной.

– Какой у вас красивый муж! – заметила одна из сидевших напротив женщин.

– Спасибо!

– Вы, похоже, только поженились?

– Да, сегодня утром.

– Тогда счастья вам! – улыбнулась она.

– Спасибо!

– И всего доброго, мы сейчас выходим.

– А что сейчас?

– Бологое!

– Всех вам благ!

Они ушли.

– А где дамы? – спросил вернувшийся муж.