Закон семи - Татьяна Полякова

— Матюшу когда посадили? — спросила я.

— Сейчас высчитаю. Вернулся он девять лет назад да восемь отсидел.., семнадцать лет получается.

«Значит, в тюрьме он оказался как раз перед похоронами отца, — отметила я, сама толком не зная, почему это для меня так важно. — А отец исчез за пять лет до того момента, когда его тело было обнаружено и предано земле».

— Когда Матюша из тюрьмы вернулся, — продолжала Евдокия Гавриловна, — ювелирное дело забросил, а может, запретили ему им заниматься. Правда, бывало, в своей мастерской возился, но больше пьянствовал да на рынке болтался. Но люди говорили, что с прежних времен у него кое-что осталось. Если милиции верить, до тюрьмы Матюша был подпольным миллионером. Но я, если честно, сомневаюсь. Жил он тогда скромно. Да и уж, наверное, из хором бы наших, коли богачом был, переехал бы куда получше. Хотя и тут наверняка не скажешь, может, не хотел к себе внимания привлекать. Опять же мастерская… В общем, с уверенностью ничего не скажу, но деньги у него и впрямь водились и, должно быть, на черный день кое-что припас, вот кто-то и позарился…

— Конечно, припас, — с воодушевлением кивнула Анна Павловна. — Сама говоришь, не бедствовал. А откуда деньги, если человек после тюрьмы и нигде толком не работает?

— Жалко Матюшу, — вздохнула Евдокия Гавриловна.

— Жалко, — согласилась Анна Павловна. — Вот ведь время: за рубль убить готовы, а за спрятанное золото сунуть человека в петлю — вообще пара пустяков.

— Скажите, а вот мужчина, которого соседка утром видела, он раньше к Матюше не приходил?

— Не знаю. Если честно, она у нас слеповата, а уж бестолкова — ужас! Говорить с ней мука смертная. То ли видела, то ли нет. Я к ней следователя водила, так он замучился. Сестра Матюши приехала, ну и племянник, конечно, сразу объявился. Им до Матюши дела нет, быстрее бы похоронить да квартиру продать. А охотников уже немало, по улице слух гуляет, что в квартире золото-бриллианты, которые Матюша от милиции спрятал то ли в стене, то ли в полу. Купит какой-нибудь дурак и начнет все крушить, дом-то и рухнет, ему уж сто пятьдесят годов.

— Евдокия Гавриловна, — решилась я. — А вы у Матюши кинжал не видели? Серебряный, с распятием на рукоятке…

— Я нет, а муж видел. Показывал ему Матюша кинжал по пьяному делу, говорил, антикварная вещь, больших денег стоит. Вроде предлагали ему за него целый миллион. Мой-то испугался — вдруг правда? Уговаривал спрятать или в музей отдать.

— А кто хотел купить кинжал, Матюша не рассказывал?

— Может, и говорил чего, да я не знаю. Я думаю, у него от бабки антиквариат этот. Мама рассказывала, когда в городе после революции погромы начались, бабка кое-что спрятать успела. И золото, что в шкатулке лежало, и еще много чего. Но мама о том помалкивала, потому что время страшное было, жизнь человеческая копейки не стоила. А тут вдова, две дочки, жить-то на что-то надо, а их ведь даже на работу не брали. Да и куда пойдет работать барыня, которая отродясь ничего не делала?

— Да, время было тяжелое, — вздохнула Анна Павловна.

Стало ясно, вернуться к прежней теме не удастся. Чаю я успела выпить и пирогов наелась, пора было прощаться. Отдав соседке деньги, я отправилась к себе. Матюша утверждал, что кинжал старинный, а блондин уверяет, что подделка. Врет, мерзавец. Ничего, завтра я все узнаю. Кинжал Матюша не прятал, по крайней мере, не раз его показывал, если даже покупатель нашелся. Что, если из-за кинжала его и убили? Хотя даже со смертью толком ничего не ясно. Соседка видела парней на джипе, и я их видела. Только непохоже, что Матюша их боялся. А если боялся, почему не обратился в милицию? Не обратился, потому что знал за собой какие-то грехи. И по неведомой причине отдал кинжал мне. Почему же по неведомой? Причину он как раз объяснил: ключ должен быть у меня, раз отец искал его всю жизнь. Интересно, как кинжал оказался у Матюши? Неужели по наследству достался? Но тогда почему он не отдал его моему отцу, а отдал мне? Вопросов стало даже больше. «Отвезу завтра кинжал в прокуратуру и забуду эту историю», — пообещала я себе, правда, еще сомневалась, что претворю благое намерение в жизнь. Уж очень запутанной и таинственной оказалась история, а главное, будоражила воображение. Любопытство же, как известно, до добра не доводит. В этом очень скоро я смогла убедиться.

Утром следующего дня мы встретились с Аней возле дверей банка. Первоначально она должна была заехать за мной, но с утра ей понадобилось заглянуть в редакцию, и я поехала в банк на своей машине, бросила ее на стоянке метрах в пятидесяти от входа. Аня приехала на такси. Надо сказать, моя история ее тоже увлекла, ей не терпелось взглянуть на кинжал. Забрать его из ящика было делом десяти минут, и мы направились к машине. Только свернули за угол…

Признаться, чего-то подобного я подсознательно ожидала, поэтому даже не испугалась как следует, а главное, конечно, подготовилась. Итак, мы свернули за угол, и тут в поле нашего зрения возник здоровенный детина, который рванул сумку с моего плеча. Я вскрикнула, нелепо взмахнула руками, сумка оказалась у него в руках, и парень бросился бежать. Но тут очнулась Анька и, вместо того, чтобы голосить на всю улицу «помогите!», в три прыжка догнала верзилу, запрыгнула ему на спину и принялась дубасить по голове. Верзила не выдержал и заорал, я бросилась на помощь подруге, как вдруг обнаружила в опасной близости еще двоих парней, которые с очень суровыми выражениями на физиономиях приближались к нам. Мне хватило доли секунды, чтобы понять: к верзиле спешит подмога. Тот это тоже понял, прорычал что-то невнятное, сбросил подружку на землю, наподдал мне коленом, чтоб под ногами не путалась, и припустил к друзьям.

— Держи! — вопила Анька. Народ вокруг застыл в недоумении, уж слишком дикой была сцена, а когда в рядах граждан наметилось робкое шевеление, парни успели скрыться. — Что ты стоишь? — возмутилась Анька, поднимаясь с асфальта. — Звони скорее ментам… Черт, хрен теперь поймаешь этих гадов. Ты его рожу запомнила?

— Нет, — покачала я головой. — Не до рожи мне было.

Должно быть, кто-то из зевак все же сообщил куда следует о нападении, потому что буквально через несколько минут подъехала милиция.

— Вот что, — шепнула я Аньке. — Ты о кинжале молчи.

— Почему? — нахмурилась она.

— Потом объясню.

Наше общение с милицией вышло недолгим и абсолютно неинтересным. Я рассказала об ограблении, промолчав о кинжале. В банк я заглянула, чтобы положить в ячейку важные документы, а на обратной дороге подверглась нападению. В сумке у меня косметика и кошелек.

— А паспорт? — спросил милиционер.

— Паспорт в кармане.

По моему мнению, представители правопорядка тоже не особо верили, что грабителей найдут. Анька возмущалась и размахивала своим журналистским удостоверением, менты грустили, я тосковала и, наконец, стала дергать подружку за руку:

— Уймись ты в самом деле, нас в прокуратуре ждут.

— Ждут-то ждут, — передразнила Анька, направляясь к моей машине, — только с чем мы туда явимся?

— С кинжалом, — тихо ответила я, оглядываясь.

Анька хмуро взглянула на меня в некотором недоумении, а я, устроившись в машине, приподняла широкий балахон, в который с утра вырядилась. Кинжал, завернутый в тряпку, был заткнут за пояс джинсов. Кошелек в заднем кармане, ключи от квартиры в боковом. В общем, благодаря предчувствиям подготовилась я неплохо.

— А что в сумке? — спросила Анна.

— Ничего ценного, — ответила я, и губы Анны расползлись в улыбке. — Сумка, кстати, старая, давно хотела от нее избавиться.

— Но она тяжелая была, — вновь нахмурилась Аня.

— Конечно. Там обрезок трубы лежал.

Теперь она весело фыркнула, но почти тут же загрустила:

— Слушай, но они вряд ли на этом успокоятся.

— Кто «они»? — вздохнула я.

— Эта типы. Если они устроили нападение возле банка, считай, в центре города да белым днем… Слава, это опасно, надо что-то делать…

— В прокуратуру ехать, — напомнила я.

И мы поехали.

Дежурный предложил нам немного подождать в холле. Вскоре появился Валера.

— Идемте, — кивнул деловито, и через пять минут мы уже сидели в его кабинете. Анька дрожащим голосом поведала историю недавнего нападения.

— Вы уверены, что их интересовал кинжал? — не особенно впечатлился Валера. — Идут две девчонки из банка, логично предположить, что в сумке деньги, ну вот и…

— Дурака-то не валяй, — осадила его Анька. — Втроем за одной сумкой охотились…

— Ладно, давайте свой кинжал, разберемся, — кивнул он.

Я заподозрила, что с утра настроение у него не очень, а трудового энтузиазма и вовсе кот наплакал. Достала кинжал и положила перед ним на стол. Валера развернул тряпку и повертел кинжал в руках.

— Классная штука… Может, и правда больших денег стоит.

— Конечно, стоит, — подхватила Анька. — Вот Матюшу из-за него и убили. Антиквар не зря им интересовался. Что, если сегодняшнее нападение он и организовал?