Борт С747 приходит по расписанию - Фридрих Незнанский

Вволю насмеявшись, оба почувствовали себя раскованно. Фунтикова развалилась на диванчике, словно здесь не общепитовское заведение, а обычная жилая квартира, где можно позволить себе быть в высшей степени непринужденной. Если бы не туфли, которые Галина снять постеснялась, она забралась бы на диван с ногами.

Андрей-то здесь свой человек, а метаморфоза, произошедшая с Фунтиковой, его удивила. Уж очень быстро она освоилась в незнакомой обстановке. Посмотрим, что дамочка выкинет дальше. С ней нужно держать ухо востро.

Он сидел на диванчике рядом с ней. Цветные блики падали на него так, что левая половина лица была зеленой, а правая – желтой. Галина хихикнула:

– Ой, вы сейчас на клоуна в цирке похожи. У вас лицо разноцветное.

Корешков снисходительно улыбнулся и не стал говорить клиентке, что она выглядит примерно так же. Достал из кармана пачку сигарет и зажигалку.

Фунтикова приняла сладострастную позу, улыбнулась и певуче произнесла:

– Вы меня угостите сигареткой?

– Да, разумеется, – ответил Андрей, стараясь не показать, что его покоробил вульгарный тон собеседницы. Он поднес к сигарете зажигалку, придвинул пепельницу. Буфетчица поставила перед ними тарелочку с восточными сладостями и вернулась за стойку. Молодые люди поговорили о пустяках: «Вам здесь нравится?» – «Очень». – «Этот бар открыт недавно, всего несколько дней». – «А раньше где вы ели?» – «Ходили куда-нибудь, тут вокруг много мелких забегаловок».

Неожиданно Андрей спросил:

– Вы знаете о смерти Надежды Святковской? Это же ваша знакомая.

Галина нахмурилась и бросила на страховщика затравленный взгляд. Помедлив, ответила:

– Знаю про Надю. Это был несчастный случай. Фунтикова постаралась придать своему голосу как можно больше убежденности. Можно было догадаться, что она сомневается в своих словах, но старается убедить в их правоте не столько Андрея, сколько себя, одновременно давая понять, что тут ее мнение неизменно, с этой позиции ее не сдвинуть.

– Разумеется, несчастный случай, – ласково и в то же время печально подтвердил Корешков. – А что же еще?... Только вам-то от этого не легче.

– Что вы имеете в виду? – насторожилась Галина.

– Дело в том, что страховку по доверенности вы теперь получить не сможете.

В это время буфетчица принесла им маленькие чашечки кофе. Фунтикова подождала, пока та удалится, и спросила Андрея вполголоса:

– Вы сказали, что я не смогу получить страховку. А почему? Раньше могла, а теперь не могу. Где же тут логика?!

– В дело вмешались трагические обстоятельства. Это же не просто автомобильная авария, а катастрофа с летальным исходом. Теперь страховку получит ближайшая родственница – бабушка погибшей, Василиса Аристарховна. Вы с ней знакомы? – Фунтикова отрицательно мотнула головой. – А слышали о ней?

– Да, Надежда не раз говорила.

– Поскольку владелица машины и, соответственно, страховки погибла, то в силу вступает закон о наследстве.

– Но у меня есть официальная доверенность, и я имею полное право получить по ней деньги. Если понадобится. Я могу потом отдать их Надиной бабке.

– Зачем же огород городить. Пусть прямо она их и получит.

Теперь Фунтикова заметно нервничала, отодвинула кофе и закурила еще одну сигарету.

– Вы спросили, знаю ли я про гибель Святковской. Я слышала. Но ведь я могла ничего не знать. Просто пришла получить страховку. По какому праву мне откажут, если у меня на руках доверенность?

– Да забудьте вы про вашу доверенность, Галина Ильинична. – Корешков с невозмутимым видом прихлебывал кофе. – Святковская заявит об ее аннулировании.

– Чепуха! В жизни она этого не сделает.

– Смею уверить вас, сделает гораздо быстрей, чем вы думаете. В ближайшее время.

– Что старуха может заявить, когда она вообще не знает ни о доверенности, ни о страховке. Считаете, Надька ей что-то рассказывала?

– Она-то, может, и не рассказывала. Зато я как сотрудник агентства обязательно расскажу. О страховке я уже говорил, про доверенность скажу тоже.

– Зачем? Вам-то до этого какое дело?... – Фунтикова придвинулась к нему, положила руку на колено и умоляюще заглянула в глаза: – Послушайте, вас, кажется, Андреем зовут?

– Просто Андрей, без кажется. Если угодно подробней – Андрей Дмитриевич.

– Послушайте, Андрей, может, мы договоримся до чего-нибудь... – она запнулась, подбирая нужное слово, – взаимовыгодного.

– Каким образом? – спросил он, едва сдерживая смех.

– Каким?... Ну, я не знаю. Как-то обычно люди договариваются.

– В данном случае люди нам не пример. Каждый договаривается по-разному. Вы сказали, наше соглашение должно быть взаимовыгодным. А как вы себе это представляете – свою выгоду и мою?

– Вы поможете мне получить страховку. А я заплачу вам из этих денег определенный процент. Какой вы захотите.

– Так я ведь и сто могу захотеть.

– Что – сто?

– Процентов.

До Фунтиковой не сразу дошел смысл его слов, а когда она поняла, то с легкой укоризной произнесла:

– Шутите. Вы же этого не сделаете.

Корешков допил кофе, отодвинул чашечку в сторону и закурил. Разговор с глуповатой продавщицей начинал тяготить его, хотя вида он не показывал. Без Галины его расследование может сорваться, зайти в тупик. Ведь она является пусть маленьким, но необходимым винтиком в этом преступном механизме, который действует, судя по всему, не в одной стране. Раз что-то идет из Германии, значит, тут и Польша, и Латвия или Белоруссия.

– Галина Ильинична, а ведь я практически не шутил, когда сказал про сто процентов, которые захочу получить с вас за услуги.

– Но ведь сто – это все деньги.

– Вот я все и получу. Затем отдам их Василисе Аристарховне. Короче говоря, я хочу, чтобы страховку получила Надина бабушка. Так оно и будет.

– Ну, хорошо. А если бабка захочет сама получить деньги? Когда она сможет это сделать?

– Через полгода.

– Ой, это почему? Почему так долго?

– Это уже зависит не от агентства. Просто существует закон о наследстве. Если не осталось завещания, все наследники могут заявить о своих правах в течение шести месяцев.

– И ничего нельзя сделать?

– Нет, конечно. Единый закон, который касается всех видов наследования. Все его прекрасно знают.

Фунтикова отодвинулась, откинулась на спинку дивана. Вдруг лицо ее некрасиво сморщилось, и она заплакала.

– Мне нужны эти деньги, – всхлипывая говорила она. – Понимаете, нужны. Иначе... Если денег не будет...

– С вами тоже может произойти несчастный случай? Угадал?

Продавщица молча кивнула. Она достала из кармана брюк носовой платок и принялась промокать глаза. Корешков вздохнул:

– М-да, час от часу не легче. Вы можете сказать мне, кто вам дал доверенность и послал сюда? – Она так же молча помотала головой. – Не можете или не хотите?... Галина, вы попали в скверную историю. Наверное, уже сами чувствуете, насколько это опасно – связываться с людьми из преступного мира. Все они рано или поздно будут пойманы, арестованы, осуждены. Только прежде чем их настигнет возмездие, они способны принести много горя своим вольным или невольным пособникам. Поэтому умные люди предпочитают держаться от них как можно дальше, не связываться с таким барахлом.

– Значит, я дура, да? Как все блондинки?

– Нет. Просто вас перехитрили. Опытные жулики способны обвести доверчивых людей вокруг пальца. Не вы первая, увы, не вы последняя. Я рад бы помочь вам выпутаться из их длинных щупальцев, но для этого вы должны ответить на мои вопросы. Тогда я на что-то смогу повлиять. Причем вопросы для меня не самые важные. Я и так уже знаю более чем достаточно. Но мне все-таки нужны подтверждения моих предположений. Согласны? Всхлипнув, она кивнула.

– Так кто вам дал доверенность?

– Надя Святковская. Она сама дала мне доверенность.

– Разумеется, как вы прекрасно понимаете, Надежда сделала это не по своей инициативе. А кто вас послал в «Атлант»? Другими словами, кому вы должны отдать деньги за страховку?

Фунтикова продолжала уголком платка промокать глаза, не отвечая на вопросы Андрея.

– Галина, эти деньги вы не получите ни при каких условиях, – как можно убедительнее сказал он. – Вы должны понять одну вещь: Святковская не случайно погибла в автомобильной катастрофе, все было подстроено. Можно считать, ее убили, убрали нежелательную свидетельницу. Произошло же это из-за того, что Надежда, как сейчас принято говорить, засветилась. Она появилась в нашем агентстве, ею заинтересовались следственные органы, она могла стать источником информации. Испугавшись этого, преступники уничтожили ее. С вами может случиться то же самое. Поэтому лучше все рассказать начистоту. Только я сейчас могу вам помочь. И не только как сотрудник агентства, а как человек, много лет связанный по работе с милицией и имеющий там настоящих друзей. Так кто этот человек? Кому вы должны отдать полученные деньги?