Иногда полезно иметь плохую память - Анна Малышева

Он задвинул ящики стола и усадил гостя в кресло.

— А ты еще поседел, совсем белый стал, — вздохнул Сергей Павлович — Что, жизнь не радует?

— Не радует, Сережа, — в тон ему ответил Николай Степанович. — Ничто не радует — ни семья, ни работа. Хоть топись.

— Да брось! — бодро прогудел Сергей Павлович. — Так уж плохо? Контора-то процветает или как? Ты мне год назад говорил, дела хорошо идут.

— Да времена-то меняются, — возразил тот. — Посетителей мало, расходов много… Одна аренда чего стоит!

— Ну-ну, — покрутил головой Сергей Павлович. — А я-то радовался за тебя. Думал — свое дело, сам себе хозяин. Не то что я — мелкая сошка…

Он деланно вздохнул Николай Степанович посмотрел на часы.

— Я тебя задерживаю? — встрепенулся Сергей Павлович. — Ты уж меня прости, Коля.

Я ведь по делу к тебе пришел…

— Вот как? — оживился Николай Степанович. — И что за дело такое? Ничего страшного, надеюсь?

— Да как сказать… Хочу я получить старый долг с одного человека…

— Так, так… — задумчиво проговорил Николай Степанович. — А тот, значит, не хочет отдавать?

— Что ты, что ты! — замахал руками Сергей Павлович. — Он как раз хочет! Я вот почему пришел.. — Он смущенно замялся. — Стася помнишь?

Он сделал паузу и проследил за произведенным впечатлением. А впечатление было ошеломляющим. Николай Степанович дернулся и застыл в неудобной позе, как раз в тот момент, когда закидывал ногу на ногу. Спустя несколько мгновений, опомнившись, он завершил начатое движение и попытался улыбнуться:

— Стася? Которого? Краевского, что ли?

— Его, его самого, — радостно закивал Сергей Павлович. — Да как его забудешь, верно?

Старые друзья.., Стась-то в Москву приезжал, ты в курсе?

Николай Степанович молчал.

— Вот мы со Стасем и встретились, — продолжал Сергей Павлович. — Он мне должен был там… Некоторую сумму. Занял-то давно, еще до отъезда. Да ты эту историю знаешь, я же тебе рассказывал… Рассказывал-то, правда, когда только дал ему деньги, а вот что после было — ты, может, и не знаешь?

— Нет, не знаю, — пробормотал Николай Степанович.

— А дальше было то, что Стась мне моих денег не вернул, — печально заключил Сергей Павлович. — Не стал я тогда разбираться, что да почему — руки у меня были коротки. А вот теперь в Стасе совесть заговорила. Повстречались мы с ним, и он мне сказал: "Привез я тебе деньги, Сережа. Да вот не рассчитал, хотел дочке оставить побольше… И забыл про тебя.

Так ты, друг, из дочкиных денег и возьми. Коля тебе отдаст…"

Николай Степанович был бледен как смерть. Сергей Павлович перевел дух и улыбнулся.

— Неужто это новость для тебя, Коля? — удивленно спросил он. — А Стась мне сказал, что тебя предупредит.

— Сказал? — подал наконец голос Николай Степанович. — Когда это он тебе сказал?

— Да вчера, — невинно ответил Сергей Павлович. И увидел, как расширяются глаза его старого друга. «Ой, сморозил, — быстро подумал он — Знает, что Стась мертв! Тихо, тихо… Тяни паузу… Сейчас он покажет, на что способен…»

И Николай Степанович показал.

— Мне он, ничего не говорил, — довольно хладнокровно заявил тот. — Не знаю, из каких это денег он собирался с тобой расплачиваться. И почему направил тебя ко мне? Что это такое — «Коля отдаст»?! Да где я эти деньги возьму?!

Ты говоришь сущую чепуху, Серега!

— Да как сказать… — протянул Сергей Павлович. — Мы со Стасем говорили весьма серьезно. Пришел я к тебе не с бухты-барахты, а после того, как все с ним обсудил. Стась совершенно согласен с тем, что поступил со мной непорядочно. И причитается мне получить…

Сергей Павлович полез в бумажник и вытащил пожелтевшую, потершуюся на сгибах бумажку.

— Вот по этой расписочке причитается мне получить.., двадцать две тысячи долларов… С процентами, конечно. А это получается, Коля, пятьдесят тысяч.

Николай Степанович молчал.

— И пришел я за этими деньгами именно к тебе, Коля, — мягко, без нажима сказал Сергей Павлович. — Именно к тебе, потому что дочку свою Стась через тебя решил обеспечить. Так что придется выдать просимое, — И он улыбнулся.

— Ты говоришь чудовищные вещи, — медленно, запинаясь, произнес Николай Степанович. — Не знаю, откуда у тебя такие сведения. — Он приостановился, пытаясь взять себя в руки. — Конечно, я видел Стася в Москве. Да его все видели, все его бывшие друзья. Мы посидели у нас, выпили. Он рассказал мне про Швецию, про свои дела… Но больше ничего! Так что я не возьму в толк, о чем ты говоришь.

Сергей Павлович нехорошо засмеялся и наклонился к приятелю. Тот отпрянул, откинувшись на спинку кресла.

«Боится», — с удовлетворением подумал Сергей Павлович, вглядываясь в его глаза.

— Коля, — почти нежно произнес он, и тон его не вязался с пристальным, цепким взглядом, под прицелом которого хозяин кабинета становился все бледнее. — Коля, но ты ведь не будешь отрицать, что Стась приехал именно затем, чтобы обеспечить свою внебрачную дочь?

— Я только слышал об этом, — проговорил Николай Степанович, борясь с желанием вскочить и немедленно позвать на помощь. — Он сказал мне об этом, но так, знаешь… Мимоходом, за рюмкой водки… Какие у тебя могут быть ко мне претензии?

— О, да никаких! — простодушно согласился Сергей Павлович. — Все претензии у меня только к Стасю… Ho дело-то в том, что Стась лично направил меня к тебе.

— Сережа, но у меня нет этих денег, — тихо произнес Николай Степанович. — Нет, хоть обыщи. Не знаю, что тебе сказал Стась, но мне он никаких денег не давал. Ни для дочери, ни для кого другого… Это ошибка, путаница…

— Ну, стало быть" путаница, — вздохнул еще тяжелее Сергей Павлович. — Опять мне, значит, не повезло… Ох, Стась, Стась! Сколько же ты меня обманывал! Деньги увез, неверную информацию дал. Обманул, стервец.

Николай Степанович только кивал. «Ах, вот ты как? — разозлился Сергей Павлович. — За дурачка меня держишь?! Ладно, сейчас я тебе устрою!»

— Курить можно? — устало спросил он, доставая из кармана пачку сигарет. — Покурю и пойду. Рухнули все мои надежды.

— Конечно, — обрадовался Николай Степанович. — Вот пепельница. Рад бы я тебе помочь, Сережа, да не могу. Ну где я эти деньги возьму, когда я их и в глаза не видел.

— Да понятно, Коля, понятно! — расстроенно отмахивался Сергей Павлович. — Ты-то здесь ни при чем. Обманул меня Стась, а не ты.

Что же мне так не везет…

Он выпустил аккуратную струйку дыма и задумчиво посмотрел на приятеля.

— Сын у тебя красивый, — как бы между прочим заметил он.

— Что? — вздрогнул Николай Степанович. — Где ты его видел?

— В гостях у одной милой молодой девушки, — почти промурлыкал Сергей Павлович.

— Не понимаю?

— У дочки Стася.

Теперь оба молчали, глядя друг на друга.

Сергей Павлович был совершенно уверен в том, что его приятель сломается, не выдержав напряжения. Но Николай Степанович, видно, собрал последние силы.

— Что ты болтаешь? — изумленно спросил он. Но губы его тряслись так, что казалось, он вот-вот хлопнется в обморок. — Мой сын не знаком с этой девушкой.

— Да? — удивился Сергей Павлович. — Странная нынче пошла молодежь. Встречаются, милуются, собираются пожениться — и все это не будучи знакомыми… Но еще более странными бывают нынешние родители… — Он сделал внушительную паузу. — Бывают такие, что не думают о том, какой опасности они подвергают своих детей.

— Я тебя не понимаю. Весь этот разговор не имеет смысла, — трясущимися губами бормотал Николай Степанович. — Я думаю, что Стась здорово запудрил тебе мозги. Что ни скажешь — все оказывается чепухой…

— Стась? О, Стась наконец-то прояснил мои несчастные мозги! — ласково ответил Сергей Павлович. — А уж сына твоего я видел собственными глазами. Не далее как вчера вечером, и могу даже сказать, по какому адресу.

— Все, что ты хочешь мне сказать, оставь при себе, — почти крикнул Николай Степанович. — Я уже понял, что ты намерен шантажировать меня. Но это бесполезно. Бесполезно! У меня нет никаких денег для дочери Стася, и мой сын с ней не знаком.

Сергей Павлович помолчал, потом поднял со столика пачку сигарет, сунул ее в карман и встал.

— Всего хорошего, Коля, — спокойно сказал он. — Увидимся ли еще, не знаю… Больно холодно ты старых друзей принимаешь. А вот сына твоего я повидаю… Там, где Стася вчера видел.

Последнюю фразу он выделил голосом и, даже не глядя на Николая Степановича, понял, что тот в ужасе.

— Прощай! — И Сергей Павлович двинулся к двери.

Его схватили за рукав. Он обернулся. Николай Степанович, пытаясь что-то вымолвить, глядел на него остановившимися глазами. Его лица можно было испугаться.

— Сядь, — глухо шепнул он, оттаскивая Сергея Павловича от двери. — Сядь, подожди…

— Ну ладно, — недоуменно пожав плечами, ответил тот. — Только что ты хочешь мне сказать? Вроде все уже сказано.