Сословная структура постсоветской России - Симон Кордонский

Отличие сегодняшней России от СССР в формировании ресурсной базы прежде всего в том, что страна сталкивается с конкуренцией за ресурсы с транснациональными корпорациями в не меньшей степени, чем с другими государствами. Для участия в такого рода конкуренции Россия вынужденно создает аналоги транснациональных корпораций в самой себе такие как «Роснефть», «Газпром» и «Росатом». Представлению потенциальных капиталов как ресурсов естественно сопротивляются другие государства и корпорации, что интерпретируется сословным устройством как враждебная по отношению к ресурсному устройству деятельность, как угроза. К борьбе с врагами ресурсное государство всегда готово, его служивые только и ищут, с кем бы побороться, и непрерывно к этому готовятся: служат и обеспечивают служение «по нейтрализации внутренних и внешних угроз», тем более что идентификация врага означает и выделение ресурсов на борьбу с ним. Собственно, такого рода борьба основная задача государственного служения, которое направлено прежде всего на отчуждение и освоение ресурсов, пусть даже эти ресурсы уже есть капиталы «олигархов», других социально-экономических систем, транснациональных корпораций или залежи полезных ископаемых.

Причем внутреннее напряжение (возникающее из-за несправедливости в распределении ресурсов между сословиями) традиционно считается гораздо более опасным, чем внешнее. Для того чтобы избежать генерализации внутренних конфликтов или смягчить их («накормить народ»), ресурсное государство вынужденно экспансирует вовне, осваивает все новые и новые ресурсы. Оно в принципе ненасытно. Однако приходит время, и такое государство сталкивается с невозможностью дальнейшего расширения ресурсной базы, с жесткими ограничениями, которые приводят к тому, что потоки жалоб на дефицит ресурсов перерастают в социальные революции, заканчивающиеся ликвидацией старых сословий и заменой их новыми.

Идеальным для ресурсного государства было бы состояние перманентной экспансии во всех направлениях и аспектах при отсутствии ограничений на эту экспансию. Суша, водное, воздушное, космическое пространства все должно быть поставлено на «службу народу» как совокупности сословий. Природа и общество должны были бы, по основной идее этого мироустройства, «служить людям», но не всем, а тем, кто исповедует правильные идеи переустройства мира. Идеал был достигнут после Второй мировой войны, когда мощь СССР казалась такой, что его экспансию во все среды ничто не могло остановить. В государствах, за счет которых была расширена ресурсная база, проводилась политика, апробированная при строительстве социализма: массовые репрессии, в ходе которых по мере возможности ликвидировалась старая социальная структура, после чего по советскому образцу создавались новые сословия, причем этот процесс организовывали и направляли созданные на местах коммунистические партии местного розлива со своими критериями подбора и расстановки кадров и номенклатурой, контролируемой КПСС и КГБ.

Однако при реализации этой стратегии советский сословный мир столкнулся с жесткими внутренними и внешними ограничениями на экспансию, при которых никакое увеличение количества ресурсов не приводило к уменьшению всеобщего дефицита. Скорее наоборот, дефициты увеличивались пропорционально усилиям КПСС по справедливому распределению ресурсов. В конечном счете жалобы по поводу несправедливого распределения, начавшись с ускорения, переросли в перестройку с ее печальными для советской системы последствиями. Крах сословной системы привел, как я уже говорил, к появлению рынков, на время компенсировавших дефициты. Но сегодняшнее восстановление сословной системы и ресурсного хозяйства, сопряженное с уменьшением рыночной свободы, показывает, что в логике социального устройства нашей страны мало что изменилось.

Конечно, далеко не все отношения с внешним миром этот мир позволяет строить как экспансионистские. Во многом такие отношения строятся как заимствование. Внешний мир воспринимается сословным обществом как источник ресурсов, причем уникальных, которых нет в сословной системе и, наверное, быть не может. Но они должны быть, так как без них невозможно эффективное служение, в особенности борьба с внутренними и внешними врагами. Речь прежде всего идет о научно-технических разработках и технологиях, основанных на научных знаниях о внешнем не социальном мире.

В условиях, когда необходимые ресурсы нельзя ни украсть, ни заимствовать, их приходится покупать. Но для того чтобы покупать, нужны настоящие деньги. Для получения этих денег (валюты) надо ее получить. Советская власть в первое десятилетие своего существования просто изымала валюту у населения или продавала за нее же «буржуям» художественные ценности, накопленные в имперские времена. В последующем поиск того, что купят ненавистные империалисты, представлял собой весьма важную в ресурсном государстве деятельность. Сначала экспортировалось реквизированное у «кулаков» зерно, потом начался экспорт угля и металлов, добытых принудительных трудом тех же кулаков, трудармейцев, спецпереселенцев и заключенных. На смену зерну, углю и металлам в качестве экспортного товара пришли нефть и газ.

Поиск ресурсов, которые можно продать за границу, чтобы купить необходимое для сословного строительства, не прекращался все время существования советской власти. Причем, как показывает опыт индустриализации, то, что страна остается без хлеба и ее население вымирает от голода, не так важно, как получение в обмен за реквизированные ресурсы импортных заводов, технологий, изделий, технических специалистов и товаров народного потребления для распределения среди членов привилегированных сословий. Схожей логикой руководствуются сегодняшние служивые, заключая долгосрочные контракты на экспорт энергетического сырья, при том что энергетические потребности населения удовлетворяются далеко не полностью. Они считают, что люди перебьются, как это было всегда, ну, может быть, кто-то в морозы и помрет во славу идеологии энергетической сверхдержавы.

Импорт техники, технологий и научных знаний был и остается специфической характеристикой сословного мироустройства. Достижения техники, особенно в форме оружия и бытовых приборов, импортировались и в империи, и в СССР, и в современной России. Импорт и распределение такого рода ресурсов привычен и повседневен, а изделия отечественной «легкой» промышленности чаще всего неоригинальны и представляют собой относительно удачные копии того, что делается на Западе или теперь уже на Востоке. В сословном обществе процветает ремесло, до технологий дело не доходит не та «социально-экономическая формация». Ремесло позволяет выполнять уникальные изделия, подковывать блох, но не обеспечивает технологического развития. Даже организация массового производства «товаров народного потребления» всегда представляла собой государственную проблему, чаще всего решавшуюся после постановлений ЦК КПСС и Совета министров СССР формированием специального сословия и выдачей ему соответствующего ресурса. Кроме того, далеко не все технологии можно было импортировать, на импорт вооружений, оборонной техники и смежных технологий были и есть серьезные ограничения; такие изделия приходится изготавливать самим. Но для этого сначала необходимо «получить» идеи, прототипы, чертежи и макеты. Получение необходимого есть особая деятельность, заключающаяся в мониторинге зарубежной науки и технологических разработок, их оценке и при необходимости изъятии знаний, технологий и отдельных изделий с последующим освоением изъятого отечественной наукой и промышленностью[57]. После того как служивые люди, исполняя свой долг перед Родиной, «получат» необходимое, следует наладить «современное производство» в условиях, когда это по самой своей природе невозможно, так как несовместимо с ресурсной организацией государства и сословной структурой. Для решения этой непростой задачи приходится локально нарушать принципы сословного мироустройства, создавая «особые условия для преодоления технологического и научного отставания от потенциальных противников». На необъятных просторах страны при преодолении отставания возникают «почтовые ящики», «закрытые города», «технопарки», «наукограды», «свободные экономические зоны», в которых создаются подобия научных и технологических центров капиталистической экономики и даже элементы капиталистического образа жизни. Эти оазисы частично выводятся из-под общей сословной юрисдикции порядка управления ресурсами, там действуют свои законы, в том числе и законы распределения ресурсов вне административного торга, целевым образом. Именно целевое распределение ресурсов (на создание «изделия», а не на деятельность по освоению разнаряженных ресурсов) позволяло создавать отечественные ракеты, бомбы или радиолокаторы. Социальным результатом этой активности становится формирование сословия ученых и конструкторов, не полностью вписывающихся в сословное мироустройство. Это не обычные бюджетники, скорее в современных терминах это лица свободных профессий, обслуживающие государственные службы.