Мартин-Плейс - Дональд Крик

Пола взяла его под руку.

— Пошли… Ну!

Они побежали. Дэнни распахнул дверь, и они вошли в зал. Пола сморщила нос, словно почувствовала невыносимое зловоние.

— С, каждым днем все хуже. Господи, остаться тут до конца своих дней!..

На мгновение Дэнни показалось, что это презренное будущее она предназначает ему, но она тут же отошла, не дожидаясь его ответа, и он решил, что она говорила о себе. Это его не удивило. Конечно, такой девушке, как Пола, мало быть просто машинисткой. Он попробовал догадаться, почему она выбрала такую работу, и со страхом прикинул, долго ли она еще здесь останется.

Сорвав чехол с машинки, Пола с отвращением посмотрела на кипу счетов, которые ей предстояло перепечатать. Какого черта она торчит в этой дыре? Почему она не послушалась отца и не поступила в университет? Чтобы изучить — что? Искусство и литературу? И стать — чем? Школьной учительницей? Ну, уж это, во всяком случае, не жизнь, а пытка. Нет, она будет и дальше пробиваться в газету или журнал. Профессия журналиста дает возможность жить по-настоящему и в рабочие часы. Вот Дороти Паркер, например, всегда в самом центре событий. Ни одной скучной секунды. «И я хочу того же. Я хочу жить каждую минуту каждого часа каждого дня».

Риджби уже сидел за своим столом. Он ласково кивнул и улыбнулся. Дэнни кивнул в ответ, ясно вспомнив, каким видел Риджби вечером под Новый год, и удивился перемене. Риджби снова заполз в прежнюю одежду, в прежнее выражение, в прежнюю манеру держаться. Прежний мистер Риджби, который много лет назад достиг своего предела и продолжал пребывать в тех, прежних временах.

Но как ни была интересна эта мысль, она не отвлекла его от Полы. Каждая черта ее лица, каждое ее движение неизгладимо запечатлевались в его сознании. Иногда их взгляды встречались, и раза два она ему улыбнулась. Ее заразительная жизнерадостность и кокетство были для него чем-то новым и неизведанным, казались волнующей загадкой. На этой неделе он купит себе новый костюм. В субботу вечером ему надо показать себя с наилучшей стороны и выглядеть как можно старше. Вряд ли старше Руди, подумал он огорченно, но, во всяком случае, достаточно взрослым, чтобы получить шанс, отвечающий его возрасту и деньгам.

На следующее утро он явился на службу рано в надежде, что и Пола придет пораньше. Минут через десять в зал уныло вошел Гарри Дент. Бросив шляпу на вешалку, он потянулся.

— У тебя что, бессонница?

— Нет. Я лунатик, — сказал Дэнни, — и проснулся уже здесь.

Теперь он больше не был младшим клерком и держался с сослуживцами гораздо свободнее.

Дент засмеялся.

— Смотри, чтобы тебя не затянуло! Никогда не бери работу домой. Если человеку хочется работать больше восьми часов в день, значит он последняя свинья. — Он плюхнулся на стул. — «Ну, снова на штурм», как сказала девица матросу.

Пола не пришла раньше времени, зато по какому-то невероятному просчету это сделал Слоун. Чтобы хоть как-нибудь избежать своего стола, прежде чем настанет время за него садиться, он остановился возле Дэнни.

— Хорошо провел праздники? — осведомился он таким же тоном, каким попросил бы спичку.

— Да, спасибо, — ответил Дэнни. — А ты?

— Неплохо. Вот только паршиво, что надо возвращаться в нашу контору. — Он с отвращением огляделся и переменил тему: — Эта новая штучка здорово задается, а? Та, которая сидит вон там. Воображает, будто она невесть что такое.

Дэнни покраснел.

— Разве?

— А ты что, не видишь?

— Нет.

Слоун насмешливо ухмыльнулся.

— Так и думал, что ты клюнешь. Я на тебя посматривал. До того въелся в нее глазами, что и клещами не отодрать. И на что ты, собственно, рассчитываешь?

— Я ведь, по-моему, не говорил, что рассчитываю на что-нибудь. — Он редко разговаривал со Слоуном. Вернее, Слоун редко разговаривал с сослуживцами. И его наглость была так же неприятна, как его невежество.

Арти усмехнулся:

— Наступил тебе на любимую мозоль, а? — Он оперся локтями на стол. — Послушай моего совета, забудь про нее. Тут тебе не светит. — Он придвинулся еще ближе. — Послушай, я ведь в девочках разбираюсь и сразу ее понял. Воображает она, конечно, много, но шикарна по-настоящему. И знает, чего ей нужно. Она своего добьется. Когда дело дойдет до дела, она не станет связываться с голодранцем-клерком. А чего-нибудь получше тебе в этой дыре ждать не меньше десяти лет.

— Спасибо, — сказал Дэнни, — все это крайне полезные сведения.

Слоун пожал плечами.

— Ну что ж, убедись на собственной шкуре.

— А ты, значит, уже убедился? — Дэнни был очень зол. — Не понимаю, почему ты до сих пор еще голодранец-клерк.

Арти заколебался. Но не потому, что сомневался в себе, а потому, что его уверенность была слишком сильна, чтобы сразу обрести выражение в словах.

— Ну, я клерком недолго останусь, — сказал он, и взгляд его стал жестким. — У меня припасена пара штучек. Хоть это и ба-альшая контора, я не позволю втереть себе очки, не поверю, будто работа здесь такая уж радость. — Он обвел взглядом столы, колонны, окна и снова посмотрел на Дэнни. — Это все дерьмо, — сказал он злобно. — И ты, и я, и юбка, в которую ты втюрился, — все мы у них в кулаке. Хотите — берите, хотите — убирайтесь, вот как они ставят вопрос! Ну, пока я беру, а как только буду готов, то уберусь. И чем скорее, тем лучше, черт бы их всех подрал!

Дэнни взял ручку.

— Зачем ты мне все это говоришь?

— Думал, что тебе не вредно будет послушать. В свое время старику Риджби это могло бы пойти на пользу. А посмотри на него теперь — блевать хочется. Ты уже взял пенсионный полис?

Дэнни покачал головой.

— После трех лет службы это обязательно, — злобно сказал Слоун. — Еще один способ привязать тебя к этой лавочке. Пенсионный полис… — Он сделал непристойный жест. — Это спасет вас от голодной смерти, ребятки, когда вы нам больше не будете нужны. А ведь деньги-то твои собственные! Говорю тебе, это заведение — сплошное втирание очков. Как, по-твоему, люди зарабатывают большие деньги? Устраивают выгодные комбинации. Ясно? Ну, а тут возможна только одна комбинация: ждать, чтобы тебе дали прибавку. А от таких комбинаций толку мало.

Дэнни решил, что спорить с ним бесполезно, как бесполезно доказывать теорию эволюции перед лицом первобытной веры. Его собственные мечты оставили бы Слоуна равнодушным. Он бы их просто не понял.

Арти посмотрел на часы.

— Берись-ка за дело. Пусть никто не скажет, что я помешал успешной карьере. — Он уже отошел, но тут же вернулся. — Вот и мисс Сердцеедка, сногсшибательная, как всегда.

Пола быстро прошла к своему столу, сорвала чехол с машинки и начала печатать так, будто поставила себе задачу разбить клавиши. Так, будто его здесь и не было. И не было кануна Нового года, и не будет вечера этой субботы.

За несколько минут до обеденного перерыва к нему вразвалочку подошел Томми Салливен. С тех пор как Дэнни получил повышение, Салливен перестал держаться с ним высокомерно — теперь он смотрел сверху вниз на Рассела, нового младшего клерка.

— Что, утром Слоун учил тебя уму-разуму? — сказал он. — Уж он научит!

— Он давал мне советы, — поправил Дэнни. — Излагал формулу Слоуна, как разбогатеть в два счета.

— Что он в этом, бедняга, понимает! — сказал Томми без всякого сочувствия и начал поигрывать карандашом. — Я за последнее время кое-что обдумал, — продолжал он доверительно. — Надо точно знать, на что ты годишься, а иначе толку не выйдет. Вот возьми Льюкаса: сразу видно, что он может ворочать большими делами, и я знаю, что я с ним не одного калибра, чего себя обманывать? Вопрос в том, какого же я калибра? — Он помолчал. — Я об этом много думал и вижу, что я создан не для того, чтобы сидеть в конторе.

— А для чего же ты создан?

— Чтобы быть агентом, — ответил Салливен. — Немного попозже. Раз ты можешь продать страховку, то сумеешь продать что угодно, так у нас считают. И называется это абстрактной продажей. Продать нужно только идею. Понятно?

— Я это обдумаю на досуге, — сказал Дэнни, но его собеседник был абсолютно серьезен.

— На мой взгляд, это неплохая мысль. На ней была построена вся эта контора, а я бы сказал, что она стоит не меньше миллиона.

— Вот тебе и отличный заход: «Возьмите страховку, сударыня. Нам нужно еще одно здание».

— А, пошел ты! — Томми засмеялся. — Продажа страховки — это особая специальность. Надо уметь подать себя, и это уже полпобеды.

— А вторая половина?

— Заполучить подпись под полисом. — Томми перегнулся через стол. — Послушай, ты же помогаешь Джаджу, когда он по пятницам принимает деньги от агентов. Может, скажешь, кто там самый лучший? С такими ребятами полезно заводить знакомство. Можно многому научиться. Ну, знаешь, поставить пару пива…

Небрежное упоминание о пиве произвело на Дэнни большое впечатление — это был символ взрослости, которой он в себе не чувствовал. Конечно, ему совершенно безразлично, где пьет Салливен и что он пьет. Его пугало другое: по сравнению с Салливеном он может показаться зеленым. А инстинкт подсказывал ему, что в глазах Полы это, несомненно, большой недостаток.