Когда позовет судьба - Сьюзан Элизабет

— Будешь отвечать? — процедила Кристин сквозь зубы.

Джек перестал рассматривать улицу в прорезь гардин и, обернувшись, спокойно посоветовал Льюису:

— Отвечай, парень, иначе мне придется накормить тебя свинцом.

— Н-никто, — заикаясь ответил помощник. — Клянусь, больше никто.

Кристин повернулась к Джеку:

— Как ты полагаешь, можно ему верить?

Джек пристегнул кобуру, сунув в нее револьвер Льюиса и оставив в руке свой.

— Он ведь хотел один получить все вознаграждение.

— Т-так вы… не станете убивать меня? — сдавленным голосом спросил Льюис.

— Нет, но тебе придется немного задержаться здесь, — ответила Кристин. — До тех пор, пока мы не закончим дело.

Глаза помощника забегали от Кристин к Джеку и обратно.

— Зачем вы сюда приехали? Чтобы освободить Хэнка? Вам это не удастся! А я тут, что же, должен с голоду подохнуть?

— Не беспокойся, Льюис, ты будешь нашим гостем не слишком долго, — сказала Кристин. Она никогда еще не вступала в конфликт с законом, и создавшаяся ситуация несколько смущала ее.

Джек вновь подошел к окну и взял револьвер на изготовку:

— Кое-кто движется сюда.

Кристин беспокойно оглянулась на помощника шерифа и спросила Джека:

— Почему ты думаешь, что именно сюда?

— Потому что это шериф. С каким-то парнем в костюме.

Кристин платком заткнула рот Льюису.

— Что будем с ним делать?

Джек обежал взглядом комнату.

— Занесем его в чулан.

Ухватившись за ножки и спинку стула, они отволокли помощника шерифа в просторное подсобное помещение.

— Сумеешь сделать, чтобы он тут не шумел? — спросил Джек.

Кристин жестко взглянула на Льюиса:

— Думаю, он слишком ценит свою жизнь, чтобы рисковать ею попусту.

Джек закрыл дверь чулана, и Кристин осталась в темноте наедине с Льюисом. Вскоре до нее донесся стук в дверь.

— Джек Форд? — послышался незнакомый голос.

— Он самый, — ответил Джек.

— Мэр Волкано Натан Коллинз. А это шериф Говард Ньюкам. Мы к вам по делу.

— Чем могу служить? — почти любезно поинтересовался Джек.

— Хотим предложить вам работу.

Кристин чуть не расхохоталась и торопливо зажала себе рот рукой. Льюис замычал, задергался, и она приставила дуло к его виску… И в самых смелых мечтах не могла она представить такого: хозяева города сами пришли на поклон к Джеку!

— Мне не нужна работа, господа, — ответил тот.

Кристин остолбенела: «Как это не нужна?!»

— Но мы еще не сказали, о чем идет речь, — заметил мэр.

— О чем бы ни шла. Я путешествую по стране вместе с сестренкой в поисках золота, и в данный момент моя пушка не сдается внаем.

Страх у Кристин сменился любопытством. Может быть, Джек — прирожденный торгаш?

Кто-то из гостей откашлялся, набираясь терпения для уговоров. Видимо, мэр.

— Нам нужен вовсе не телохранитель, мистер Форд, — опять послышался голос мэра. — Мы ищем человека на место начальника полицейского участка.

Джек издал недоверчивый смешок.

— Простите, господа, не хлебнули ли вы лишнего?

— Вы в городе совсем недавно, но уже заслужили отменную репутацию, — подал голос другой гость, значит, — шериф. — Народ вами восхищается. У вас молниеносная реакция, острый глаз, чувство справедливости, хладнокровие…

— Проще говоря, вы нам подходите, — заключил мэр.

Воцарилась тишина. Наконец Джек произнес:

— Боюсь, ничего не получится.

Кристин скрипнула зубами. Джек блефовал.

— Мы платим восемь долларов в неделю.

Джек присвистнул:

— Восемь долларов? Опасная, должно быть, работенка, раз вы так щедры.

— Ну, не особо уж щедры, — со смешком ответил мэр. — Но мы заинтересованы, чтобы у нас работали достойные люди, и готовы за это платить.

— Восемь долларов? — в раздумье повторил Джек.

— Восемь долларов и виски — сколько выпьете.

Кристин нервно скрестила пальцы. Если Джек и тут не согласится, они могут встать и уйти.

Джек кашлянул. Она затаила дыхание, молясь про себя.

— Вроде бы вы меня уговорили. Полагаю, это надо будет отметить.

Потребовалось полчаса и три попытки, чтобы переправить помощника шерифа в номер Джека. Всякий раз, как они приоткрывали дверь и приподнимали стул с привязанным к нему полицейским, в коридоре раздавались чьи-нибудь шаги.

— Порядок! — выдохнула с облегчением Кристин, когда они перетащили-таки Льюиса в комнату Джека и поставили стул с помощником шерифа на пол.

— Да, — отозвался Джек, — но рано или поздно Льюиса хватятся…

— Главное — ты уже начальник участка и в ближайшее время получишь ключи от тюремных дверей.

— Вопрос только, кому дежурить с нашим гостем. Полагаю, надо чередоваться. Если он в наше отсутствие начнет шуметь, может прийти горничная, и тогда…

Кристин застонала при одной мысли о том, что по вине Льюиса они будут разлучены на ночь. Но страх виселицы оказался сильнее, и она кивнула.

— В эту ночь дежурить буду я, — сказал Джек. — Ты отсыпайся и набирайся сил. Когда утром я пойду принимать присягу, сменишь меня.

Кристин кивнула.

— А теперь в постель, мисс Форд.

— Кристин! — напомнила она.

— Ступай спать, Кристин, — сказал Джек, поймав ее подбородок пальцами. Поколебавшись, он легонечко поцеловал ее и, словно испугавшись, оттолкнул от себя. — Спокойной ночи!

— Спокойной ночи, Джек!

17

По обширному танцевальному залу разносились звуки струнного оркестра. Свет от четырех газовых рожков отбрасывал причудливые тени на потолок. Шум сотни голосов сливался в общий гул, и Кристин могла расслышать лишь то, что говорили четверо стоявших рядом с ней девушек.

За плечами у нее был нелегкий день. Пока Джек пропадал, принимая присягу, получая поздравления и распивая с членами городского совета, она безвыходно торчала в его комнате, присматривая за Льюисом, и вконец выбилась из сил. Помощник шерифа понял, что она не собирается прибегать к крайним мерам, и тут же воспользовался своим открытием. Он то пытался ворчать и ругаться, то стучал ногами в пол — короче говоря, любым способом производил шум. Дело кончилось тем, что она подстелила под стул стеганое одеяло, а на голову Льюису натянула наволочку. После этих взаимных с пленником мучений она мечтала лишь о нескольких часах покоя в своей комнате. Но Джек настоял, чтобы она шла на городской бал, не считаясь с ее протестами, с тем, что она не испытывала ни малейшего желания стоять весь вечер у стенки и пялить глаза на танцующих допотопных женщин в платьях с жесткими корсетами и турнюрами.