Зелье практикантов (СИ) - Алексина Наталья

Хорошо, что по условиям договора зернохранилище осталось за мной, а арендаторы пользуются им только с моего согласия. Пока там хранит что-то — не знаю что, — только Эвис Барроуз. Я с ним еще не знакома, потому что он взял дела своего больного отца только месяц назад. Правда, слухов о нём уже предостаточно. Женщины говорят, что это почтительный «юноша» (ему тридцать семь), а мужчины утверждают, что он прекрасный охотник, и сдается мне, они не об охоте на диких уток, уж очень двусмысленно улыбаются.

В общем, мы с Лил едем к нему знакомиться. Еще раз извини за длинное письмо, но у меня есть оправдание — ты поразительно хороший читатель.

Несмотря на это и на то, что я очень люблю писать, следующее письмо обещаю сократить втрое, слово честной адептки.

Рей»

Утром, до того как отправиться к новому арендатору, мы с Лил заехали на почтовую башню и я долго вертела пухлый конверт. Уже была готова прямо здесь переписать, но меня поторопили, и я отдала конверт почтмейстеру. Хотя все еще сомневалась, стоило ли отправлять этот сумбур. Все же регулярные письма каким-то образом создают видимость очень близкого и доверительного общения, а для деловой переписки это неправильно.

Но долго на этот счет я не размышляла, мы торопились. По словам нашего главного разведчика — Лины, Барроуз каждое утро совершал оздоровительную прогулку. Моя кухарка оказалась ценным информатором. Она знала все про всех и бесхитростно рассказывала любые подробности. Даже те, которые меня не интересовали вроде цвета исподнего Мокшана, — кто бы мог подумать — белое. Без этих знаний я, конечно, как без рук.

В общем, мы с Лил спешили застать Барроуза (цвет его исподнего нам тоже, к сожалению, был известен) в неформальной обстановке. Важно было понять какой он человек, а заодно немного расположить к себе, чтобы не возникло проблем с зернохранилищем, которое стояло на арендуемой им земле. К тому же хотелось застать его врасплох. Что-то в рассказах Лины меня настораживало, хотя я и сама не знала, что именно.

Ради «неожиданной» встречи я несколько десятков раз перечитала договор аренды, взяла пустые листы для заметок или каких-либо возможных дополнений к договору, а заодно свою печать для бумаг. Лил тоже подошла к делу ответственно и принарядилась.

— У меня ничего не торчит? — она придирчиво оглядела свой идеально сидящий жакет кофейного цвета и клетчатую юбку, когда мы вышли из кареты.

— Любопытство из всех карманов, — ответила я, вспоминая, как у нее загорелись глаза, когда она узнала, что мы едем к дамскому угоднику.

Она шутливо стукнула меня зажатыми в руке перчатками и с энтузиазмом огляделась. Барроуз жил намного ближе к главному городу графства — Вумису, чем я. И гулял он обычно в парке, который разбил один из меценатов на границе города. Иногда он доезжал туда верхом, но сегодня этот путь он преодолел пешком. И сейчас медленно приближался со стороны уже убранного поля, подкидывая тростью листья. Высокий, румяный мужчина с интересом разглядывал нас и даже постарался втянуть уже наметившийся у него живот. На фоне природы он смотрелся чуть-чуть смешно. Округлые линии покатых полей, простор в одну и другую сторону от белой дороги, высоченные ели, выглядывающие из парка и мужчина с длинными, но тонкими ножками, да еще и животиком. Мир несовершенен.

Он легко коснулся полей шляпы и неторопливо пошел дальше, даже не останавливаясь.

— Господин Барроуз, может быть, вы составите нам компанию? — мило улыбнулась Лил, опережая меня и ставя в тупик Барроуза. Чтобы сказал Фицуильям, если бы узнал, что мы с Лил сами знакомимся с мужчинами на улице?

— Я был бы счастлив, — Барроуз несколько напряженно улыбнулся, прекрасно видя, что всего в десяти шагах у экипажа стоят трое крупных охранников. — Только боюсь, я позабыл, когда же нас представляли друг другу? Теперь проклинаю свою память. Как я мог не запомнить столь очаровательных леди?

— Мы незнакомы, — честно сказала я, чем наконец-то заслужила внимание Барроуза, который не отводил глаз от Лил. — Меня зовут Арейна Вуд и, как я понимаю, вы теперь занимаетесь делами отца, а значит, считаетесь моим арендатором. Это Лилиан Келли моя подруга.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Он широко открыл глаза, рассматривая меня как что-то диковинное.

— Мы выехали на прогулку и вдруг Рей увидела вас, — с улыбкой проговорила Лил, запросто беря под руку Барроуза. — Решили совместить приятное с полезным. Я — прогуляться в компании интересного собеседника, а Рей — познакомиться с арендатором.

Барроуз ещё плохо понимая, чем заслужил наше внимание послушно пошел вперед, крепко держа трость и перчатки. Лил что-то мило спросила и невзначай коснулась пальцами его голой руки, шепча пару добрых слов. Ничего особенного, многие ведьмы так делают, чтобы человек немного расслабился.

— Надолго вы к нам? — поинтересовался он.

— Я пробуду здесь еще несколько дней, и я бы тоже с радостью гуляла по утрам. Но Рей очень занята, а я сижу дома.

Как еще она сдержалась и не сказала «томлюсь в темнице»?

— Я был бы счастлив показать вам окрестности. Знаете, у нас есть несколько чудесных фонтанов, а здесь неподалеку пруд, — быстро сказал Барроуз, расплываясь в улыбке. А я скрипнула зубами.

С таким подходом мы до зернохранилища дойдем дня через четыре и потому не удержалась:

— Мы рассчитывали доехать до зернохранилища. Пока рядом, вы могли бы показать его. Посмотрим, как там обстоят дела.

— Эм, — Барроуз неуверенно нахмурил брови, оглядел меня с ног до головы, а потом широко улыбнулся. — Там ничего любопытного. Поверьте мне, я бывал там сотни раз. Для девушки лучшие места для прогулки — здесь. А к зернохранилищу лучше оправьте своего управляющего, пусть он занимается этими делами.

— У меня нет управляющего, — я встретила прямой взгляд Барроуза. — С недавних пор я сама веду свои дела. Поэтому и хочу по пути заехать к зернохранилищу.

Он даже с шага сбился и снова посмотрел на меня, как на диковинку.

— Меня Рей соблазнила видами, которые открываются от зернохранилища, — доверительным шепотом вдруг сообщила Лил Барроузу и опять невзначай коснулась его голого запястья. — И еще она говорит, туда прилетают стаи птиц, чтобы поклевать остатки зерен. Красивый вид и птицы, по-моему, это замечательно.

Угу: вид на голое поле, жирная земля и прилипающий к сапогам помёт. А если птиц спугнуть, так и мы окажемся помеченными — романтика. Но Лил умела правильно сделать паузу и не добавлять таких опрометчивых фраз.

В общем, слово за слово, и мы уже в экипаже едем к полям. Лил и Барроуз спелись, каждый пушил хвост, как мог. Причем все понимали, что происходит, и мой арендатор прекрасно видел, что с ним заигрывают, но поддерживал игру. Так что полчаса мы ехали под их общее: «Ох, вы очень тренированный мужчина, такие прогулки каждое утро», «Да, я такой и даже лучше, милая Лилиан», «Ах, какие у вас ловкие пальцы» — восхитилась Лил, когда он ей завязал, ну совсем случайно развязавшийся бантик на манжете.

Но я старательно разбавляла эту идиллию. «Зернохранилище сейчас занято?» — бурчала я и мне кое-как отвечали, что да, там что-то осталось с прошлого года. А потом опять «ох и ах». Чувствовала себя лишней, но гнула свою линию: «когда освободят и понадобится ли оно на следующий год?» «Ох, ах» — видимо, скоро освободят, переводила я для себя и думала, что совсем скоро я превращусь в недовольную старушку, мешающую молодым. Так и представляю, как люди судачат: «старушка Рей разбушевалась на свадьбе подруги и своего арендатора — в первую брачную ночь держала приходно-расходную книгу вместо свечки и выспрашивая об остатках».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Но мы вскоре доехали, и я не успела вволю посочинять про старушку Рей. Зернохранилище выглядело странно. С одной стороны круглое строение казалось монолитом, а с другой, каким-то скособоченным и хромым.

— Как видите — стоит, — деловито сказал Барроуз и предложив нам с Лил локти повел вокруг.

Прошли в молчании, кое-как выдергивая ноги из жирной земли и всё же распугивая птиц. Шмяк, кар-кар. Баррузу повезло, что он в шляпе. Помет слишком сложно вычистить из волос. Нас с Лил участь быть помеченными миновала, вероятно, сказалось то, что мы ведьмы и гадить нам — себе дороже.