Мироход (Том II) (СИ) - Качанов Андрей

— Аааааа! — Раздался противный женский крик откуда-то сбоку. Смысл происходящего, видимо, только начинал достигать умов обычных людей, сея панику и зарождая желание поскорее убраться.

Вот только с каждым мгновением крик становился громче, вызывая сначала неприязнь, а затем и вовсе заставив зажать уши руками. Бросив взгляд в сторону излишне активно паникующей, обнаруживаю довольно упитанную женщину в почтенном, для этого мира, возрасте и проседью в волосах. И эта пародия на оперную певицу вовсе не выглядела напуганной, целенаправленно глуша нас своими воплями. Краем глаза замечаю, как Груни теряет концентрацию и еще не сформировавшиеся камни падают наземь, тогда как сам он спешно повторяет мой жест, стремясь уберечь органы слуха. Реймс, окруженный вибрирующим пузырем, что-то кричит Териху, едва не выронившему из рук таинственную склянку. Лейн, уже оказавшийся подле мертвого нападавшего, отправляет в полет свой полуторник, предварительно перехватив его на манер копья за лезвие.

Не обладая выдающимися аэродинамическими формами и явно не предназначенный для таких издевательств, клинок, тем не менее, пробивает грудную клетку самопровозглашенной баньши. В самого Лейна, оставшегося без оружия, в этот же момент, со спины прилетает небольшое размазанное алое пятно, породившее взрывную волну и яркие всполохи пламени, при соприкосновении. Рядом со мной на одно колено падает Сиви, вскрикнувшая от боли и схватившаяся за правый бок. Причину я видеть не мог, но отчетливо видел приближающуюся к нам с её стороны группу людей, со все теми же помутневшими и словно бы пьяными глазами. Вот только двигались они столь резво, словно сдавали нормативы по бегу на сто метров.

— Реймс! — Кричу я, смутно осознавая лишь примерную силу голоса, пребывая в слегка контуженном состоянии. — Сзади!

Советник, явно не имевший проблем схожих с всеобщими, одним лишь взмахом отправил полупрозрачное лезвие, состоящее толи из энергии, толи из уплотненного воздуха, в группу стремительно приближающихся врагов. Вот только эффекта, как при сражении в лесу, они не оказали. Глубокие порезы, росчерком поразившие первую пару нападавших, ни сколько их не замедлили. Крепкого вида мужики, чьи одежды практически сразу начали окрашиваться в темно-красные тона, явно не испытывали неудобства от полученных ран.

— В голову и сердце! — Кричу, вновь привлекая внимание советника. Больно уж эта картина напомнила мне популярные в прошлом мире книги и фильмы…

Очередной взмах советника без проблем отделил голову женщине, бежавшей к нам с топором, заставляя споткнуться следующих за ней. Каждая секунда моего бездействия и его оправдание оглушением, семимильными шагами двигала группу к скоропостижной смерти. Подобная мысль, словно ушат ледяной воды, очистила голову от паники и спеленала зарождавшийся в глубине души страх. На все еще не слушающихся ногах, делаю шаг в сторону бегущих и оступаюсь, падая на колено. Подобная неуклюжесть, как выяснилось мгновением позже, спасла мою шкурку от стремительно пролетевшего над головой фаербола, устремившегося в стену дома за моей спиной. Оглушительный взрыв и звон разлетающегося подобно шрапнели стекла — вновь больно ударили по ушам.

Вслед за первым, прогремел еще один взрыв, на этот раз осветив окружающее пространство оттенками зеленого. Подняв глаза к источнику шума, замечаю дымящиеся и изувеченные тела, еще недавно агрессивно настроенной группы людей. Из шестерых выжил только один, бежавший чуть поодаль. Сейчас он упорно пытался подняться, явно отброшенный взрывной волной, опираясь при этом на сломанную руку, изогнутую под неестественным углом.

Взгляд скользнул в сторону, вычленив из царящего вокруг хаоса копну каштановых волос, раскинувшихся по грязной брусчатке. Их хозяйка лежала на спине и глазами, полными слез, смотрела в раскинувшееся над головой небо, что-то тихо нашептывая. Из правого бока, за который она схватилась в самом начале, торчал неопознанный предмет черного цвета, более всего напоминавший железнодорожный гвоздь.

— Сиви! — Внезапное осознание столь незаметно подкравшейся утраты полностью освобождает разум. Боль уходит из головы и тела, дыхание учащается и сердце, пламенным мотором, начинает отзываться в груди, разгоняя кровь.

«Курлык! Курлык! Курлык!»

Сообщение каталога, подобно грому, разносится в звенящей пустоте, переполняющей изнутри. Восприятие окружающего мира ускоряется, привнося ощущение вяло текущего времени. Стоило лишь обернуться, как моим глазам предстает довольно жуткая картина. В дыре, образовавшейся после взрыва, отчетливо виднеется внутреннее убранство дома, в котором кровавыми ошметками размазано тело небольшого человека. «Ребенок» — запоздало приходит мысль, порождающая ужас. «Решил посмотреть в окно» — вновь раздается тихий и спокойный голос в голове, объясняя почему он не прятался.

Недалеко от меня на земле лежит Груни, все еще зажимающий уши уже ослабшими руками. «Без сознания» — понимание приходит почти мгновенно. Рядом с ним сидел Хайнц, имевший несколько порезов на лице. Проводя по голове брата ладонями, он, видимо, пытался его излечить. Реймс, все так же окруженный магическим пузырем, ставшим заметно плотнее и переливавшимся всеми цветами бензиновой пленки, сформировал обеими руками приличного размера огненный шар, внезапно начавший сжиматься до размеров голубиного яйца. Лейн, старший из хранителей, лежал лицом вниз. Или, если быть точнее, его голова, отделенная от тела, лежала лицом вниз, в нескольких метрах от дымящегося туловища. Единственный из оставшихся на ногах вечных, уже извлек меч и прикрываясь щитом стремился заслонить хозяев от старика, стоявшего в нескольких десятках метрах от нас и раскручивающего в руках непонятные приспособления. «Виновен» — раздался шепот в голове, запустивший маховик произошедших после событий.

Не задумываясь о происходящем, расстегиваю куртку и вынимаю размещенное на груди оружие.

— Первый. — Начинаю отсчитывать вслух, метая крест в голову поднявшегося на ноги недобитка со сломанной рукой.

С воем, характерным разве что оперным певцам демонических выступлений и современной российской эстраде, рядом пронеслась огненная посылка Реймса, взрываясь в рядах очередной группы людей, высыпавшей на улицу за стариком. В том, что изначально шар предназначался ему — я не сомневался.

— Второй. — Продолжаю отсчет спокойным голосом, кинув крест в выбежавшего из ближайшего дома обладателя мутных глаз.

— Третий. — Отмахиваюсь от подбежавшего противника, вбивая крест рукоятью в висок, где он благополучно застревает.

— Четвертый. — Крест врезается в область сердца молодой девушки, уже успевшей потерять руку, но по прежнему желавшей нам смерти.

«Хреновины», которыми орудовал старик, напоминали щипцы для мороженого, предназначенных для создания ровных шариков. Одна из таких, будучи раскрученной, внезапно открылась, выпуская из чрева очередной фаербол, устремившийся в мою сторону. Отклоняю назад левое плечо, пропуская смертельно опасный сгусток в считанных миллиметрах от себя, одновременно с этим извлекая меч. Еще один «мутноглазый», державшийся подле старика, устремляется в мою сторону, что-то злобно крича. Отмахиваюсь от него, словно от мухи, оставляя глубокую рану на горле, тут же начавшую источать темную жидкость.

— Пятый. — Засчитываю фраг, продолжая неизбежным и размеренным шагом приближаться к старику.

На лице мага читается замешательство, сменившееся мгновением торжества, когда еще один шар отправился в мою сторону. Уклониться возможности не было, но этого и не потребовалось. Плавным движение вскидываю клинок, образуя перед собой наклонную поверхность, по которой шар просто соскальзывает, не «взведясь» и уносится в сторону очередной постройки. И вот сейчас, когда вся абсурдность ситуации и неправильность происходящего достигают разума престарелого волшебника — на его лице проступает страх…

— Кто…? Кто ты такой?! — Задыхаясь, он пятится назад, теряя при этом концентрацию и заставляя магическое поле несколько раз мигнуть, от чего оно едва не развеялось.