Американская пустыня - Персиваль Эверетт

– Кто-либо из вас состоял в браке прежде?

– Нет.

– Вы с мужем верующие?

– Почему вы спрашиваете? – Глория отъехала на табуретке на пару дюймов от стола.

– Я так понимаю, это означает «нет», – проговорил Салли. – А спрашиваю я, просто памятуя о том, что именно довелось пережить вашей семье. Откуда мне знать – вдруг ваш муж решил, что Господь его не любит, и надумал с собою покончить. Или священникам каким-нибудь позвонил.

– Понятно. Нет, он совсем неверующий. И совершенно не склонен ко всякой эзотерике. Насколько мне известно.

– Он изменял вам, – заметил Салли.

– С чего вы взяли? – спросила Глория.

– Я так понимаю, это означает «да», – отозвался Салли. – Просто вы так по-особенному сказали: «насколько мне известно». Люди, чье доверие еще не поколеблено, уверены, что знают спутника жизни как свои пять пальцев.

Вопросы начали задевать Глорию за живое, зато она преисполнялась все большего доверия к способностям Салли. Детектив демонстрировал немалую проницательность – ну, по крайней мере здесь, сидя за столом.

– Когда вы в последний раз видели мужа?

– Мы были в супермаркете, когда пришли эти ужасные люди и забрали его.

– Забрали его?

– Ну, схватили и унесли, – пояснила Глория. При одной этой мысли ей захотелось расплакаться. Она помнила, как встревожилась, что похитители неудачно встряхнут его – а голова возьмет и отвалится.

– Где именно в супермаркете вы находились? – уточнил Салли.

– В смысле?…

– Ну, в отделе овощей? Или мороженых товаров? Где именно?

– Мы были в подсобном помещении, на складе. Там повсюду упаковочные клети. – И, заметив выражение лица собеседника, пояснила: – Мы пытались избежать встречи с журналистами.

Салли кивнул.

– Словом, мы были на складе, и тут-то все и началось: Теда похитили, а дети кричали и плакали… – Глория покачала головой. – Просто ужас что такое.

– Похитители причинили ему вред? – спросил Салли.

– Не знаю. Какой-то человек в проулке за магазином сказал, что они якобы уехали в коричневом фургоне, но номера он не запомнил. Полиция ничем нам не помогла.

– Ну что ж, работа у них такая.

Глория с трудом сдержалась, чтобы не рассмеяться.

– И сколько было похитителей?

– Не знаю, – отозвалась Глория. – Трое, может, четверо. Правда не знаю. Все произошло очень быстро.

– А лиц вы не разглядели? – спросил Салли.

– Нет. Но один из них был невысок.

– Насколько невысок? Как я?

– Еще пониже, – сказала Глория. – Совсем коротышка. Почти карлик.

– Как думаете, дети не могли видеть чего-то такого, что упустили вы?

– Я с ними разговаривала и совершенно уверена, что ничего такого они не видели, – ответила Глория. Ей не хотелось, чтобы дети заново переживали это происшествие.

– Коричневый фургон и коротышка… Ну, уже кое-что. – Салли убрал блокнот и подкрутил усы обеими руками. – Хотите ли вы рассказать мне о вашем муже еще что-нибудь, что могло бы помочь в поисках?

Глория покачала головой.

– Ладно. Спасибо большое за то, что уделили мне время, миссис Стрит.

– Вам спасибо, – отозвалась Глория.

– Если что-нибудь вдруг вспомните, позвоните по номеру на карточке, и я с вами свяжусь. До свидания, миссис Стрит. – Детектив встал и оглядел комнату, словно измеряя ее в уме.

– Как думаете, вы сумеете его отыскать?

Салли чуть заметно побалансировал на пятках.

– Я смотрел новости, – сказал он. – Ваш муж – человек приметный. Это нам на руку. Кроме того, я так понял, его очень трудно убить. Это в любом случае хорошо. Да, думаю, я найду его.

Глория проводила детектива к выходу.

– Ну что ж, мэм, еще раз спасибо, что нашли время ответить на мои вопросы.

Вертолет поднял в воздух облако пыли и опустился на территории, по всей видимости, некоего военного объекта, расположенного в Нью-Мексико, – по крайней мере так заключил Тед, судя по пейзажу и продолжительности перелета.

К вящему его удивлению, он и впрямь задремал в воздухе. Пока они летели над Аризоной, Теду снилось, будто голову его к телу вовсе не пришивали, а отдали Глории, и та забрала ее домой. Не подозревая, что голова способна воспринимать окружающий мир, Глория положила ее на комод в спальне, отослала детей к Ханне и стала принимать джентльменов, одного задругам. Во сне Тед не испытывал ни ревности, ни гнева, лишь огорчился, когда никто из них так и не смог удовлетворить его жену. У одного был неправдоподобно громадный пенис; Глорию, похоже, возбудил один его вид, прикосновения к нему и поцелуи, но при вхождении пенис, похоже, причинил ей боль, а в следующий миг лицо ее утратило всякое выражение, словно она ровным счетом ничего не чувствовала, невзирая на все потуги самца-мужчины. Теду хотелось прокричать мужчинам указания, объяснить, как прикасаться к Глории и что говорить, но рот у него отчего-то не действовал. И Тед рыдал, видя, как Глория засыпает в слезах, одна в их супружеской постели. Проснувшись, он обнаружил, что Клэнси глядит на него, не мигая, но тут же осознал, что тот просто-напросто заснул с открытыми глазами.

А теперь они приземлились; и лопасти винта вращались все медленнее, постепенно замирая. Выскочили охранники и встали по обе стороны от двери; оружие казалось продолжением их подтянутых, налитых энергией тел. Полуденное солнце палило немилосердно, раскаленные крыши куонсетских[xxxiii] бараков отражали слепящий свет.

– Где мы? – спросил Тед.

– Под Розуэллом, штат Нью-Мексико, – ответил Клэнси. – Айда на выход. – Он выбрался из вертолета вслед за Тедом. – В знаменитой Зоне-51.

– Типа гнездо НЛО? – улыбнулся Тед.

– Точно, – рассмеялся Клэнси.

– Значит, во всех этих байках есть доля правды?

– Едва ли, – отозвался Клэнси. – Сюда. – Он увлек Теда по направлению к одному из куонсетских бараков, рядом с которым развевался флаг на шесте, воткнутом в середину круга из камней. – Никаких тебе крошечных человечков с Венеры и все такое, но если людям нравится так думать, нас это устраивает. Знай они, чем мы на самом деле тут занимаемся, они бы завопили от ужаса и скончались на месте. Ну, может быть. Собственно, слухи насчет НЛО распространяем мы. Нам так проще.

– И чем же вы, ребята, тут занимаетесь? – спросил Тед.

– Все в свое время, – предостерег Клэнси.

Куда бы Тед ни посмотрел – повсюду расхаживали солдаты: они трепались, пересмеивались, стреляли друг у друга сигаретки и косячки. Тед чуял запах травки, но всем было плевать, в том числе и суровым офицерам, что глядели на него с крыльца двухэтажного глинобитного дома. Тамошняя жара не шла ни в какое сравнение с той, из которой он только что вырвался, однако солнце светило ничуть не менее ярко – аж глазам было больно. Лагерь располагался на ровной площадке; сразу за ним земля резко повышалась в направлении холмов, словно чья-то гигантская ладонь продавила в земле впадину. Охряно-красные оттенки холмов в сочетании с небесной синевой радовали глаз. Отвернувшись, Тед задержал взгляд на открытом ангаре, внутри которого наблюдался диск – ни дать ни взять летающая тарелка.

– Вот, значит, как оно выглядит? – спросил Тед.

– Фальшивка, – фыркнул Клэнси. – Такое ж фуфло, как сиськи Тэмми Файе Беккер.[xxxiv] Но сработано неплохо, да? Знаете, а ведь я где только ни убивал людей. В Ливане. Во Вьетнаме. В Центральной Америке. Даже здесь, в Штатах. Но, похоже, никогда к этому делу толком и не привыкну. Хотя увлекательно, не спорю. Вы небось думаете, я болтаю все, что в голову взбредет? Отнюдь. – Клэнси остановился и распахнул дверь большого барака. – После вас, друг мой.

Внутри здание оказалось далеко не таким примитивным, как снаружи. За узкими терминалами сидели мужчины и женщины в обтекаемых ультрасовременных наушниках и усердно барабанили по изогнутым клавиатурам, а на экранах прямо перед ними в быстро сменяющейся цветовой гамме высвечивалась информация. Все были в очках; в линзах отражались переливчатые блики. На стене слева выстроились в ряд пять мониторов для видеонаблюдения за окрестностями: один оператор приглядывал сразу за всеми. На трех экранах местность была пустынна, на двух просматривались участки, кишмя кишащие туристами и жилыми автофургонами: зеваки расселись на раскладных шезлонгах, обрюзгшие личности в купальниках и плавках перебрасывались волейбольными мячами.

Клэнси шагнул ближе и из-за плеча оператора глянул на мониторы.

– Вот придурки, – хмыкнул он, – но, храни их Господь, они – воплощение того, ради чего все затеяно. Демократия и свобода. – И тут же переключился на сидящего перед ним солдата: – Что, сегодня ни один говнюк просочиться не пытался?

Оператор покачал головой. Клэнси довольно хрюкнул:

– Ежели еще какой ублюдок сунет свой нос или там задницу в дырку в проволоке, выбей из него на фиг его дерьмовые кишки. Сечешь, рядовой?