С.М.У.Т.А. (СИ) - Птица Алексей

Второй монстр в это время вставал на четвереньки и собирался тоже напасть, но удар кинжалом сверху вниз нарушил его планы. Кинжал пробил кость до половины и застрял в черепе, то ли удар оказался более слабым, то ли череп более крепким, но зрелище было феерическим.

Вадим не любил цирк, да и театр тоже, поэтому быстренько отскочил от ходячего трупа к своему кистеню, но добивать мертвяка ему не пришлось. Словно чёрт из табакерки, из леса вынырнул Елизар и одним ударом снёс башку с плеч мертвяка. Вторым ударом он добил его и с противным скрежетом вынул из черепа кинжал.

- Точно, подмастерье делал, говно потому что, - и кузнец показал огромную зазубрину на кинжале, по которому стекала чёрная кровь и слизь. Брезгливо воткнув оружие в землю несколько раз, кузнец очистил лезвие и отдал его обратно Вадиму. Вадим машинально взглянул на клинок и заметил, что зазубрина на лезвии была не одна, но что поделать. Хреновый металл, хреновое оружие.

- А ты где был, меня тут чуть не убили?

- В лесу ещё двое были, только потерянные какие-то и полуразложившиеся, пришлось их сначала упокаивать, а потом к тебе бежать. Третий, кстати, ещё бродит по дороге, будешь упокаивать?

Вадим мотнул головой.

- Мне и этих двоих хватило!

- Ну, как знаешь, - и кузнец выскочил обратно на дорогу, почти сразу послышался его громкий «кхех», и ещё один монстр прекратил своё существование. После долгой паузы послышался удивлённый крик кузнеца.

– О! Смотри, мертвяк оружие не потерял своё!

В это время Вадим задержался возле трупов и кинжалом стал обыскивать их, выволакивая спрятанное добро из одежды, морщась, при этом, от брезгливости. Рассекая остатки лохмотьев на мертвяке, первым напавшем на него, он заметил кошель. Кинжалом выволок его наружу и бросил на землю рядом с трупом. Подхватив кошель с земли, Вадим вышел на дорогу.

Кузнец стоял над вторично убитым мертвяком и задумчиво крутил в руках поясок с ножнами. Поясок был сделан из гнутой медной проволоки на кожаной основе, потому и не порвался до сих пор. На поясе висели простые ножны, обшитые толстой воловьей кожей. Они, видимо, путались в ногах мертвяка, лишая его преимуществ перед своими же собратьями, но сбрасывать их он не собирался. Это для него, видимо, было на уровне инстинктов. Моё, не отдам.

Из ножен торчала рукоять в виде ястребиного клюва, возможно серебряная, если смотреть по окислам. Судя по ножнам, это была короткая сабля восточного типа. Кузнец дёрнул за рукоять и вытащил уже слегка тронутое ржавчиной оружие. Им оказался весьма интересный клинок с широкой елманью на конце и крутым изгибом посередине.

- Клыч! – отрывисто бросил Елизар. - Турецкая сабля. Это трофей кого-то из казаков или гайдуков, что погибли в селе. И ведь хранил, не расставался с ним ни днём, ни ночью, видно, дорог был.

Кузнец взмахнул клинком.

- Лёгок, не по мне, да и короткий уж больно, бери себе, - и кузнец протянул саблю Вадиму.

Вадим с некоторой опаской принял в руки клинок и осмотрел его. Он казался простым. Вычурная рукоять в виде головы то ли орла, то ли ястреба не выглядела богатой, скорее, наоборот. Остатки позолоты сильно портили впечатление от неё. Да и сам клинок не блистал красотой, он был просто гармоничным.

В начале довольно узкий, в конце он заканчивался широкой елманью, имеющей бритвенно-острый кончик, что позволяло не только рубить, но и колоть клинком. Сам клинок весил немного, примерно килограмм-полтора. Для слабых и неопытных рук Вадима это было самое то.

На клинке хорошо было заметно клеймо мастера в виде арабской вязи, да остатки позолоты на гарде и на доле. Клинок выглядел старым и очевидно перебывал во множестве рук, что стёрли былую роскошь рукояти. Но лезвие его было чистым и без зазубрин, а несколько небольших разводов ржавчины тут же удалились пальцами Вадима.

- То добре клинок, и в бою добыт, - сказал Елизар, наблюдая за манипуляциями Вадима.

- Так не мною же!

- Вдвоём мы одолели мертвяков, отрок, значит и добыча поровну. А что у тебя в руках за кошель?

Гм. Вадим вспомнил, что держал кожаный мешочек, в котором сквозь кожу чувствовались ребра небольших монет.

- Да нашёл тут у одного, а у другого ничего не было, - пояснил Вадим и передал кошель Елизару.

- Так, так, так, - Елизар схватил кошель и высыпал его содержимое прямо в грязь дороги, размокшей от дождя. Благо это был песок, а не чернозём, и монеты не утонули в нем. На чистом, промытом дождём песке тут же заблестели разнородные серебряные монеты.

- Грош, двойной грош, полугрош, трояк, - начал перечислять монеты Елизар. - О! Даже ефимок есть! А ещё шостак, полторак, солид, ну и полугрошиков куча. Ну что, Вадим… Поздравляю тебя! После этого можно в село и не идти, с такой-то добычей! Да, повезло.

Вадим промолчал. Ладно бы золото было, а то серебро, пополам с медью. Чему тут особо радоваться?

- Да, не хотелось бы в село идти, но, всё же, придётся, - продолжал кузнец. - И оружия пошукать, и денег ещё поискать, да и продуктов собрать. Мертвяки всю скотину сожрали, поэтому не разживёшься ничем. А нам ещё зиму прожить надо, и не на одной каше без масла, а сейчас и купить ничего, и главное, не у кого. С мясом проблемы будут. Ближайшая деревня тоже не близко от нас, а до Козельска ещё вёрст десять пехом шлёпать, да всё по лесу.

Вадим кивнул, а в голове у него промелькнула мысль, что до зимы они вряд ли протянут. Но на всё воля Божья, и он поневоле перекрестился. Кузнец только усмехнулся и пошёл вперёд, а Вадим поймал себя на мысли, что в такой обстановке поневоле начнешь в Бога верить, да и не только в Бога… Он хмыкнул собственным мыслям и зашагал вслед за кузнецом.

Пристёгнутая к поясу короткая сабля тут же начала бить его по ногам, мешая идти. Вздохнув, Вадим снял её и сунул в заплечный мешок. Толку-то от неё сейчас? Кистень ближе и понятнее, да и выручал не раз. А килич или клыч пусть пока отдохнёт от дел ратных.

- Освятить его надобно и рукоять немного переделать, - снова включился в разговор кузнец. - А то вобрал он в себя дух смердящий и смерти предыдущих владельцев. Нехорошо это, мешать будет. По себе знаю, лучше снять с него чёрное проклятье, вот тогда он заслужит, как полагается. Новую жизнь получит. Сталь добрая, мастер делал, но не для богача, а для уважаемого воина, потому до сих пор и цела.

Кузнец оглянулся на Вадима и, замолчав, снова пошёл вперёд. Вадим постепенно догнал его, и они бок о бок вышли на окраину села. Село встретило их той же пустотой, что и окружающий лес.

- А ты заметил, Вадим, что как только мы перебили всех мертвяков, то начали свиристеть птицы? – кузнец остановился, прислушиваясь к «говорящей» тишине.

- Ммм, вроде, да.

- Начали петь, начали, - кузнец покачал головой, - а вот в деревне тихо. Значит, есть они ещё тут. Валяются по кустам или прячутся где. Нужно осмотрительнее быть. Не ровен час, нападут.

Переглянувшись, они стали осторожно обшаривать дома, начав с тех, до которых не дошли в прошлый раз. Село молчало, пялясь на пришедших открытыми дверями изб, да тёмными проёмами окон и воротами разрушенных сараев.

Впереди показалось большое строение, это был дом старосты. Возле его крыльца лежали несколько полуобъеденных скелетов, да и внутри было не лучше. Но здесь кузнец разжился ещё парочкой топоров, одной саблей и хорошим ножом. Выйдя из дома, они подошли к возвышающемуся земляному горбу, поросшему травой. Это был отдельный подвал для хранения мяса, ледник, если по-другому. Дверь, ведущая в подвал, была целой и заперта не только деревянной щеколдой, но и подпёрта толстым дрыном.

Подойдя, они открыли её, и тихий скрип дверцы нарушил мёртвую тишину неглубокого подземелья. Внутри была тишина. Тишина и темнота.

Вадиму хотелось заорать туда.

- АААА! Мертвяки, выходи! - Ну, или ещё что-нибудь похожее. - Шкуры вонючие, враги е….

Что хотел сделать кузнец, оставалось неясным, но он сказал.

- В подвале кистенем и бердышом работать бесполезно, места мало, сомнут, тут только кинжалом работать или пищалью. Эх, вот пищаль найти будет добре. И ты мастер с неё стрелять.