Дом мертвых запахов - Вида Огненович

были золотые руки, несколько поколений. А запах, его необходимо почувствовать, хотя бы раз в жизни. База, как я уже сказал, гиацинт, а смешан он, прежде всего, с сережками плакучей ивы (salix babylonica), затем с шафраном, сосновой смолой, цикорием и мятой. Милан слово «цикорий» машинально перевел как «chicory», что означает «одуванчик» (может, в этом случае смесь была бы еще необычнее). Затем все это окутано ванилью, маслом белой омелы, листьями грецкого ореха и березовым цветом.

Мне кажется, есть еще и пихтовая шишка. Все это вместе растворено в масляной настойке из равных частей: масло грецкого ореха, мускус лесного кота и осиный воск. Есть еще два, а может, три компонента, мне не известных. Я уверен, что они растительного происхождения, но мне эти растения незнакомы. А как только аромат коснется ноздрей, он тут же разольется по лицу и заструится по телу, потом опять вернется в голову, шаловливо ткнет вас между глаз, как колосок беспокойной травинки. Немного защекочет вас от прилива нежности, а потом опять спокойно наполнит все ваши органы чувств, как тепло влажным днем. Откроются некие благоуханные просторы, которые смягчат ваш взгляд.

Как-нибудь я вам обязательно покажу некоторые из тех редкостей, что есть у меня в коллекции. Я уверен, что раньше вы никогда не обоняли ничего подобного. Среди них есть поистине волшебные вещи.

Все-таки я никак не могу понять, как вам удается различить до тонкостей все, что составляет один аромат. Для меня это абсолютно непонятно, звучит, как чистая магия, говорит Тесса, а Милан переводит осторожно. Ему не хочется, чтобы Геда это воспринял, как какое-то недоверие.

Да, невозможно обнюхать весь мир, как мне бы хотелось, вот я его, себе в утешение, и разбираю на маленькие, более доступные для меня слагаемые запахов, усмехнулся он немного таинственно. Как, упорствует она, как вы этого добиваетесь? На самом деле, я обнаружил в себе эту способность, когда был совсем маленьким, а вот и по сей день не могу объяснить, как именно это происходит, хотя и занимаюсь этим, в некотором смысле, с тех пор как себя помню. Знаю точно, что на это требуется много времени. Прежде всего, необходимо установить отношения со всем комплексом аромата, как единого организма, чтобы полностью его принять и узнать. Затем потихоньку разбирать, частичку за частичкой, вдох за вдохом, осторожно, словно подкрадываясь к пугливому животному, которое не спит, а лишь притаилось. Иногда это может продолжаться целыми днями, а иногда, поверьте, и месяцами. Лучше всего работается летом, но не в слишком жаркие дни. Ближе к вечеру, когда свет уже не столь ярок, а воздух теплый, тяжелый, спокойный и умеренно влажный. А еще должно быть по-настоящему тихо. Вы не знали, что шум тоже может нарушать стабильность аромата, практически так же, как свет, или открытое движение воздуха?

Аромат требует полной преданности, но и награда велика. Вот только он по-своему капризен, пытается от вас ускользнуть, он не настолько податлив, как кажется, да почему бы и нет, если именно он — уникальное явление природы. Может быть, следует сказать, божественное. Мощь аромата всегда почитали. Древние народы обязательно хоронили вместе с мертвецами сосуды с благовониями, чтобы они открыли им путь к вечному блаженству, а в античные времена, когда хотели особенным образом умилостивить своих богов, то приносили им в жертву именно благовония. Такое отношение сохранилось и по сей день. Как вы думаете, почему мы засыпаем гробы и могилы цветами. А что такое запах ладана, как не изысканный способ обращения к Богу.

Милан запнулся на слове «ладан», перебирал в памяти, ему неудобно было спрашивать Геду, поэтому он выпалил «thyme[20]» (тимьян) вместо «incense» (ладан). Ты бы знал, если бы читал Китса, смеялся над ним Летич, когда он потом ему это пересказал, а откуда ты взял тимьян, мне бы это и в голову никогда не пришло. Ничего страшного, сказал Томас на следующий день, когда он им объяснил ошибку, можно и тимьян, это тоже вид аромата. В том, что это объяснение было излишним, Милан убедится много лет спустя, когда в книге Тессы «Стены из пепла» прочитает фразу: «Мы и сейчас считаем, что Бог лучше поймет нашу молитву через священный аромат тимьяна, чем наши слова». От ошибки переводчика до поэтической свободы один шаг, скажет он тогда с определенной ноткой грусти.

И знаете, — попытался Гедеон ответить на вопрос Томаса, что для него запах и как он его воспринимает, — это единственное доказательство, что некая высшая духовная сила на самом деле существует. Разве не так? Вот, подумайте сами. Что такое запах? Явление, присутствующее повсюду вокруг нас в бесчисленном количестве вариантов, но никто не в состоянии описать какой-нибудь из них. Запах нельзя выразить словами, и никаким другим способом, кроме как самим собой. Мы запоминаем его бессознательно, почти сверхъестественно, потому что на самом деле никогда не можем сказать, запомнили мы его или нет, пока не встретимся с ним снова. Следовательно, его можно проверить только им самим. Нет способа по собственному желанию призвать его в воспоминания, как можно вспомнить слово или звук, а отчасти и вкус. А также мы не можем его задержать или прогнать по собственной воле. Запах — это постоянное движение частиц. И сама жизнь есть не что иное, как непрестанное кружение запахов, и путь этот состоит из космического числа мельчайших формул ароматов, состав которых для нас тайна. И человек — всего лишь одно из единств, созданных запахом внутри этого круговорота. Его существование основано на определенном порядке материи запаха, который поддерживается в постоянном равновесии. Как только это единство чем-нибудь нарушается, внутреннее струение запаха замедляется, что для нас должно являться своего рода предупреждением. Когда же оно нарушается серьезно, возникают различные болезни, которые могут привести к разрушению порядка, и тогда наступает смерть, что означает распад строгой формулы, и таким образом исчезает один личный запах. Остатки частиц запаха складываются в другие комбинации, и круговорот продолжается, но в совершенно другом порядке. Основная характеристика человека — это его личный запах. Наряду с отпечатками пальцев он представляет способ безошибочной идентификации. В мире не существует двух людей с одинаковым личным запахом. Все попытки изменить его искусственным путем обречены на провал. Люди не выбирают присущий им запах. Разумеется, все, что мы дополняем извне, и то, что я храню в этих флаконах, это надстройка, это произведения искусства, это творчество. Этим мы удовлетворяем наши эстетические запросы, это определенный вид коммуникации, тип наслаждения.