Блондин — личность темная (сборник) - Светлана Алешина

Как я это выдержала, до сих пор не представляю. Мне хотелось вернуться назад, из этой затхлости — к звездному небу, свежему воздуху. Или домой — к горячему кофе и уютному дивану.

Наконец мы пришли. Здесь было даже светло — маленький огонек керосиновой лампы еле заметно теплился, просвечивая сквозь мутное стекло. Подвал перешел в почти квадратное небольшое помещение, лишенное окон, с протянутыми по стенам толстыми серебристыми трубами. В дальнем углу мне почудилось шевеление. Присмотревшись внимательнее, я поняла, что из множества грязных тряпок выглядывает явно человеческая голова.

— Философ, ты здесь? — спросил Пенс в полумрак.

— Ну здесь, рокер, что надо? — раздался из угла низкий насмешливый голос. — Лучшее время для визитов, да, приятель?

— Еще бы, просто идеальное, — отшутился Пенс. — Это Александрин. Она ужасно хотела с тобой поговорить.

— Очаровательная девушка, — в голосе послышалась улыбка. Мне даже показалось, что я разглядела, как блеснули в темноте два ярких глаза. — Прошу прощения за мой столь непрезентабельный вид, — велеречиво продолжил странный бомж. — Позвольте представиться: Дмитрий.

— Александра, — в тон ему ответила я.

— Простите, что не приглашаю вас присесть. К несчастью, гостей я сегодня не ожидал, — озорно сказал Философ. Я улыбнулась и, присев на корточки, спросила:

— Можно вам задать несколько вопросов?

— Вам можно все! — гибко меняя горизонтальное положение на полувертикальное, то есть садясь в своих тряпках, ответил Дмитрий. Только по этой гибкости и пластичности движений я поняла, что он далеко не старик, скорее человек средних лет.

— Мне нужно найти одного человека. Как вы считаете, это реально? — осторожно спросила я у него.

— Где именно, Александра, уточните, пожалуйста. Вам нужно найти человека в этом подвале, Тарасове, в мире или на дне морском? — образно выразился мужчина. Мои глаза постепенно привыкали к тусклому свету лампы, и я уже могла различить, что Философ неплохо выглядит для своего общественного положения. Еле заметная светлая щетина свидетельствовала о том, что брился он регулярно. Глаза насмешливо светились в полумраке — как у кота. Высокие скулы и загорелая кожа придавали этому лицу что-то неуловимо восточное.

— Я думаю, этот человек обитает где-то в тарасовских подвалах, — улыбнулась я. Пенс в нашу беседу не вмешивался и спокойно стоял, прислонившись к трубе. Он вообще молчун, а теперь, увидев, что мы с Дмитрием нашли общий язык, решил, что может просто понаблюдать за нами со стороны.

— Где-то в тарасовских подвалах… Звучит очень мило, — фыркнул Философ. — Он обитает здесь с самого рождения?

— Нет, с прошлого года. Ориентировочно с лета.

— С лета… Ну знаете, Александра, к нам в последнее время приходит немало народу. Что вы можете сказать об этом человеке?

Я задумалась, покусывая губу. Что я знаю о Матвее Земскове? Видела его фотографию — мне переслали из Самары, у них осталась, когда Земскова снимали для газеты. В связи с его стрелковыми способностями. Помолчав еще пару минут, я ответила:

— Он высокий, худощавый, брюнет, со светлыми глазами. Зовут Матвей Земсков. Возможно, не так давно он купил или раздобыл где-то пистолет.

— Пистолет? — выдохнул Дмитрий. — Это уже интересно. Но поверьте, Александра, сейчас я ничего не могу вам сказать с уверенностью.

— А когда сможете? — поинтересовалась я, понимая, что дело не выгорело, и пытаясь сообразить, где же мне все-таки искать этого Земскова.

— Возможно, завтра с утра. Но понимаете, все имеет свою цену.

Тут подошел Пенс и сказал:

— Философ, я расплачусь, только помоги девушке.

— А я разве отказываюсь? — удивился бомж. Его брови поползли вверх. — Разумеется, я с удовольствием помогу Александре. И о цене мы с ней договоримся. Итак, — обернулся он ко мне, — завтра в девять буду ждать вас у Нового моста.

— Хорошо, я приду, — согласилась я.

С трудом разлепив сонные вежды, я взглянула на будильник. Половина восьмого. Александра Сергеевна, вы молодец — становитесь пунктуальны. Проснулись даже раньше будильника. Времени оставалось как раз на то, чтобы собраться, выпить чашечку кофе и доехать до Нового моста. Конечно, особой надежды на Философа у меня не было. Но чем черт не шутит…

Чашка кофе и первая за день сигарета окончательно взбодрили меня, вытеснив из головы тоскливую мысль: что делать, если Дмитрий-Философ не вычислит Земскова. В голове сразу появились свежие идеи: от наиболее простой — передать всю собранную информацию в милицию, до сложной — написать на всех помойках объявление: «Разыскивается Матвей Земсков. Его дело раскрыто, и деньги будут возвращены их законному владельцу». Но пока прибегать к таким мерам не стоило — может быть, Философ все же окажется достаточно расторопен.

Одним глотком допив кофе, я вышла из квартиры и направилась к автобусной остановке.

Добравшись до Нового моста, я огляделась. В голову закралась крамольная мысль: а что, если Философ решил попросту пошутить? Может быть, у бичей такое вот своеобразное чувство юмора. Если не дождусь — отправлюсь в офис и займусь сочинением и распечаткой объявлений. А потом — по свалкам и подвалам домов…

Я с нетерпением ждала Философа. Он показался мне очень интересным человеком, и пообщаться с ним лишний раз — уже немалое удовольствие, даже если ничего не удастся узнать.

Подойдя к парапету, я бросила взгляд на Волгу. Река неспешно несла свои воды. Вокруг свай моста закручивались маленькие серебристые водовороты… Вот кому глубоко начхать на человеческую суету.

Мне ужасно захотелось забыть обо всех своих проблемах и отправиться на пляж. Я вообще-то по гороскопу Рыба, наверное, поэтому у меня патологическая страсть к водоемам, воде… Это блаженство! Самое удивительное времяпрепровождение, которое можно себе представить.

К плечу моему прикоснулась тяжелая рука, и я стремительно обернулась.

— Прошу прощения за опоздание, — прозвучал низкий насмешливый голос. Я с трудом сдержала удивленное восклицание. Нет, этого просто не может быть!..

А на смуглом лице с высокими скулами иронично поблескивали кошачьи глаза. Кроме этого, ничто не напоминало вчерашнего бомжа Философа. Только эти глаза. Да еще насмешливая озорная улыбка.

Я не могла выдавить из себя ни звука, только стояла и смотрела. Высокий худощавый мужчина лет тридцати с небольшим был в темных, далеко не дешевых джинсах и легкой сетчатой майке, сквозь которую просвечивала тонкая золотая цепочка. На сильной смуглой руке красовались дорогие часы.

Нет, если все бомжи так живут — хочу в подвал!.. Впрочем, Пенс говорил, что Философ — человек экстравагантный.

— Боюсь, я вас удивил, — улыбнулся Философ. — Надеюсь, вы меня узнали, Александрин?

— Дмитрий? — с трудом выдавила я. Он рассмеялся.

А я поглупела на глазах — прямо-таки ощущала, как медленно, со скрипом крутятся колесики в голове, и пыталась понять, о каком же вознаграждении говорил Философ вчера. У меня на такие часы потребовался бы трехдневный гонорар как минимум. А этот человек…

Господи, да просто удивительно!

— Александрин, мне не хотелось бы беседовать здесь. Надеюсь, вы не откажетесь составить мне компанию и дойти до того маленького кафе?

— Конечно, с удовольствием, но, Дмитрий…

— Ничего удивительного, это просто своеобразное развлечение, — не давая мне задать вопрос, ответил на него мужчина. — Изучение психологии дна путем внедрения в данную среду.

— Вы что-нибудь узнали?

— Конечно, — осторожно прикасаясь к моему локтю и увлекая меня к летнему кафе под веселым красно-белым тентом, ответил Дмитрий. От его руки по телу расползлось тепло и в движениях появилась какая-то невесомость. — Только давайте присядем, потом поговорим.

Мы опустились на хлипкие пластиковые стулья, причем Философ предварительно галантно отодвинул мой и предложил:

— Что будете пить? Есть?

— Я не…

— Саша, считайте, это мой гонорар, — засмеялся мужчина. — Прошу вас, не стесняйтесь. Что? Кофе? Пиво? Мороженое? Сок?

Я заказала кофе с мороженым и приготовилась внимательно слушать.

— Человек, с данными которого вы меня ознакомили, проживает в подвале дома на Советской, — спокойно сказал Дмитрий, небрежно выуживая из кармана пачку «Парламента» и бросая ее на стол. Вот что значит, когда человек склонен к театральным эффектам!.. Я никак не могла свыкнуться с мыслью, что еще вчера видела Философа в подвале, в грязном тряпье. — Он купил пистолет у другого человека, его имя вам совершенно ничего не скажет, так, для общего развития, — усмехнулся Философ. — Зачем? — такие вопросы в нашем кругу излишни. Его зовут Матвей Земсков. Что касается внешности и личных данных, ему двадцать восемь лет, хромает на левую ногу: когда пробирался по старому заводу, придавило балкой и травмировало кость. Он не делился своим прошлым ни с кем, ни с кем не поддерживает дружеских отношений. Скорее просто приятельские. Как ни странно, его с легкостью приняли в наш круг.