Мой лучший препод (СИ) - Грант Эмилия

Нет, все же это был слишком долгий день. И слишком насыщенный.

— Вот, — говорит, — и наша первая ссора.

Я вижу, как возникшая меж его бровей складка разглаживается, а через секунду на губах Влада появляется улыбка. Он мне верить. Сейчас. Хотя вначале сомневался. Сильно сомневался.

Но сейчас...

Шаг с его стороны, шаг с моей. И уже ничего не напоминает о той буре, что только что бушевала между нами. Хотя... я ошибаюсь. Просто стихия меняет направление.

Мужские губы сминают мои чудовищным напором, руки сжимаются на талии до хруста в ребрах.

Но я не воспринимаю это как нечто болезненное. Я с головой ныряю в наслаждение на грани безумия.

— Я бы хотела извинится, — произношу, сбиваясь с дыхания. — Я не должна была...

Мне не дают договорить. Вадим запускает руку мне в волосы, оттягивает назад, заставляя откинуть голову, и касается губами шеи.

Нежные, еле ощутимые поцелуи переходят в чуть ли не укусы, от которых бросает в дрожь.

— Правда, хочешь извиниться? — мурчит мне на ухо мужчина и прикусывает мочку. — Тогда сделай это, как взрослая девочка.

— Как взрослая? — я сначала повторяю это и только потом понимаю, на что он намекает.

От одной только мысли меня бросает в жар, а внизу живота разливается приятная тяжесть. Желание.

— Хорошо, — голос немного хрипит. — Но тебе придется меня направлять.

— Договорились, фея, — новый поцелуй в губы, и вот я уже опускаюсь на колени перед мужчиной.

Расстегиваю его рубашку, провожу пальцами по прессу, неловко касаясь губами кожи рядом с выпирающей над бедром косточкой.

Я вижу мурашки, и это возбуждает еще сильнее. Сжимаю свои бедра, чтобы хоть как-то снизить это сводящее с ума чувство, что поселилось внизу живота и разгорается ниже. Тихо вздыхаю и спускаюсь поцелуями к поясу.

Ремень не подчиняется негнущимся пальцам, только с третьего раза у меня получается избавиться от него. И тогда же я замечаю, как ткань штанов натягивается в районе паха.

— Расстегни, — приказывает Влад и помогает вытянуть ремень.

Я подчиняюсь, молния поддаётся первой, вслед за ней расстегиваю пуговицу.

Он помогает избавиться от лишней одежды, и я вижу его большой вздрагивающий от напряжения член. Выпирающие вены, легкая небритость на лобке, капля смазки на головке… Рассматриваю, как завороженная. И мне кажется, что это самое совершенное, что я когда-либо видела.

— Возьми его в руку, — направляет меня, как и обещал, Влад. — Сожми. Чуть сильнее.

Я слушаюсь, стараюсь сделать ему приятно. И сама от этого возбуждаюсь. Белье намокает, я с трудом сдерживаюсь чтобы не послать все эти игры к чертям. Потому что я хочу его! Прямо здесь и сейчас.

Но я должна извиниться. Как взрослая девочка. И от этой мысли жар в промежности только усиливается.

    Я провожу рукой по стволу вниз, затем вверх, сжимая под конец. Поднимаю взгляд и вижу как потемнели глаза Влада от желания.

    — Чуть быстрее, — командует он. — Да. А теперь коснись языком.

    Не могу подавить улыбку, подаюсь вперед и провожу языком по гладкой розовой головке. Влад вздрагивает и громко выдыхает через нос. И вот тут уже я начинаю играть, замечая, как мои действия отражаются на нем.

Первые несколько секунд он не понимает, вздрагивает от быстрых движений языка по стволу, от того, как я касаюсь головки самым кончиком...

— Ты меня дразнишь, — наконец доходит до Влада. — Вот так ты, значит, хочешь извиниться?

Он собирает мои волосы в импровизированный хвост и медленно наматывает на кулак.

— Обхвати его губами, фея, — командует мужчина, кажется, не понимая, что я дразню его не от нежелания, а совершенно из-за противоположной причины. Или понимая слишком хорошо.

Я послушно обхватываю губами головку и облизываю.

Слышу тихий стон и уже без направлений пытаюсь захватить как можно больше, сжимаю губы и начинаю двигаться. В первые секунды Влад направляет меня рукой, подсказывая как лучше. А потом так же резко останавливает, не позволяя продолжить эту ласку.

— Я сделала что-то не так? — тихо уточнила, вытирая слюну с подбородка.

— Нет, фея, — на его губах появляется улыбка. — Все слишком так. Но я не хочу так быстро заканчивать. Мы ведь можем заняться более интересными делами.

— Влад, я ведь извинялась, как взрослая девочка, — игриво напомнила ему, вскинув брови.

— Извинения приняты, — уверил он меня, помогая встать. — Но кажется, у нас осталось одно незаконченное дельце. Тебе так не кажется?

Я теряю голову от желания почувствовать его в себе. Стать для него чем-то большим.

Мы вместе падаем на кровать, страсть, в которую перетекла наша ссора, превращается в нежность. Я тянусь к Владу за поцелуем, он отвечает на него, сжимает руку на моей груди и пропускает сосок между пальцами. Сжимает его. И вместе с тем, я чувствую, как его член упирается мне в промежность.

Миллиметр за миллиметром, он постепенно входит в меня. Желание становится все сильнее, я цепляясь за мужчину, как за спасательный круг. Закрываю глаза и закусываю губу, стараясь подавить стон. Но он все равно рвется из груди, когда низ живота вспыхивает от искрящихся разрядов, они растекаются по телу, заставляют биться в судорогах.

Боже, я кончила еще до того, как начался секс. Это вообще законно?

А через секунду это наслаждение разлетается на осколки от резкой тянущей боли до самого пупка. Я охаю и подаюсь вперед, упираюсь руками Владу в грудь ладонями.

— Тише, маленькая, — шепчет он, осыпая лицо короткими поцелуями. — Расслабься. Сейчас все пройдет.

И он прав. Он как всегда прав. Боль уходит, ей на смену возвращается желание и какое-то новое чувство… Наполненности. Я чувствую, как его член входит в меня. Постепенно скорость нарастает.

Я забываю о той, боли, с которой все началось. Меня уносит на волнах наслаждения. К нам возвращается страсть.

Сплетаю ноги у него на бедрах и стараюсь двигаться в такт, подаюсь бедрами вперед, чтобы почувствовать его всего. Ощутить.

В какой-то момент в глазах темнеет, а меня скручивает от очередных судорог. Стон срывается с губ, такой громкий. Влад ловит его губами и целует меня. Долго, страстно, чувственно. А потом хлопает меня по заднице и сбрасывает ноги с себя. Разворачивается и рвано выдыхает. Сперма летит на валяющееся рядом одеяло. А я улыбаюсь. Как последняя дура. Счастливая дура.

— Почему ты перекрасилась? — тихо спрашивает Влад после того, как мы отдышались и перебрались на кухню.

Я сижу на подоконнике, а он варит нам кофе. Нос щекочет аромат обжаренных зерен, а улыбка не сходит с губ.

— Почему? — я накручиваю белую прядь на палец. — Захотелось перемен.

— Я ведь просил тебя, — качает головой Влад и хмыкает.

— Ты уехал. Неизвестно, собирался ли вообще возвращаться, — пожимаю плечами. — Да и сказано это было так давно, что слова могли потерять силу.

— Знаешь, когда я в тебя влюбился? — тема меняется.

Сердце заходится в стуке, такие разговоры обычно приносят какое-то странное удовлетворение. Не такое, как секс, нет. Теперь я могу их сравнивать. Но что-то очень похожее. Это ведь тоже своего рода откровение, обнажение и попытка быть таким, какой ты есть на самом деле.

— Открой тайну, — не могу сдержать улыбку, когда произношу это. — Когда мы гуляли?

— Нет, фея, — он скользит по моей фигуре взглядом, снимает с огня турку и разливает ароматный напиток по чашкам. — Когда ты танцевала на барной стойке.

— Мне кажется, что ты путаешь эрекцию с влюбленностью, — фыркаю я, принимая из его рук чашку.

Влад добавляет мне  кофе сливок и садится рядом на стул:

— Эрекция дело проходящее. А вот чувство, которое во мне проснулось тогда, нечто иное.

— Но вместе с тем, — наставительно поднимаю я палец, — ты влюбился в кареглазую блондинку. А не ту девочку, которой запретил портить волосы.

Он усмехается, протягивает руку и касается пальцами моей обнаженной ноги. Проводит подушечками по лодыжке, поднимается к колену, заводит руку под подол короткого халатика.