Легенды «Вымпела». Разведка специального назначения - Валерий Юрьевич Киселёв

жизни – правильно, но со стороны души, с точки зрения духовности – ущербно. Значение намерения человека – важнее результата! Кто более чист душою?

Будет или не будет желаемый результат, очень часто зависит от случая или удачи, а не от человека. С кем тебе общаться и с кем тебе будет комфортнее строить свои отношения – как раз и есть показатель того, кто есть Ты…

Он говорил об этом с таким убеждением, что я поверил ему раз и навсегда. Вот и в дальнейшем я строил свои отношения только с теми, с кем мне было комфортно. Это были достойные люди, и я изо всех сил тянулся к ним…

Часть третья

Бой затих у взорванного моста. Повесть о событиях в Афганистане в декабре 1979 года

Посвящается Владимиру Цветкову,

Валерию Розину, Льву Королькову —

моим командирам и старшим товарищам

по «Вымпелу»,

без которых я не состоялся бы как человек,

гражданин и офицер спецназа.

«Если где-то гром далёкий грянет,

в неизвестность улетят они…»[37]

В подъезд Володя зашёл с тяжёлым сердцем. Сейчас для него наступит та тягостная минута, когда он позвонит в дверь своей квартиры и ему придётся сказать жене и дочке, что он опять уезжает в командировку. Командировку, которая может продлиться очень долго… А лишь вчера всей семьёй обсудили планы, как будут встречать новый, 1980 год. Ну, жена, Галка, поймёт, а дочурка будет расстроена и, наверное, расплачется, ведь она ещё такая маленькая…

Володя стал медленно подниматься по плохо освещённой лестнице общего подъезда стандартной пятиэтажки. А в голове всплывал недавний разговор с начальником управления. Генерал сказал, обращаясь к двум сидящим перед ним офицерам, ему и второму Володе, оперу второго отдела, капитану Румянцеву:

– Получена срочная шифротелеграмма из Центра. Приказано вас двоих срочно откомандировать… – Начальник почему-то на этой фразе посмотрел в окно, как будто бы там была подсказка, медленно снова повернулся к ним лицом и продолжил: – в Москву. Прибыть в город Балашиха… на курсы усовершенствования офицерского состава. Для всех, даже для жён, вы едете на подготовку к Олимпиаде. Повторяю, для всех вы едете готовить мероприятия по безопасности Олимпийских игр… Но для вас отдельно скажу… – генерал опять замолчал и, встав из-за стола, пересел поближе к офицерам и проговорил: – Вам предстоит поездка в Афганистан.

Дверь квартиры открылась, и семья, встречая мужа и папу с работы, возбуждённо засуетилась, заговорила, забегала. Дочка жалась к папе, нежно его обнимая. Сказать об отъезде сразу не получилось – язык не поворачивался. Не хватило духу вот так, сразу оборвать эти счастливые минуты общения с семьёй… Сели за обеденный столик на кухне. Жена суетилась, подкладывая ему в тарелку еду, и рассказывала о своих делах на работе. Дочка, Катюха, всё пыталась показать рисунок, который она нарисовала специально для папы. А в его мыслях опять крутилось всё вокруг отъезда. То, что придётся поехать в Афганистан, Володя знал уже давно и без пояснения генерала. Недавно закончив КУОС, он, конечно, перезванивался с друзьями, с которыми вместе учился. А они делились информацией между собой, тоже по секрету… То один из них, то другой рассказывал, что происходит вокруг этой жаркой экзотической страны. Кто-то уже летом уехал туда. Некоторые и сейчас оставались там, кто-то неделю назад вернулся. Там, у «южного соседа», что-то происходило серьёзное, и куосовцы, особенно те, которые недавно закончили учёбу, были, что называется, на острие событий…

– Галочка! – обратился Володя к жене, – ну вот… завтра… – И мужчина замялся, проглотив последние слова…

Жена села к нему на колени, нежно обняв за шею. Дочурка как раз в это время убежала в свою комнату, уже было пора ей спать.

– Ну что ты, милый! Завтра будет завтра… И так будет всегда. Может, тебе ещё борщёчку? – И она, не поднимаясь, дотянулась до плиты. Крохотная кухня позволяла, не вставая со стула, из-за стола дотянуться практически до любого угла. Жена взяла кастрюлю, собираясь подлить ещё ароматного русского борща.

– Нет, нет. Спасибо… Завтра я уезжаю в Москву, – наконец выговорил Володя.

– Ну и хорошо. Ты же скоро вернёшься? Зефир своим девочкам привезёшь…

– Нет, Галка, я, наверное, надолго… – И он быстро-быстро заговорил, объясняя цель поездки: – Посылают готовиться к Олимпиаде. Ты же понимаешь, приезжают гости со всего мира, десятки тысяч человек. Надо решать вопросы безопасности, а я – работник КГБ, всё же спортсмен, знаю английский…

У жены, которая собиралась подлить в уже приготовленную тарелку борщ, как-то невольно и расслабленно опустились руки, и тарелка со стуком опустилась на стол. Галина поднялась с колен мужа, пряча глаза, и проговорила с уверенностью и горечью:

– Тебя посылают не на Олимпиаду.

– Ну откуда ты… такое придумала? Конечно, на Олимпиаду, – и Володя, пытаясь обнять жену, целовал её в шею и плечо, – Москва, Олимпийские игры. А видела, какой олимпийский символ придумали?.. Медвежонок с поясом из олимпийских колец…

– Володенька, скажи, ведь всё же будет хорошо?

Галина повернулась к мужу и прижалась к нему всем телом.

А Володя думал: «Да, какие же мы наивные, мужики, если считаем, что можно обмануть любящую женщину. Чёрт возьми, как они могут это чувствовать?!»

Потом вместе собирали большую спортивную сумку, говорили всю ночь, пили на кухне чай и опять говорили, а рано утром пришла машина… Он поцеловал ещё спящую дочку, ушёл, плотно закрыв за собой дверь. А жена долго стояла, упершись лбом в дверь, беззвучно плача… Она ненавидела весь мир за то, что у неё, совсем молодой, сильной и красивой женщины, забирают её любовь и будущее.

Это утро на Сахалине было холодное и какое-то грустное. Я уже стоял у подъезда Володиного дома, поджидая его, чтобы отвезти в аэропорт. Вчера вечером мы договорились, что я выпрошу в управлении транспорт, – мне было разрешено ездить за рулём закреплённой за мной машины, – и рано утром буду ждать рядом с домом. Подняться наверх за вещами я не решился. Несмотря на нашу разницу в возрасте и положении, он всё же был уже старший «опер» и опытный работник, а я – совсем «зелёный» (но не потому что пограничник, а потому что молодой), мы сошлись и подружились. Володя, будучи командиром группы «Набат»[38], настоял, чтобы заместителем у него стал я, и подготовку отряда в последнее время мы уже проводили вместе. В свою очередь я взял над ним «шефство», если, конечно,