Жизнь Чарли - Жорж Садуль

Но мнимого пастора узнает его бывший товарищ по Синг-Сингу, который хочет воспользоваться его помощью и ограбить дом, где гостеприимно встретили Чарли. Чарли вступает с ним в борьбу. Добрый порыв выдает его. Шериф арестовывает Чарли и отвозит его к мексиканской границе. Добряк шериф посылает Чарли нарвать в поле цветов, а сам скачет прочь. Наивный Чарли с букетом цветов пытается догнать шерифа, но тот, пригрозив ему оружием, пускает лошадь во весь опор. Чарли, догадавшись, что шериф отпустил его на волю, переходит границу Мексики, где происходит очередное восстание батраков-пеонов. Он слышит перестрелку — рядом идет бой. Оказавшись между тюрьмой и смертью, между твердым порядком и мексиканской революцией, между мещанским счастьем и авантюрой, он идет по пограничной линии, так и не сделав выбора, ступая одной ногой по территории Соединенных Штатов, а другой — по территории Мексики.

Мольер, сравнение с которым не раз напрашивается, когда говоришь о Чаплине, назвал свою самую знаменитую комедию — «Тартюф, или обманщик». «Пилигрима» можно было бы назвать «Тартюфы и обманщик». Тартюфы не замедлили узнать здесь себя. Цензоры Пенсильвании запретили в своем штате «Пилигрима» за «изображение особ духовного звания в смешном виде». За одним запретом последовали и другие. Лицемеры никогда не простят Чаплину этой сатиры, как в свое время не прощали насмешек Мольеру и Вольтеру.

Достигнув тридцатипятилетнего возраста, на пороге творческой зрелости, Чаплин захотел избавиться от своего двойника, от поглотившего его сценического образа Чарли.

Он решил создать выдающуюся роль для своей верной партнерши — Эдны Первиэнс. Мир кино с удивлением узнал, что первый фильм, снятый Чаплином для «Юнайтед артисте», — драма, в которой не будет образа Чарли. «Цель кино, — заявил тогда Чаплин, — увести нас в царство красоты. Эта цель не может быть достигнута, если мы отдалимся от правды. Только реализм может убедить публику».

Для Чаплина, этого гуманиста и реалиста, красота и истина тождественны, вернее, одно без другого невозможно. Беседуя с близкими друзьями, а не с представителями прессы, он развивает свою мысль дальше и спрашивает себя, может ли настоящее искусство идти против социального прогресса. Примеры из литературы прошлого внушают ему беспокойство.

«Я не нахожу у Эдгара По, моего любимого писателя, ни намека на любовь к обездоленным. А Шекспир с его вечным невыносимым высмеиванием простого человека!» — жалуется он в 1930 году Эгону Эрвину Кишу.

В пылу спора он раздражается и уже не слушает своих собеседников, доказывающих, что Шекспир восставал против королевской власти и против знати, что из произведений искусства XX века в памяти потомства останутся только те, в которых, как, например, в его собственных фильмах, чувствуется действенная любовь к народу.

Для своего нового фильма «Парижанка» Чаплин выбрал весьма банальный сюжет: Мари Сен-Клэр (Эдна Первиэнс) собирается уехать из провинциального города в Париж вместе со своим возлюбленным Жаном (Карл Миллер). Внезапная смерть отца не позволяет Жану уехать. Мари уезжает одна. Проходит год. Мари становится любовницей богатого циника Пьера Ревеля (Адольф Менжу). Судьба снова сводит Мари и Жана, ставшего художником.

Любовь вспыхивает с новой силой. Они собираются пожениться. Мать Жана отговаривает сына от этого шага. Мари возвращается к Пьеру Ревелю. Жан умоляет ее вернуться к нему. Она отказывается. В ночном кафе Монмартра Жан стреляется. Мари понимает, что всегда ненавидела Пьера Ревеля, она покидает его и, поселившись в деревне, посвящает себя заботам о матери Жана.

Первоначально Чаплин назвал свой фильм «Судьба». Потом — «Общественное мнение». В Америке он назывался «Парижанка». Все эти названия дополняют друг друга.

«Парижанка» будет самой значительной из всех моих работ, — заявил Чаплин. — В этом жанре я являюсь новатором. Что бы ни ожидало мою картину — успех или провал, — я считаю все же, что она будет своеобразна как по манере актерского исполнения, так и по развитию действия… В ней не будет сложных эффектов, а только проявление человеческих страданий и радостей, да еще чувство юмора».

Работа над фильмом продолжалась около года. Чаплин стремился к художественной правде. По свидетельству журналиста Роберта Флори, присутствовавшего на съемках, «время и деньги для него — ничто, художественная правда — все». Для сцены в ресторане Чаплин заказал, вопреки обычаю, декорацию из четырех стен. Оператор, режиссер, осветители снимали актеров снаружи через отверстие в декорации. Как и полагается в шикарном ресторане, играл оркестр. Настоящие официанты подавали актерам настоящие блюда. Адольф Менжу, в роли Пьера Ревеля, строил глазки своей любовнице — Эдне Первиэнс, смакуя трюфеля и запивая их шампанским марки Клико. Такая обстановка должна была помочь Менжу сыграть с наибольшей естественностью роль сибарита.

Впоследствии Чаплин не включил в фильм сцену в ресторане, над которой он работал несколько недель. Он, которого пытались изобразить таким скупым, не считался ни с какими расходами, когда дело касалось его творческих исканий. В это время у него уже вошло в традицию ставить небольшие фильмы-эссе, показывать их только друзьям, а затем хоронить в своем бетонированном сейфе.

В «Парижанке» сам Чаплин появляется только на миг в роли носильщика. Но, по своему обыкновению, на репетициях он сыграл для каждого актера, для каждого статиста его роль, объясняя все детали и оттенки. Порой актеры были слишком послушны: казалось, что при помощи какого-то трюка сам Чаплин в десяти лицах играет все роли. Тогда «человек-оркестр» сердился и требовал от своих слишком усердных подражателей проявления собственной индивидуальности.

Для американского общественного мнения «Парижанка» всего лишь «несимпатичная дама полусвета и интриганка». Ничего общего это не имеет с тем, как понимал эту роль сам Чаплин, который написал ее для Эдны Первиэнс, использовав при этом воспоминания «профессиональной жрицы любви» Пегги Гопкинс-Джойс. Часто не обращали внимания на то, что Мари Сен-Клэр могла быть матерью Малыша. Все ее приключения развиваются как бы параллельно знаменитому фильму. Чаплин сам подчеркнул это, поручив Карлу Миллеру, исполнителю роли художника-соблазнителя в «Малыше», аналогичную роль в «Парижанке». Образ Мари в «Парижанке» сложнее, чем образ матери в «Малыше»: ее чувства порой противоречивы. Ибо, как говорил Чаплин в обращении к публике, которое предшествовало фильму: «Человечество состоит не из героев и предателей, а просто из мужчин и женщин. Их страсти, добрые или дурные, были дарованы им природой».