Королевская кровь - Александра Харви

— Начинайте, — приказала Вероника, прежде чем я успела хотя бы проверить, хорошо ли лежит в руке оружие.

Мы начали.

Я отсалютовала как положено, подняв рапиру и поклонившись. Моя противница сделала то же самое, и тут же последовал выпад. Я отступила, блокируя ее атаку. Тонкие клинки скрестились. Она снова напала. На этот раз я использовала круговую защиту, но так ни разу ее и не задела. Эта женщина была слишком стремительной. Я видела перед собой только размытое белое пятно. В жизни не ощущала себя более заторможенной. Я слишком отличалась от нее, но продолжала двигаться.

— Отвечай же! — прошипела Вероника.

Я повиновалась и двинулась вперед, чтобы атаковать. Мои глаза заливал пот.

Женщина блокировала мой удар, а потом ее клинок устремился к моей голове. Я вскинула рапиру параллельно сверкающему полу и погасила удар. Но от его силы меня встряхнуло так, что загремели кости. Я понимала, что если бы противница захотела, то могла бы просто разрубить меня пополам.

— Довольно! — крикнула Вероника явно удовлетворенным тоном.

Я, задыхаясь, опустила руки. Сзади, в коридоре, послышались торопливые шаги, и мои братья попытались все разом протиснуться в зал.

— Соланж!

— Тебя ранили?

Когда до них наконец-то дошло, что со мной ничего не случилось, они сбились в кучу и замолчали, оскалившись. Их взгляды перебегали от меня к Веронике, потом они одновременно поклонились ей.

— Bien, — сказала она мне. — Можешь идти.

Я сняла маску, бросила на пол вместе с рапирой и уже прошла половину зала, торопливо направляясь к выходу, когда Вероника меня остановила:

— Соланж!

— Да, мадам? — Я чуть не застонала вслух.

— Не забудь вот это.

Она двигалась так быстро, что мой взгляд этого не улавливал, просто вдруг очутилась рядом со мной. Даже братья выглядели ошеломленными. Вероника протянула мне флакон. Я надела цепочку на шею.

— Спасибо.

ГЛАВА 12. Люси

Николас, как обычно, сидел развалившись, что меня раздражало, и неторопливо просматривал страницы копии «Руководства», Наконец он поднял взгляд и некоторое время наблюдал за тем, как я шагаю взад-вперед.

— Я и не знал, что ты так привязана к аэробике.

— Чего? — Я замерла.

— Ты делаешь упражнения посреди ночи.

Я даже не заметила, как с обычного шага практически перешла на бег трусцой. Дыхание у меня было слишком поверхностным, мускулы ног дрожали от напряжения. Николас держался как-то очень осторожно, словно боялся, что может разбиться на кусочки или что это могу сделать я. Тогда я, чтобы утихомирить пульс, упала на диван и попыталась откинуться так же небрежно, как Николас, но не смогла усидеть на месте. Я положила в камин растопку и зажгла огонь. На самом деле на улице было даже слишком тепло, но мне необходимо было чем-то заняться. Кулаки Николаса медленно разжались.

— Просто ненавижу все это, — сказала я, когда вспыхнуло пламя, которое ничуть меня не отвлекло.

— Я никогда такого не замечал. Ты отлично умеешь скрывать свои чувства.

Улыбка Николаса была кривоватой. Она делала его почти доступным, наполняла теплом нереальную красоту. Соланж была единственной неряхой из всех тех Дрейков, каких мне приходилось видеть, и я не представляла, как она после дня рождения вдруг начала бы одеваться в почти театральные наряды.

— Да-да, по-настоящему ненавижу! — повторила я.

Сад за особым стеклом заливала тьма. Или так мне казалось, потому что мы на всякий случай задернули шторы. От этого вокруг стало уютно, даже романтично.

— Мы не должны были ее отпускать! — сказала я.

— Какой бы ты ни была командиршей, Соланж не подчинится твоим приказам.

— Не понимаю, почему Дрейки такие уступчивые, — Я села, выпрямив спину, как будто мне что-то пришло на ум. — Послушай, у тебя ведь есть ключ от подвала.

— Разве?

— Да, есть, — многозначительно произнесла я. — Мне нужен электрошокер.

— Тут не универсам.

Я встала, схватила его за руки и потянула. Ладони у Николаса были прохладными. Я дернула сильнее, не позволяя отвлечь себя от задуманного.

— Идем!

Он вздохнул, всем своим видом давая понять, что считает меня чокнутой, но в конце концов все же спустился вместе со мной, и мы зашагали по путаным коридорам к фамильному подвалу. Это было скорее надежное убежище, где имелись тайные подземные выходы, запасы кислорода и крови, а также оружие. До этого я никогда там не бывала, поэтому нетерпеливо подпрыгивала на месте.

Николас покачал головой.

— На тебя посмотреть, так можно подумать, что там заперт Санта Клаус.

— Это куда лучше, чем старый толстяк, — Я потерла ладони друг о друга, — Ну же, открывай!

Он холодно глянул на меня и заметил:

— Вообще-то предполагается, что ты не должна даже знать, где находится эта дверь.

— Ох, умоляю! Я знаю каждый закоулок в этом доме, даже то, что Куинн прячет у себя под кроватью грязные журналы! — Я самодовольно откинула назад волосы, — «Гелиос-Ра» ничто рядом со мной! Грязные крысы!

Я понимала, что уже начинаю болтать лишнее, даже для меня, но просто не могла справиться с реакцией собственного тела на близость Николаса. Мне следовало бы выработать отдельный иммунитет именно на его феромоны. Похоже, я устала сильнее, чем мне казалось.

Николас отпер дверь, встав при этом так, чтобы я не могла видеть, чем он воспользовался: ключом или цифровым кодом. Наверное, Николас догадывался, что если я действительно увижу, как выглядит нужный ключ, то обязательно попытаюсь стащить его.

Дверь распахнулась тяжело, бесшумно, и Николас включил свет. Лампочки сначала коротко мигнули и лишь потом разгорелись, осветили длинные ряды стальных полок, на которых стояли коробки со стрелами и кольями и ящики с патронами. Ружья висели на стальных стойках рядом с мечами и палашами, на железных крюках были подвешены топоры… Я испустила благоговейный вздох. Николас снова покачал головой, на этот раз при виде моего алчного лица.

— Плохая идея.

Я осторожно потрогала необычайно острое лезвие.

— Тут даже лучше, чем я воображала. — Я увидела корзины, из которых торчали большие палицы с железными наконечниками, короткие боевые дубинки и дротики. — А где… О-ох! Обалдеть! — Я потянулась к арбалету, улыбаясь Николасу.

Он перегнулся назад, чтобы остановить мою руку. От такого изгиба позвоночник обычного человека просто сломался бы пополам. Рукава его черной рубашки взметнулись, словно крылья. Я опустила арбалет и вытаращила глаза.

— Прекрати! — потребовал Николас и выпрямился. — Мы все слишком хорошо помним, что ты чуть не сделала с Маркусом.